Она рассмеялась и добавила:

— И вы не будете знать — то ли его соблазнила какая-нибудь утонченная гурия, то ли просто собираются восстать эти грязные туземцы, которым больше нечего делать.

— А вы очень хорошо обо всем осведомлены, Китти, — заметил Рекс, — но, пожалуйста, не запугивайте Квинеллу. У нее будет достаточно всяких дел, и я все время буду рядом с ней.

— Рекс пытается успокоить вас, — воскликнула Китти, — но вы запомните это мое предостережение и не позволяйте ему так легко исчезать, даже если он представит вам самые убедительные доводы.

Рекс знал, что Китти слишком добродушна, чтобы всерьез попытаться встать между ним и Квинеллой.

Но кто знает — она, несомненно, была уязвлена его холодностью, а кроме того, испытывает вполне объяснимую ревность к женщине, которая вышла замуж за ее бывшего любовника.

Муж Китти был для нее очень удобным супругом: он позволял своей жене жить, как ей нравится, коль скоро это не затрагивало его собственных интересов.

Чарлз Барнстэпл был богат, обаятелен и очень популярен в обществе. Он приехал в Индию только ради одной-единственной цели — спортивных развлечений: охоты на тигров, охоты на кабанов с копьем, поло.

Он был там, где было лучше всего заниматься спортом, и, хотя любил свою жену, всегда честно говорил, что если человек хочет всерьез заняться спортом, то женщины для него только помеха.

На четвертый день пути, когда случился сильный шторм и корабль выделывал чудеса акробатики, Квинелла вошла в гостиную, где Рекс работал за письменным столом, аккуратно разложив на нем множество бумаг.

До приезда в Индию он должен был проработать горы всевозможных материалов, и ему неожиданно на руку оказалось то, что молодая жена была совершенно счастлива проводить дни за чтением, не досаждая ему непрерывной болтовней, как поступили бы многие на ее месте.

Они общались только во время еды, а в остальном жили почти независимо друг от друга. Рекс подумал, что хотя бы в этом отношении она замечательный компаньон.

Дорога в Индию занимала примерно три недели но Рекс, обычно скучавший во время своих морских переездов, сейчас целыми днями прорабатывал горы документов, которые вручил ему сэр Теренс, и грустью думал, что у него и минуты не останется н дорожную скуку.

Он поднял глаза от бумаг: Квинелла молчала, н он чувствовал, что ей неожиданно понадобилось сказать ему что-то важное.

Стоять было невозможно из-за сильной качки, она села на стул рядом с его столом.

Он повернул голову и встретился с ней взглядов

— Что-то случилось? — спросил он. — Я мог чем-нибудь помочь вам?

— Я хотела попросить вас кое о чем, если у вас конечно, есть время.

Рекс положил перо.

— Простите, если я был невнимателен. Конечно, у меня есть для вас время.

Квинелла опустила взгляд на книгу, лежавшую у нее на коленях: это была одна из тех трех, что он дал ей, — по индийской мифологии.

— Она вам нравится? — спросил он. — По этой теме есть большие и очень подробные книги. Я достану их вам, когда мы приедем в Индию. А эта, как вы можете судить по ее внешнему виду, одна из любимых спутниц в моих постоянных скитаниях.

. — Она просто замечательная! — ответила Квинелла. — И поэтому я хочу спросить, можно ли мне начать учить язык урду.

— Урду? — удивленно переспросил Рекс.

За все годы жизни в Индии он познакомился там со многими англичанками, но не мог припомнить, чтобы хоть одна из них изучила язык страны, в которой жила, за исключением нескольких необходимых слов, нужных, чтобы отдавать приказания слугам.

Квинелла подумала, что он, видимо, колеблется, и добавила:

— Я очень быстро усваиваю языки. На пяти я уже говорю довольно бегло, но мне хотелось бы понимать, о чем говорят между собой люди в той провинции, где мы будем жить.

— Ну разумеется, — согласился Рекс.

— Я подумала: может быть, здесь, на корабле, найдется кто-нибудь, кто согласился бы за деньги учить меня, а я слышала от здешнего эконома, что во втором и третьем классе много индийцев.

Да, едва ли какой-нибудь индиец, кроме особы королевских кровей, мог бы поплыть в каюте первого класса, а если и отважился бы, то чувствовал бы себя очень скованно.

— Я буду учить вас, — спокойно произнес Рекс.

— Ну что вы… нет… Я совсем не это… имела в виду. Вы же так заняты… я вижу. И вам еще так много нужно сделать.

— Я хотел бы сам учить вас, — серьезно повторил он, — очень важно правильно начать обучение, чтобы вы поняли, насколько отличаются друг от друга наречия различных каст и разных областей.

В первый раз за все время их знакомства он увидел, как загорелись ее глаза.

— Тогда, если… можно, — сказала она, — дайте мне книжки для чтения или… задания, чтобы я не надоедала вам.

— Этого вам нечего бояться, — ответил Рекс, — но мы начнем занятия при одном условии.

— При каком?

— Как только вы почувствуете, что вам скучно или очень трудно, вы сразу же честно скажете мне об этом.

— Да, конечно, обещаю вам, — ответила Квинелла, — но вы тоже должны сразу честно признаться мне, если я покажусь вам слишком тупой, и в этом случае вы найдете мне другого учителя.

Они начали тут же, не откладывая, — Рекс почувствовал нетерпение Квинеллы и вскоре понял, что она ничуть не хвасталась своими способностями к иностранным языкам.

К своему великому удивлению, он узнал, что в дополнение к основным европейским языкам Квинелла говорит еще и на русском.

— Я всегда надеялась побывать когда-нибудь на родине своей прабабушки, — объяснила Квинелла, — а так как папе было всегда некогда, когда мы с ним путешествовали по свету, то я сама находила себе учителей и сама руководила своим образованием.

Она улыбнулась и добавила:

— Боюсь, что в результате этого в моих знаниях могут обнаружиться досадные пробелы: ведь я занималась только тем, что мне нравилось.

— И что же вам нравилось? — с любопытством спросил Рекс.

Она замолчала в нерешительности, и он подумал, что она не хочет говорить о каких-то своих личных переживаниях. Наконец она сказала:

— Я изучала географию, народные обычаи в разных частях света и различные религии.

— И это действительно вам интересно?

— Очень!

— Я просто поражен!

— Но почему?

— Потому что это очень необычные увлечения для женщины.

— Вы хотите сказать, — заметила Квинелла, — что считаете эти предметы слишком трудными и недоступными для неразвитого женского интеллекта?

— Вы неправильно меня поняли, — возразил Рекс.