— Эй, кто вы такие? — спросил Снифф.

Вифсла и Тофсла ещё глубже зарылись в картошку, вцепившись друг в друга от страха.

— Хотите молока? — спросил Снифф чуть погромче.

— Всё обмансла, — прошептала Вифсла.

— Если вы решили, что я буду торчать тут весь день, так вы очень даже ошибаетесь, — рассердился Снифф. — Свинство это с вашей стороны или дуростью — вот в чём вопрос. Глупые старые крысы, уж не могли войти с парадного входа. В подвал им понадобилось лезть!

Вифсла страшно обиделась и не смогла смолчать.

— Самсла ты крысла, — сказала она.

— Ух ты, да они иностранцы, — сказал Снифф. — Позову-ка я лучше Муми-маму.

Он прикрыл дверь и отправился на кухню.

— Ну что, попили они молочка? — спросила Муми-мама.

— Они говорят на иностранном языке, — сказал Снифф. — Их понять невозможно!

— Как же это звучит? — спросил Муми-тролль, который вместе с Хемулем толок в ступке кардамон.

— Самсла ты крысла, — припомнил услышанное Снифф.

Муми-мама вздохнула.

— Интересно, как же я узнаю, что они захотят на сладкое в их день рождения или сколько им нужно подушек под голову, — сказала Муми-мама.

— А мы возьмём да и выучим их язык, — сказал Муми-тролль. — Это вовсе и не трудно: чтосла, дасла, нетсла.

— Мне кажется, что я понял, — сказал Хемуль. — Они сказали Сниффу, что он старая облезлая крыса.

Снифф покраснел и вздёрнул подбородок.

— Иди и говори с ними сам, раз ты такой умный, — сказал он.

Хемуль засеменил к дверце и крикнул:

— Добросла пожаловатьсла! Вифсла и Тофсла высунули головы из картофельной кучи и поглядели на него.

— Хорошосла! Молокосла! — продолжал Хемуль.

Тофсла и Вифсла осмелели настолько, что поднялись из подвала в гостиную. Снифф посмотрел на них и с радостью заметил, что они много меньше его самого.

— Привет, — сказал он, — рад вас видеть.

— Спасибосла, вас тожесла, — отозвалась Тофсла.

— Естьсла кофсла? — спросила Вифсла.

— Что они сказали? — спросила Муми-мама.

— Они хотят есть, — перевёл Хемуль. — Но им кажется, что наружность Сниффа оставляет желать лучшего, — нескладно пошутил он вдобавок.

— Поприветствуй их и скажи им, что я таких щучьих морд в жизни не встречал. И — пока. Я пошёл.

— Сниффсла злитсла, — сказал Хемуль. — Дуралейсла.

— Во всяком случае, заходите и попейте кофейку, — сказала Муми-мама немножко нервно.

Она провела Вифслу и Тофслу на веранду в сопровождении Хемуля, гордого своей новой должностью переводчика.

Так Вифсла и Тофсла были приняты в Муми-дом. Они вели себя скромно и повсюду ходили, держась за руки, неизменно таская с собой свой чемодан. Но когда наступили сумерки, они заметно встревожились, стали бегать вверх и вниз по лестницам, а потом спрятались под ковром.

— В чём делосла? — спросил их Хемуль.

— Морра придётсла, — прошептала Вифсла.

— Морра? А кто это? — спросил Хемуль и почувствовал себя тоже как-то неуютно.

Тофсла вытаращила глаза, оскалила зубы и постаралась принять устрашающий вид.

— Грозслая и ужаслая, — сказала Вифсла. — Заприсла дверьсла от Морры!

Хемуль поспешил к Муми-маме и сказал:

— Они утверждают, что к нам явится грозная и ужасная какая-то Морра. И что нам надо запереть двери.

— Но ведь у нас есть ключ только от погреба, — сказала Муми-мама озабоченно и пошла посоветоваться с папой.

— Надо вооружиться и придвинуть мебель к дверям, — сказал Муми-папа. — Ужасная и огромная Морра может оказаться опасной. Я установлю сигнальный звонок в гостиной, подающий сигнал тревоги, а Вифсла и Тофсла могут устроиться на ночь у меня под кроватью.

Но Вифсла и Тофсла уже забрались в ящик комода и нипочём не соглашались вылезать оттуда.

Муми-папа покачал головой и отправился в дровяной сарай за своим ружьём.

В саду уже сгустились августовские сумерки, под деревьями прятались бархатисто-чёрные тени. Из лесу доносились какие-то мрачные шёпоты и шорохи, мелькали светлячки с их карманными фонариками. Даже Муми-папе и то было страшновато идти в сарай. А вдруг эта самая Морра притаилась тут где-нибудь за кустами? Он ведь не знал, как она выглядит. И прежде всего очень она большая или не очень? Возвратившись на веранду, он придвинул диван к двери и сказал:

— Лампу не гасить всю ночь. Все должны быть в состоянии боевой готовности, Снусмумрик сегодня ночует в доме.

Всё было так необычно!

Муми-папа постучал по ящику комода и обещал:

— Мы вас защитим, не бойтесь! Но в ящике молчали. Муми-папа выдвинул ящик, чтобы убедиться, что Вифслу и Тофслу никто не похитил. Но они мирно спали рядом со своим чемоданом.

— Наверно, и нам стоит лечь поспать, — сказал он. — Но только все оставайтесь при оружии.

Всё-таки слегка побаиваясь и без конца обсуждая это друг с другом, все в конце концов разбрелись по своим комнатам, и вскоре в Муми-доме воцарилась тишина. Только на столе в гостиной одиноко горела керосиновая лампочка.

Часы пробили двенадцать. Потом час. Около двух проснулся Ондатр, почувствовав, что ему следует прогуляться на двор. Не успев как следует проснуться, он проковылял на веранду и застыл в изумлении перед диваном. Диван загораживал дверь. И при этом диван был очень тяжёлый.

— Это что ещё за штучки? — проворчал Ондатр и изо всех сил постарался отодвинуть диван к двери. И тут, естественно, раздался сигнал тревоги.

В одно мгновение дом наполнился криками, выстрелами и топотом множества ног. Все ринулись в гостиную, кто с топором, кто с ножницами, кто с ножом, а кто с граблями и лопатами. И все в удивлении уставились на Ондатра.

— Где Морра?! — закричал Муми-тролль.

— Тихо вы, — огрызнулся Ондатр. — Это я. Мне надо выйти. Забыл я про вашу дурацкую Морру.

— Давай выкатывайся, — сказал Снорк. — Только чтобы больше это не повторялось.

Он распахнул дверь веранды. И тут все увидели Морру. Она неподвижно восседала на садовой дорожке и таращила на них свои круглые, безо всякого выражения, глазищи.

Она была не такой уж большой, и вид у неё был не такой уж грозный. Но было в ней что-то ужасно гадкое, и ещё казалось, что она может так неподвижно просидеть до бесконечности. Вот это-то и пугало больше всего! Никто из них не отважился напасть на неё. Она просидела неподвижно ещё минуту-другую, потом неслышно скользнула в тёмные кусты и скрылась. Там, где она сидела, земля замёрзла, как зимой.