В первые годы войны помощь СССР шла только по ленд-лизу, устаревшей боевой техникой. А интербригад, как в Испании, не было. И шансов попасть в Союз у Андрея тоже не было. А и попади! В царских офицерах был? В Белой армии служил? Бежал из Крыма, не получив разрешения. Стало быть – виновен по всем пунктам! Когда расстреливали настоящих бойцов и патриотов вроде Смушкевича и Рычагова, то надеяться на милость НКВД не стоило, не было такого понятия в лексиконе чекистов. Только жестокость по отношению к врагам, настоящим и мнимым! А милосердие – поповское понятие не для настоящих большевиков.

Бои постепенно затихли. У обеих сторон потери в личном составе. В эскадрилье Андрея четыре самолета остались годными для полетов – два «И-15» и два «Девуатина». И пока начальство быстрой поставки новых не обещало. Всего в Испании воевали 368 самолетов этого типа, причем часть была собрана здесь из комплектующих. Четырьмя самолетами, да еще двух типов, серьезного удара не нанесешь. Андрей стал задумываться о возвращении во Францию. Он точно знал о предстоящем поражении республиканцев. Протянут еще год и падут. На стороне Франко выступают почти все европейские страны, хотя стараются не афишировать. Андрей приехал в Испанию воевать с немцами, а приходится и с итальянцами сражаться, и с испанцами. Получается – за социалистические убеждения республиканского правительства бьется. Идеалы коммунизма или социализма были от него далеки, тем более анархизма. Тогда зачем он здесь? Самолюбие потешил, уничтожил несколько немецких самолетов, убил нескольких немцев, освоил два типа самолетов – «Девуатин» и «И-15». А еще видел немецкие машины в бою, познакомился с их тактикой. Что дальше? Пока пребывал в Испании, отправил почтой два письма Ивану, а ответа не получил. Не стряслось ли чего? Корить себя начал. Бросил серьезную работу, сорвался, как пацан, на чужую войну. Для чего? Может, Ивану помощь и поддержка нужна. Что бы он в Испании ни делал, Франко все равно возьмет верх. Часть интернационалистов, хлебнув крови и лишений военных действий, стали покидать позиции. Кто по ротации, другие просто дезертировали. Подло все бросить и исчезнуть – не для него. Все же русский офицер, к нему в эскадрилье относятся уважительно, называют «русской осой». Начал выжидать удобный момент, скажем, затишье в боях, когда можно подать заявление по инстанции. Сослаться на необходимость вернуться на работу, содержать семью.

Повод уважительный, несколько человек из технического состава эскадрильи уже подали заявление, и им никто не препятствовал, даже выделили деньги на обратную дорогу. А выбраться с каждым днем все сложнее. В руках Франко практически оба побережья, западная граница Испании с Португалией фактически на замке. Португалия бойцов интербригад или не пропускает, или сдает путчистам.

Заявление при удобном случае подал, на французском языке. Попросили подождать, пока подберут кандидатуру комэска. Дня через три перезвонили, кандидата достойного нашли, завтра подъедет с приказом о назначении, а сегодня, пока он еще командир, надо сделать вылет на штурмовку в район Ибарра. Штурмовка – дело привычное, да и засиделись пилоты, несколько дней полетов не было.

Истребители к полету готовы, пилоты заняли места после короткого инструктажа. Андрей – ведущим, за ним остальные. Вышли к указанному району, произвели штурмовку, развернулись к своему аэродрому, да появились «Мессеры», две пары. Бой завязался. По рации двое пилотов Андрею докладывают – нет патронов.

– Уходите с пикированием, пока мы их боем свяжем.

Оба «Девуатина» на пикировании ушли, остался Андрей и бельгиец Гастон, пилот хороший, но в эскадрилье новичок. Андрей бой на горизонтали «Мессерам» навязал. После нескольких виражей смог в хвост ведомому зайти, нажал на гашетку. Пулеметы сделали несколько выстрелов и смолкли, закончились патроны. Однако попадания оказались точными, «Мессер» задымил, со снижением пошел вниз.

– Гастон, добей его, у меня патроны закончились, – приказал Андрей.

Истребитель Гастона вырвался вперед, подобрался ближе к дымящему «Мессеру», да неожиданно по крылу «И-15» как горохом сыпанули, на крыле пробоины. Обернулся – два «худых», как их прозвали уже во время Великой Отечественной, пристроились за самолетом Андрея. «Худые», потому как для хорошей аэродинамики фюзеляжи тонкие, сравнительно с «И-15», «И-16», «Девуатином». У советских истребителей фюзеляжи короткие, бочкообразные, да еще лоб широкий. У Андрея выход – оторваться на виражах от немцев и уйти с пикированием. Бросил истребитель в левый вираж, сразу «горку», ведущий немецкой пары от Андрея отстал, зато ведомый пристроился и очередь дал. Пули по хвостовому оперению ударили. Обернулся Андрей – лохмотья висят на горизонтальных рулях. И «Мессер» не отстает. Андрей ручку вперед до отказа, мотор взревел на максимальных оборотах, Андрей попробовал иммельман исполнить, а на этапе перевода в горизонтальный полет перед ним оказался «немец». Уже и отвернуть некуда, перед самолетом Андрея кабина «Bf-109». Винтом своего самолета по ней ударил. Треск, во все стороны обломки, самолет сразу затрясло из-за повреждения винта. «Мессер» на землю, беспорядочно кувыркаясь, падать стал, за ним последовал «И-15». Тяги нет, хоть мотор ревет, скорость падает, как и высота. А сзади еще один «Мессер» по неуправляемому «И-15» из пулеметов стреляет. Высоты уже полторы тысячи метров, и она стремительно тает. Андрей попробовал поработать педалями и рукой. Бесполезно, истребитель не слушается управления, надо покидать. Андрей отстегнул привязные ремни, откинул часть борта. Была такая деталь по левому борту вроде горизонтальной дверцы на петлях, для удобства посадки и покидания кабины. Привстал в кабине, собираясь перевалиться через борт, левой рукой о борт уперся, правой схватил кольцо парашюта. Страшно, земля приближается стремительно, самолет крутит, воздух в расчалках свистит. Только покинул истребитель, как удар в грудь. Каким-то чудом успел вытяжное кольцо парашюта дернуть и лишился сознания. Хотя затухающая мысль была – проклятый «Мессер» добил, скотина.

В небе свалка была, то республиканский самолет падает, то немецкий. На хвостовых оперениях ни звезд, ни свастики нет, однако все знают, кто самолетами управляет. Штурмовка итальянских позиций шла над передовой, как и воздушный бой, за которым следила пехота обеих сторон.

Два парашюта с фигурками под ними опускаться стали, аккурат на нейтралку. Ветер их то в одну сторону сносит, то в другую. Пехотинцы по парашютистам не стреляют, напряженно следят, куда приземлятся. В последний момент порывом ветра парашюты снесло к республиканцам, и приземлились они в полусотне метров за передовой траншеей. Немец оказался цел, сразу руки поднял. А второй парашютист, кем Андрей был, не шевелится. К нему пехотинцы подбежали, а у пилота куртка в крови, но дышит. Так на парашюте его по траншее в тыл вынесли.

Очнулся Андрей в палате госпиталя. Над ним санитар склонился. Увидев, что Андрей пришел в себя, умчался и вернулся с доктором. Хирург из русских, судя по разговору без акцента.

– Очнулся? Очень хорошо! Трое суток без сознания. Стало быть, повезло, организм сильный. Значит – выкарабкаешься. Тебе бы еще полежать, да завтра пароход с ранеными уходит. Тяжелых, тебя в том числе, на родину отправят. Сейчас Фанхио – это санитар – тебя напоит и накормит. Немного попозже я перевязку сделаю.