Вместо робы меня одарили комплектом униформы. Хотя, скорее, одолжили, куртка, майка и штаны из немнущегося и слегка тянущегося материала обошлись мне в четыреста кру, еще двести стоили ботинки, и пять тысяч прибавили к долгу за линк. Я полюбовался на свои грехи, которые в числовом виде только росли, растянулся на кровати и закрыл глаза. Не знаю, в какую жопу я попал, но это не повод грустить и терять надежду. Помнится, на пересадочной станции после космического лифта меня тоже бил мандраж, и сомнения лезли в голову, так ведь ничего, шлялся по пустоте, камни помечал, рисковал жизнью. Да, в тот раз добровольно, в этот – заставили силой, ну и что, зато я, наверное, первый землянин, который вообще оказался за пределами Солнечной, к Центаврам и к другим ближайшим звездам пока только беспилотные аппараты летали.

Тут линк заморгал, прямо в голову пришли какие-то документы, картинки и инструкции. И среди них – описание Программы первого расселения. Я почитал, подумал, постарался найти жопу в этой информации, и не смог. Чего этот парень так трясся, непонятно.

Конфедерация светлого пути решила, что человечеству не по пути с искуственными организмами. Точнее говоря, так решили их предки, которым хотелось сделать что-то хорошее для людской расы. Поэтому в Конфдерации синтетические люди и мехи были запрещены, а ИИ находились под строгим контролем. С одной стороны, идея отличная, а с другой – кто-то ведь должен был делать всю черную работу.

Например, осваивать новые планеты.

Звездная система с очень длинным порядковым номером была открыта почти пятьсот лет назад. Врата в ней были неполные первой степени – вели только к двум другим, один портал принадлежал Конфедерации, а другой – так себя пока и не проявил, он существовал, но для его активации нужно было сначала его разыскать.

Не сказать, что Конфедерации с найденной системой повезло, планета там была так себе, повышенное содержание серы в атмосфере из-за бурной вулканической активности, и флора местная была очень агрессивной, так что граждане этого государства предпочитали осваивать систему в пустоте, разрабатывая астероиды и два спутника горячего газового гиганта, вращавшегося почти рядом с желтым карликом. Но обитаемая планета – это престижно, так что кто-то должен был ее осваивать.

Мехи и синты в Конфедерации были запрещены, так же, как и свободные ИИ, к тому же любые искусственные организмы стоили дорого. А люди – плесень общества вроде нас уходила почти за бесценок, конфедераты оплатили десять процентов моего долга, и рисковали только, если я слишком быстро на этой планете помру. Тогда мой долг будет аккуратно распределен между остальными 9999 рекрутами. Или меньшим количеством оставшихся в живых.

Все это, а также информация по нашему будущему дому, были изложены в присланных материалах. Я полюбовался на тяжелые синеватые облака, почти белое светило прямо в зените, строящиеся города и бурую растительность. Таких как мы туда отправляли раз в год, вот ведь не повезло оказаться в ненужное время в ненужном месте, так что за пять сотен лет должно было скопиться пять миллионов человек. В основном, наверное, в виде трупов.

И все равно, не понимал я, чего бояться-то. Оружие давали, кое-чему должны были тут научить, механизмы всякие и средства защиты предоставлялись – не самые дорогие варианты, тут был важен баланс между стоимостью оборудования и ценой, уплаченной за людей. И требований особых не было, строй, сажай, улучшай природу и сей доброе, вечное и траву. Негры в Новой Родезии похуже жили, и ничего, пели, танцевали и гнали самогонку из кукурузы. А самым способным обещали условное гражданство, а то и вовсе домой отпустить могли. Кто-то ведь возвращался и рассказывал ужасные истории.

Степень своего оптимизма я понял на следующее утро, когда у нас начались первые тренировки. Пока виртуальные. Сначала я вообще воспринял происходящее как прикол, очутившись в кабине огромного трактора, формирующего рельеф. Высотой в полсотни метров, он мог сравнять лес или небольшую горку с землей, потом насыпать новую и посадить саженцы, этим я занимался целый день. Первый час с интересом, как-никак новая техника, а под конец практически через силу – стандартная команда такой машины была десять человек, мне же пришлось одному за всех отдуваться. Не для того я сбежал в открытый космос, чтобы триста раз подряд переработать гектар деревьев в биогумус специальным ферментативным раствором, потом на этом месте высадить такие же деревца, только крохотные, дождаться, пока они достигнут десятков метров в высоту – это ведь виртуальный мир, хотя с его создателей вполне бы сталось заставить меня ждать эти двадцать-тридцать лет, тупо сидя в кабине. Но нет, слава местным богам, если они есть, деревья росли как на дрожжах, потом я их снова утюжил и снова выращивал.

К вечеру, когда я уже был готов кого-нибудь убить, эта хрень наконец-то закончилась.

Так продолжалось десять дней. К концу этого срока я мог осушить небольшое озеро, засыпать его срытыми рядом с ним холмами, уплотнить грунт, термически его закалить, залить синт-бетоном, потом раздолбать все это, переработать в гравий, вырыть пруды, насадить аллеи, разбить цветники и сделать на этом месте офигенский парк. Гравий, кстати, шел на отсыпку дорожек и возведение скульптур, я, помню, так увлекся, что даже ужин пропустил, зато по памяти воссоздал уменьшенную копию нижнего парка Петергофа с его знаменитыми каскадами, как-никак, родина. И фонтаны сделал, и колоннаду, все как полагается, на оригинал, может быть, и не похоже было, но все равно - получилось. Правда, должен было построить подземную фабрику, но парк-то куда красивее.

Видимо, система обучения посчитала, что творчество – это то, что обычному колонисту совсем не нужно, и поставила мне за мою работу самый низкий балл, но мне было плевать, я-то знал, что просто охренительно талантливый архитектор, и наверняка всегда им был, только вот трактора такого у меня не было.

- Вы тупые ублюдки, отрыжка облодбанных гурхзов,- не скупился на эпитеты коммандер, выстроив нас, около тысячи разгильдяев, на том же самом плацу. – Не могли справиться с самыми простыми приказами. Мало того, что вы, идиоты, попались охране на своих станциях, так еще и тюрьма вас ничему не научила. Но ничего, с этого дня вы сами – охранники. Думаете, охранять почетно? Нет, уроды тупые. Почетно воевать. Этому вас никогда не научить. А вы будете таскать свои задницы из одной точки в другую за гроши, пока ваши более способные товарищи работают, и следить, чтобы они не отвлекались. А когда они погасят свои долги и улетят, вы останетесь на этой гребанной планете и сгниете там.

Парень, который обещал мне жопу в районе пупка, снова стоял рядом со мной.

- Ты как отмазался? – чуть наклонившись в мою сторону, тихо спросил он.

- Построил парк.

- Блин, а я трактор взорвал. Не, ну тоже неплохо получилось. Пусть остальные придурки лес валят, а мы будем отдыхать.

- Уверен? – с сомнением переспросил я. В моем понимании профессия охранника была одной из самых опасных. В паркинге возле нашего дома один такой вызвал военную полицию, когда черные не расплатились за бухло в соседнем магазинчике и пристрелили хозяина, так потом его обглоданную ногу на соседней плантации коки нашли, случайно.