Первым нас заметил лучник с широкими плечами и немедленно издал короткий, гортанный выкрик. Затем, пробив густой кустарник, среди колючих веток исчезли несколько стрел. Я почувствовала рядом дуновение ветра, и одна из стрел погрузилась в заросли в двух футах от моей головы.

Руна заслонила собой Сашу и Аарна.

– Шипы лучше стрел. – Ови схватила меня за руку и потащила в кусты.

Еще несколько стрел вонзилась в землю в нескольких дюймах от Руны и Аарна, и те невольно отступили в заросли ежевики, а Тригв и Саша немедленно последовали за ними.

– Давайте же. Я проведу вас. – Джунипер повернулась и медленной, осторожной рысцой двинулась по тропинке.

Я устремилась за ней, остальные – следом.

Мы петляли среди темных ветвей, уворачиваясь и извиваясь, с великим трудом протискиваясь между шипами.

Я оглянулась через плечо. Тригв, Аарн и Руна следовали за Ови, Саша – за ними, и несмотря на свое горе, двигалась она быстро и плавно.

Я почувствовала пальцы Ови на правом локте и остановилась.

– Послушай, – прошептала она.

Сатрапы местного ярла позади нас спорили, отправляться ли за нами в тернии.

Я подняла глаза, но звезд не было видно за толстыми восковыми листьями. Меж тем мужские голоса, приблизившись, стали громче, и стало слышно, как мечи яростно рубят стебли ежевики позади нас.

На меня через плечо глянула Джунипер.

– Не волнуйся. Проложить путь сквозь Смертельную Ежевику способна только Морская Ведьма.

– А ты готова поставить на это свою жизнь? – Ови положила руку на топор и повернула голову назад.

Джунипер, не отвечая, прибавила шагу, и теперь мы вслед за ней шли среди слабо светящихся в темноте шипов так быстро, как только осмеливались.

Я строго держалась извилистой дорожки, отмеченной по сторонам белой галькой, боясь ступить даже на несколько дюймов влево или вправо. Я хотела было откинуть капюшон плаща, и немедленно, разодрав рукав шерстяной туники, правую руку мне расцарапала колючка. По коже покатились капли крови.

Мы шли, почти бежали. Звуки позади понемногу стали стихать. Я с облегчением вздохнула. Подняла глаза и увидела среди ежевики крошечных голубей, щебечущих свои печальные полуночные песни и хватающих клювами маленькие ягоды.

Оказывается, даже в этом мрачном лесу шипов была своя красота.

Джунипер передо мной подняла голову и принюхалась.

Я тоже почувствовал непривычный запах. Запах соли.

И вдруг я услышал шум моря – плеск набегающих на песок волн.

Заросли ежевики мало-помалу редели, и все отчетливее сверху к нам пробивался лунный свет. Джунипер, скользящая между шипами быстро и непринужденно, как птица, заторопилась пуще прежнего, и расстояние в несколько футов между нами стало неуклонно увеличиваться. Похоже, она все еще боялась людей Ската. А может, просто рвалась домой. Хотя, конечно, одно другого не исключает.

Остальные брели позади меня, и время от времени кто-нибудь из них шипел проклятиями от того, что шипы, разорвав плащ или тунику, впивались в кожу или в волосы. Я пыталась двигаться так же грациозно, как Джунипер, но в этом не преуспела.

Очередная колючка прочертила мне лицо от виска к уху.

– Джунипер?

– Да?

– Эти шипы ядовиты?

Она замедлила шаг и через плечо посмотрела на меня.

– Да, но только в том случае, если тебя уколют сразу несколько.

– Ничего не скажешь, утешила.

И тут моей руки коснулись пальцы Ови.

– Взгляни налево, Фрей.

Я повернула голову. С ветки, слегка покачиваясь, хотя ветра не было и в помине, свисал череп маленького животного.

И сразу мы заметили еще множество черепов, в основном это были черепа белок и кроликов.

– Джунипер?

– Да?

– Ты уверена, что Морские Ведьмы примут нас? Эти кости, вроде бы, говорят об обратном.

Джунипер, остановившись, обернулась.

– Не принимайте на свой счет. Морские Ведьмы вреда нам не причинят, а все эти кости здесь – только для того, чтобы держать посторонних на расстоянии.

– А шипов что, недостаточно? – Ови позади меня демонстративно провела большим пальцем по прорехе в рукаве и выставила окровавленный палец на всеобщее обозрение.

Джунипер коснулась мизинцем шипа ежевики у щеки.

– Ведьмы называют наш путь колючей тропой, но это все же тропа, а лишние предосторожности еще никому не вредили. – Она поймала мой взгляд. – Чувствуешь соль в воздухе? Мы – в Мерроуе. Я дома.

Я вдруг позавидовала Джунипер. У нее был дом.

Это кое-что значило.

Это значило все.

Мы прошли еще несколько десятков ярдов. Вдоль тропинки пронесся порыв морского бриза и раскачал два ближайших черепа. Я обернулась и замерла.

На шипах покоилось тело. Спутанные платье и волосы, бледные руки и ноги, мертвые пальцы почти касались моего бедра.

– Джунипер, – прошептала я.

Она проследила за моим взглядом.

– О!

Наша компания снова столпилась на тропинке позади меня, и все мы, не сводя глаз с девушки, застыли на месте.

– Умерла несколько дней назад, – произнесла Ови. – Может, больше.

Одежда висела клочьями, а на бледной коже черными пятнами запеклась кровь. Я подалась вперед, рассматривая ее лицо, и шип ежевики разрезал мою тунику спереди. По моему животу побежала струйка крови.

– Осторожней, – предупредила Джунипер.

Я кивнула, борясь с желанием поправить юбку девушки и прикоснуться к ее мертвенно-бледной щеке.

Умереть в этих зарослях в одиночку… Печальный конец.

Джунипер затянула молитву смерти, которую бормотала всякий раз после убийства из милосердия. То была просьба к морю принести покойной глубочайший сон, и просьба к ветру шептать в своих странствиях имя девушки.

Джунипер закончила молитву, и Руна бросила ей шкатулку c огнивом.

Джунипер поймала шкатулку, извлекла из нее палочку Сердечной Золы, зажгла ее и окутала тело дымом. Пока Джунипер двигалась, в лоб ей вонзилась колючка, и в глаза закапала кровь.

– Еще одна мертвая девушка, – прошептала Ови. – Смерть не желает отпускать и преследует нас.

– Оно и понятно, ведь мы прокляты. – Руна смахнула с плеча колючку, и та рассекла ей ладонь.

– Что заставило девушку влезть в эти колючки, если она не знала дороги? – Черные волосы Тригва, распущенные и влажные, цеплялись за плечи, как плющ.

Джунипер вздохнула и положила руку на сердце.