– Помочь?

– Э-э-э… ну, в каком-то смысле и помочь. Подхожу я к телке симпатичной, спрашиваю, как в Пригорске с досугом. Телка уже кончает от счастья. Я с ней базарю, и тут в зал еще одна девка заходит. Ну, думаю, допился до белой горячки. Галюники, сейчас чертей гонять стану. Девка-сирота – как моя школьная любовь в натуре, один в один. Коса длинная, взгляд честный. Зоя Космодемьянская и Ульяна Громова в одном флаконе. Как та, из школы. А я ведь той школьной овце и задачи решал, и в кино водил. Ни фига, даже поцеловать не дала, паскуда. Сейчас, наверное, локти кусает. А телка, сирота эта детдомовская, у стеночки постояла и вдруг линяет. Я за ней. Школьную любовь прощелкал, так хоть ее копию поимею. Догнал, ясный перец. Если я чего-то захочу – от меня фиг уйдешь. Потому что этого я хочу, просекаешь? Я! Посмотрел, короче, вблизи на Светку, малую свою, и тут меня осенило. Это ж какой пиар на сироте можно сделать! Да полгода минимум журналисты с ума сходить будут, причем не за бабки, ради красивой сказки. Бабки – фигня, их для раскрутки бренда не жалко, но «джинса»[28]так эффективно не работает! Тем более мне уже давно и отдел паблик рилейшн, и служба безопасности советовали если не жену, то девку постоянную найти. Меня ж все хотят, достали просто. Если будет жена или подруга – часть ненормальных отвянет. Ну и сам я… соблазнов много… Все равно что-то к журналистам уходит, модели безмозглые, потрепаться любят, репутация компании, как ни крути, страдает… А тут Светка, значит, нарисовалась. По многим позициям выгодно…

Лика Вронская застонала и выключила диктофон.

Конечно, речь Андрея придется переписывать целиком и полностью. Он говорит плохо, сбивчиво, перескакивает с одного на другое. Но дело, в общем, не только в неумении связно излагать суть вопроса. Не каждый человек может растекаться мыслью по древу, выдавая безукоризненные, не нуждающиеся в стилистической обработке предложения. Обработка – это не сложно, уже рефлекс, как у любого опытного журналиста, перепишешь и не заметишь. Проблема не в том, как говорит Андрей. Противно от того, что именно он себе позволяет! Эти унизительные характеристики, абсолютный нарциссизм, расчетливость, жестокость…

– Только перестала злиться, что Захаров про погибшую подружку жены говорит без малейшего уважения, – пробормотала Лика, задирая свитер. Живот все еще не вырос, а жаль! – Посмотрела, как он йогой занимается. Музычка спокойная, хорошо. И пошли мы потом беседовать. Я опять на коня подсела. Нельзя так с людьми обращаться! Андрей сильный, предприимчивый, этого не отнять. Но зачем же так людей унижать, правда, Дарина Владиславовна?

Дарина Владиславовна, как всегда, не потрудилась продемонстрировать своего отношения к беседе. Врач говорил Лике, что плод развивается нормально. Но ребенок пока еще не чувствовался совершенно, и это сводило Вронскую с ума. Хотелось всего и побыстрее: чтобы живот превратился в тугой барабан, чтобы ребенок начал шевелиться, чтобы роды скорее начались.

«Беременная женщина, как оказывается, не просто ждет ребенка, – подумала Лика, разыскивая на диктофоне файл беседы с Виктором Паничевым. – Она его ЖДЕТ!!! Боль меня волнует, не могу сказать, что не боюсь ни капельки. Но все это такая ерунда по сравнению с тем, что потом я увижу дочку! Я знаю, что будет девочка, хотя УЗИ еще не делала. И имя придумала сразу же, как только врач подтвердил беременность. Даже не подозревала, сколько счастья несет с собой материнство. Ребенок придает неимоверно много сил! Теоретически я понимаю: растить дочь одной будет сложнее, чем вдвоем. Но это не омрачает моей радости. Я буду сильной и успешной. Мне есть ради кого это делать!»

Обрабатывать разговор с компаньоном Андрея Виктором Паничевым оказалось и проще, и сложнее одновременно.

Виктор, менее эмоциональный и куда более воспитанный, не позволял себе ни одного критического замечания или унижающей характеристики. Но чувствовалось, человек был переполнен недавно полученными на курсах МBА знаниями. Через частокол экономической терминологии с трудом продрались бы даже журналисты, специализирующиеся на бизнес-тематике. А читатели биографии Андрея Захарова вряд ли все поголовно окажутся экономически образованны. Поэтому Лике пришлось адаптировать рассказ Паничева про создание «Pan Zahar Group», пропускать те куски, которые переводу на неделовой язык не поддавались.

Наконец она закончила занудную часть работы и снова задрала свитер:

– Все, Дарина Владиславовна, пережили. Сейчас будут вопросы про жизнь – а это намного легче.

Вопросы, ответы. Смешные случаи из диких лет становления бизнеса. Уверения в том, что партнерство и дружба совместимы. А потом…

– И тогда Андрей, даже не попрощавшись с Полиной, помчался к Светлане.

– …с Полиной…

Лика прекратила прослушивать эту часть записи, отложила работающий диктофон. Паничев продолжал что-то рассказывать, но она уже его не слышала.

Виктор определенно произнес «Полина» – точно и внятно, сомнений нет никаких.

Во время интервью эта фраза проскочила мимо ушей.

Так бывает. Как бы внимательно ни слушал собеседника журналист, ему требуется вспомнить или придумать следующий вопрос. Поэтому целиком и полностью речь интервьюируемого не воспринимается никогда, есть моменты, когда журналист машинально поддакивает, но ничего не слышит, так как в этот момент думает о следующем вопросе. Чем больше опыта – тем короче такие паузы.

«И вот я „вылетела“ именно в тот момент, когда Паничев назвал имя. Скорее всего, речь идет о Полине Калининой, подруге Светланы, – думала Лика, невидящими глазами глядя в монитор компьютера. – Значит, Андрей врал, он знал Полину давно! Похоже, вырисовывается любовный треугольник. Что же там произошло между этой троицей?..»

Она выскочила из-за стола, споткнулась о разлегшегося на проходе пса и невольно усмехнулась.

Рыжий огромный голден-ретривер Снап, вальяжно помахивая хвостом, направился на кухню. Сел возле холодильника и громко гавкнул. Естественно, хозяйка может оторваться от работы только для того, чтобы покормить его, красавца.

Отыскав сотовый телефон, Лика набрала номер Седова, и… Нажала на отбой.

Если Андрей причастен к смерти Калининой, его посадят в места не столь отдаленные. А даже если не посадят (таких, наверное, пока все же отправляют на нары исключительно в воспитательных целях), даже если адвокаты отмажут – что, он простит явный слив информации и рассчитается за заказанную работу? Да ничего подобного. Ногой под зад, и все дела. У таких людей даже с невиновными разговор короткий, а по отношению к виновным… Да и деньги нужны, хочется купить Даринке самую лучшую коляску, удобную кроватку, манежик…

«Так, стоп, – разозлилась Лика, снова набирая номер. – Мой материнский инстинкт ведет меня слишком далеко. Беременность очень специфически действует на мозг. Как стыдно! Да я за всю жизнь ни одной статьи проплаченной в газету не протащила!»

Нажать на кнопку вызова Вронская не успела, телефон запел: «Наша служба и опасна и трудна».