— Просто уточняю. — Теперь он расплылся в медленной, чуть ленивой улыбке, от которой внутри у Энни все екнуло. Некоторых женщин идея быть с вером соблазняет, но реальности они вынести не могут.

— Некоторых женщин? — Колючая вспышка ревности.

Улыбка Зака стала еще шире:

— Я, правда, сам с этим не сталкивался.

Губы Энни невольно дернулись:

— Ну конечно, ты же у нас сама невинность.

— Эй, это ты сбиваешь меня с пути истинного. — Его рука властным жестом спустилась по ее спине на попку. — Кажется, я припоминаю, как ты ночью требовала, чтобы я снова пустил в ход язык.

По телу побежали эротические мурашки. Решив, что лучше сражаться с ним его же оружием, Энни протянула:

— А вчера ты так и не отдал мне мой выигрыш.

В его глазах заплясали чувственные искорки:

— О нет, отдал. Даже с процентами. И не один раз.

— Хитрый кот.

Обхватив Зака за шею, Энни потерлась кончиком своего носа о его. Это получилось импульсивно, но так естественно. Зак довольно заурчал и перевернулся, придавив Энни своим телом к матрасу. Ощущение его кожи было невероятно эротичным, но за ним скрывалось что-то еще. Это было прикосновение ради самого прикосновения, только потому, что оно приятно.

— И как долго ты будешь меня лапать? — спросила Энни полувсерьез. Секс с Заком получился потрясающе красивым, но вот такой контакт… глубокое ощущение выходило далеко за пределы удовольствия и вело к такому доверию, что просто дух захватывало.

Зак поцеловал ее в щеку, затем в подбородок, шею.

— Целую вечность. Для нас неестественно не трогать друг друга.

Энни вспомнила мимолетные касания, которые заметила на пикнике.

— Мне казалось, что на чужих это не распространяется.

— Верно.

— Хорошо, — отозвалась Энни, сглатывая внезапный комок боли, возникшей при мысли о том, что она не входит в стаю Зака. Если бы она была его парой… Энни отбросила мысль прежде, чем успела запаниковать, представив, как крепко связана отношениями, которые нельзя оборвать… даже если любовь уже умерла.

— Мне трудно с людьми, которых я плохо знаю, — продолжила она, пытаясь скрыть свой неожиданный страх.

— Радость моя, право на кожу даешь ты сама. — Зак вычерчивал круги на ее плече. — Стая поймет, сколько ей позволено.

— Право на кожу?

— Разрешение прикасаться. — Его губы прижались к уголку ее рта.

Кажется, эта игра ей никогда не надоест, подумала Энни.

— Тогда тебе даруются неограниченные права.

В ответ Зак самодовольно хмыкнул, настолько беззастенчиво, что Энни расхохоталась. И вдруг поняла. Она слишком похожа на свою мать. Ей суждено полюбить лишь однажды. И навсегда. Зака.

Ради него она нарушит все свои правила, впустит его в свой дом и свою душу. Ради него она спрыгнет со скалы, а об ушибах станет думать после. Потому что иногда выбора просто нет.

— Эй, — хрипло прошептал он. — Ангел, что такое?

Она покачала головой, радуясь, что он не Пси и не умеет читать мысли.

— Люби меня, Зак.

— Всегда, любовь моя.

Однако Энни знала: он не понял, о чём она просила, и пообещал совсем не то, что ей нужно. Неважно.

Сейчас — пусть и ненадолго — он принадлежал ей, и она будет дорожить каждой секундой этой радости. А страдания подождут до его ухода.

Месяц спустя Зак сидел на одном из огромных валунов в парке Йосемити и спрашивал себя, что он делает не так. После пикника он проводил с Энни каждую ночь. Нежная, красивая, любящая, она таяла в его руках… но продолжала от него закрываться.

Большинство мужчин не обратили бы внимания, но Зак в их число не входил. Всякий раз, когда Энни отмахивалась от его предложения с чем-нибудь помочь, когда загораживалась своей независимостью словно щитом, он это замечал. Это мучило леопарда и сбивало с толку мужчину.

— Мерси, я тебя слышу.

Рыжая стражница спрыгнула с дерева в нескольких футах от Зака.

— Только потому, что я тебе позволила.

— Ты шумела, как целое стадо слонов, — фыркнул он и бросил ей запасную бутылку воды.

— Не хотела задеть твое мужское эго, подкравшись незаметно, — отозвалась Мерси, присаживаясь на камень напротив. — У тебя такой несчастный вид.

— Надо же, какая ты заботливая!

— Да я просто душка. — Она глотнула воды. — Дай угадаю — ты повязялся с той маленькой училкой?

Зак только выгнул бровь.

— Ой, да ла-а-адно, — протянула Мерси. — Будто ты мог привести в Круг Стаи кого-то, кроме своей пары.

— Она сопротивляется связи, — неожиданно для самого себя сказал Зак.

— Почему?

— Ты женщина. Ты и скажи.

— Хммм, — Мерси закрыла бутылку с водой и принялась постукивать ею по ноге. — А она что говорит?

Зак уставился на нее.

Мерси закатила глаза:

— Ты ведь сказал ей, что она твоя пара?

— Энни воспринимает в штыки идею о любых обязательствах. — Такое упрямство чертовски расстраивало Зака, но он пытался быть терпеливым. Не только потому что заботился о ее счастье; Зак хотел, чтобы она доверяла ему и сама сделала выбор — пусть он и готов принять лишь один ответ. — Вряд ли ей понравится все это «и лишь смерть разлучит нас».

— Значит, ты сделал выбор за нее? — Мерси приподняла брови. — Как самонадеянно с твоей стороны.

Зак разозлился:

— Я хочу, чтобы она ко мне привыкла.

— И как, получается?

— Я надеялся, что да, но связь так и не установилась. — Брачные узы формируются инстинктивно, однако чтобы из возможных они стали реальными, женщина должна быть готова их принять. — Мерси, это меня просто убивает.

Леопард будто метался в клетке и сходил с ума. Что с ним не так, почему Энни его не хочет?

— Поговори с ней, идиот. — Мерси покачала головой. — Твою мужскую головушку не посещала мысль, что она просто защищается? На тот случай, если ты решил немного поразвлечься с ней, а потом бросить?

Зак зарычал:

— Она знает, что я никогда так не поступлю. Речь идет о доверии, Энни просто боится отдать кому-то сердце. — Он не мог ее винить, только не после того, как видел, какие отношения у ее родителей.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — заметила Мерси, — но разве весь последний месяц вы не были неразлучны? В Стае ходят слухи, что ты к ней разве только не переехал.

— И что?