И теперь, когда завершаем разговор об основах личной безопасности – ООО и ИНТУИЦИИ – и переходим к правилам, нацеленным на действия, вам следует почувствовать уверенность в себе. Вы теперь умеете слушать внутренний голос, чрезвычайно важный. Вы уже все отлично умеете и справитесь, когда это понадобится. В своем мнении я опираюсь на миллион лет успешной эволюции и на знание о ваших внутренних механизмах для выживания. Доверяйте им, они вас не подведут.

Эль-Кувейт, государство Кувейт

Виктория захлопнула дверь машины и одернула рукава до запястья – так, чтобы только кисти рук остались непокрытыми. У нее редко выдавался выходной, и сейчас она направлялась за покупками в сторону сука[7]. Она радовалась долгожданной передышке, но радость омрачалась тем, что ей, как и всякой женщине в этом исламском государстве, нужно было носить длинные рукава и брюки до земли, а на краю Персидского залива в сентябре бывает жарче, чем в аду. Стоило начать одеваться в духе местных традиций, и стало очень легко затеряться в толпе: в эмирате ее часто принимали за ливанку, и эта ошибка не раз играла ей на руку. На самом же деле своей «ливанской» внешностью она была обязана еврейским корням: этот факт ее биографии расположил бы к ней окружающих еще меньше, чем ее американское гражданство… О котором, к счастью, они тоже не догадывались.

На улицах шумного мусульманского города редко встретишь женщину без сопровождения, но Виктория привыкла быть исключением во всем. «Я выросла в Нью-Йорке, в еврейской семье, что ни день – то серия “Сайнфелда”»[8]. В семь лет она поставила свою бабушку перед фактом, что твердо решила стать ветеринаром. Возражение бабушки было не менее твердым, Виктория запомнила его на всю жизнь, каждое слово: «Ой-вей, они ведь даже не врачи. И дома у них воняет. Ничего получше не могла придумать?» Впрочем, очень скоро ее увлекла новая идея – стать неотразимым агентом Интерпола, который бесстрашно борется с преступниками международного масштаба во благо человечества. Она всегда хотела уехать из Нью-Йорка и вырваться из-под опеки семьи. То, что после школы она отправится в колледж, даже не обсуждалось, но ей вовсе не хотелось поступать туда на чужих условиях, хотя бабушка с дедушкой и согласились оплатить ее обучение. В то же время она узнала о Корпусе подготовки офицеров запаса[9]. Виктория была образцовой студенткой, так что ей не составило труда поступить в Тулейнский университет в Новом Орлеане и получить там полную стипендию. Впрочем, без комментариев со стороны родни снова не обошлось, мама не преминула спросить: «И что ты забыла в армии? Еврейского паренька там точно себе не найдешь».

Викторию, которая уже видела себя агентом ФБР, это мало беспокоило: она понимала, что армия даст ей возможность поступить на юрфак, без чего будущей супергероине никак не обойтись. Однако вместо этого на четвертом году службы она оказалась в Центре специальных операций ЦРУ. Пройдя шестимесячный курс интенсивной подготовки, начала работать по найму в международной разведке. Чем не исполнение мечты для беглой принцессы Нью-Йорка?

Стоило Виктории выйти из машины, как начались проблемы. Она решила не повязывать платок – ненавидела делать это в такую жару, – к тому же ливанки зачастую тоже обходились без него. Но без платка образ не складывался, во всяком случае, не до конца: дело в том, что она предпочитала не пользоваться косметикой, а ливанки известны своим ярким макияжем. «Для ливанки я выгляжу слишком бледно, и окружающие это заметят».

Все началось, когда она шла по дороге к рынку вдоль кирпичной стены. Несколько местных парней болтались без дела – типичная картина для города – и стали прицокивать, когда она оказалась поблизости[10]. «Я выросла в Нью-Йорке и давно привыкла к уличным домогательствам, но там они ощущались иначе. Там тебе говорили: “Эй, киска”, здесь же – подзывают как собаку. И вовсе не хотят, чтобы ты отозвалась и подошла. Нет, мне только показывают: “Мы здесь, и мы знаем, что ты не местная”. Да, они знают, что я не ливанка, потому что ливанок они не трогают».

Виктория прошла мимо. Без спешки. Но спиной почувствовала, как они встали и последовали за ней ко входу на рынок. Совпадение? Возможно. Легче ли от этой мысли? Нет. «Глупо убеждать себя в том, что это только совпадение». Поэтому, войдя в лабиринт торговых рядов, она резко свернула направо. Трое провожатых сделали то же. Через три ряда она снова свернула – налево. Они – за ней. Виктория попала в беду. Но важнее то, что она отчетливо это понимала. Девушку преследовали из-за того, кем она являлась и как выглядела. Именно эти критерии зачастую превращают человека в потенциальную жертву преступления.

Не обязательно быть агентом ЦРУ, контролировать поставки расщепляющихся ядерных материалов или пытаться под прикрытием развалить террористическую организацию в чужой стране: добычей преступника легко стать и без этого. И каждому важно научиться тому, что хорошо умела Виктория: понимать, когда это происходит.

Вот в чем суть Правила 3: применить ОПЕРАТИВНУЮ ОЦЕНКУ ОБСТАНОВКИ, чтобы вкупе с собственной интуицией она помогла вам обрести контроль над ситуацией, распознать реальную или потенциальную опасность. ОЦЕНКА ОБСТАНОВКИ и ИНТУИЦИЯ – ШИРОКИЕ понятия, и начиная с в этой главы мы поговорим о конкретных правилах и конкретных проблемах.

Чтобы оценить ситуацию, в первую очередь нужно выявить, угрожает ли что-то вашей безопасности и существует ли вероятность угрозы в принципе. Если нет, то все просто: двигаемся дальше. Виктория воспользовалась одним из приемов выявления стороннего наблюдения, чтобы удостовериться, что столкнулась с проблемой. Ниже мы лучше изучим подобные приемы, так что к концу главы вы уже сможете впечатлять друзей навыками тайного агента. Да уж, вряд ли вы предполагали, что станете тайным агентом, прочитав какую-то книжку? Но для начала зайдем с другой стороны: той, которая знакома каждому из нас.

Люди жестоки. Мужчины – более жестоки, чем женщины, о чем свидетельствует статистика домашнего насилия. В книге, удивительное содержание которой с лихвой компенсирует ее не самое удачное название, «Мужчины-демоны: приматы и история человеческого насилия»[11], Ричард Рэнгем и Дэйл Петерсон объясняют это явление. Авторы ставят человека в один ряд с другими понгинами[12] и акцентируют внимание на том факте, что человек оказывается генетически ближе к шимпанзе, чем шимпанзе – к горилле, что позволяет сделать определенные выводы относительно природы человеческого насилия. Шимпанзе часто проявляют агрессию по отношению друг к другу, а в особенности – к тем, кто находится вне иерархии их стаи. И внутри стаи мужские особи зачастую грубо подавляют особей женского пола, преследуют их, но наиболее жестоко они поступают в отношении тех, кого считают чужаками. Спланированные убийства, изнасилования и даже организованные походы против чужаков – все это наблюдается в дикой природе. Да, шимпанзе играют по-крупному! По мнению Рэнгема и Петерсона, люди не просто продолжают эту линию поведения, но среди родственников-приматов главенствуют в ней! И то, что увеличился объем нашего мозга и мы далеко ушли в интеллектуальном отношении, нам не в помощь – наоборот. Если смотреть с подобной точки зрения, человек – «жертва длительной привычки к смертоносной агрессии, которой пять миллионов лет и которая изрядно отшибла нам мозги».