— Вижу, — кивнул Никотиныч. — Трагическое совпадение. Бывает и так, что снаряд дважды попадает в одну воронку. Не бери в голову. Мы найдём тебе тихое местечко, где не будет ни Белок, ни «попутчиков». Поехали!

Он увёз его к себе, а через пару дней Лобстеру через Интернет удалось снять квартиру на окраине. Не ахти какой район, зато тихо.

Никотиныч опустил босые ноги на пол, посмотрел в окно, за которым моросил мелкий дождь, и потянулся за пачкой сигарет. Утренняя сигарета помогала ему прийти в себя, собраться с мыслями. Потом можно пробежаться по скверу, сделать гимнастику, принять душ, выпить травяного чаю, но сейчас ему нужен никотин и смолы, чтобы «запустить» мозги. Лобстер не нравился ему в последнее время. Энтузиазм, с которым они принялись за взлом банковской сети, прошёл, Никотинычу теперь казалось, что Лобстер не верит в удачный исход дела. Раньше сутками мог сидеть за компьютером, ломая голову над банковскими системами шифрования, теперь шляется по каким-то друзьям, начал пить. Конечно, не так, как мужики, стреляющие мелочь по утрам у гастронома, но всё же… Джин-тоник, пиво, какие-то коктейли. Начинается с малого… И каждый день спрашивает себя — не сошёл ли он с ума? Ещё бы! Все эти инфернальные дела — исчезнувшие девушки, «попутчики», оружие — напасти. Всё один к одному. В другое время Никотиныч сказал бы ему: «Женись, детей заведи, люби их, как самого себя. И пройдёт дурь. Все чудища у человека из головы. Страх сам их порождает». Сейчас не скажет, своими глазами видел следы крови на мокром асфальте. Что это, стечение обстоятельств, кара Божья или чей-то злой умысел? Много ли принёс он людям зла своими взломами? Наверно — да! И что это за люди? Ведь Лобстер никогда не видел тех, кого обижал, кого обворовывал, кому гадил. Для него все они были абстрактны, безлики, далёки. Да, есть такие — пользуются, владеют, но почему они решили, что это принадлежит только им? Коммунист хренов! Впрочем, все мы… Чужой сахар слаще.

Никотиныч затушил сигарету и стал напяливать тренировочные штаны. По скверу он бегал в любую погоду.

Длинным непрерывным звонком зазвонил телефон. Он поднял трубку.

— Да-да, милая! Да, всё в порядке. Как ты там? Холодно? Здесь тоже. Дожди и слякоть — сама знаешь. У тебя пока никак? Ну ладно, я жду. Приветы? Хорошо, целую. — Никотиныч положил трубку и вздохнул.

Он подумал, что взлом «встал» не только по вине Лобстера. Они пошли проторённым путём, каким идёт большинство узколобых хакеров, сидящих в сети. Влезть в терминал и прогнать через компьютер сотни тысяч цифровых комбинаций, сравнивая их с зашифрованными счетами — авось совпадёт. Рано или поздно, конечно, совпадёт, но что там будет, на этом счету? Пятнадцать долларов или двести тысяч? Гадание на кофейной гуще. Никотиныч не верил в то, что Лобстер сумеет извлечь криптографические ключи из болванок. Слишком трудоёмко, да и времени сколько уйдёт! Ладно, сейчас он немного обживётся на новом месте, успокоится, и они снова сядут за работу. А все эти девки, глюки, пистолеты — они забудутся, потому что они здесь, в этом грязном, неустроенном мире, а Лобстер — там, в другом. Он слишком далёк от всего и, в конце концов, сумеет посмотреть на случившееся отстранённо. А взлом всё равно будет — через месяц, через год, через пять! В этом они похожи — лбом стены прошибут!

В офисе кипела работа. Хором звонили телефоны, из кабинета в кабинет носилась кудрявая барышня с бумагами, из-за дверей доносились бодрые голоса менеджеров.

На посту охраны раздался призывный писк. Охранник глянул на монитор. Около металлической двери стоял лохматый парень с большим пакетом в руке, давил на кнопку звонка.

— Ты её мне только сломай! — недовольно произнёс охранник, наклонился к микрофону: — Вы к кому, молодой человек?

— К Ипатьевой! — отозвался Лобстер.

«Ходят всякие! Наверняка коммивояжёр, будет какие-нибудь бракованные китайские термосы втюхивать», — подумал охранник.

— Вам назначено?

— Да-да, назначено, открывайте! — нетерпеливо сказал Лобстер.

Охранник, однако, дверь не открыл, связался с начальством по селектору.

— Татьяна Борисовна, к вам какой-то пацан рвётся, говорит — назначено.

— Что ещё за пацан?

— Лохматый такой. Не пускать?

— Лохматый? Почему не пускать? Впусти.

Охранник нажал на кнопку под столом, дверь с писком отворилась. Лобстер поднялся по ступенькам широкой лестницы к посту охраны.

— Пока откроете, вымокнешь, замёрзнешь и умрёшь тут у вас под дверью! — сказал он недовольно. — Куда?

— Сюда. — Охранник кивком головы указал на дверь директрисы.

Лобстер пригладил ладонью непослушные волосы, надавил на дверную ручку.

— Привет, мам!

«Мам? — удивился охранник. — Надо же, к Ипатьевой сын пожаловал! Прокол. С другой стороны — откуда я знал? Ну и видок!» — Охранник на своём веку повидал немало «мажорных» сынков и дочек. Были среди них и подонки, и хамы, и наркоманы, но чтоб так одеваться?! Впрочем, это не его дело…

— Не может быть! — засмеялась мать, поднимаясь из-за стола. — А я думала, почему дождь с утра? Теперь понятно — сын пришёл. — Она крепко обняла его, поцеловала, отёрла с щеки след от помады. Отстранилась, оглядывая. — Олежек, у тебя сзади все джинсы грязные.

— Ну и что? — Лобстер опустился в кресло.

— Как — что? Неприлично так по улицам ходить. Грудь голая, пуговица на рубашке оторвалась. — Татьяна Борисовна укоризненно покачала головой. — Заболеть хочешь? Вон какая холодина на улице!

— Закаляюсь, — усмехнулся Лобстер. — Вода в речках замёрзнет, в проруби нырять буду.

— Тебе только в проруби нырять! Забыл, как ангиной болел? Потом на сердце осложнение было!

— Забыл, — честно признался Лобстер.

— Ты выкинь эту дурь из головы! Почему не заходишь?

— Видишь, зашёл.

— В институте был?

— Мам, можно твоим принтером воспользоваться? Пару бумажек?

— Печатай. Ты когда в институт пойдёшь? Смотри, будешь потом локти кусать! Все твои одноклассники уже позаканчивали, устроились хорошо.

Лобстер подошёл к компьютеру, пальцы забегали по клавишам. Программу для печати он загрузил по сети ещё прошлой ночью, теперь оставалось её только запустить. Он нажал на кнопку, торопливо сунул в лоток бумажку салатного цвета. Загорелись зелёные лампочки — принтер к печати готов. Лобстер стукнул указательным пальцем по клавише «Enter».

Принтер тихонько зашумел. Лобстер подхватил вылезший листочек, повернул его другой стороной, снова сунул в лоток.

— Ты всю жизнь собираешься в свои компьютерные игрушки играть? — продолжила Татьяна Борисовна. — Пора бы уже поумнеть!

— Я уже поумнел. — Лобстер оглянулся, быстро сунул отпечатанный листок в карман куртки.

— Что ты там печатаешь?