Пройдя по переулку, Арсен привычно отворил калитку, искусно замаскированную под обыкновенную нишу в стене – такие ниши сплошь и рядом встречались на узких улочках и предназначались для удобства пешеходов, которым часто доводилось пропускать то карету, то верхового.

– Вот теперь мы в любом случае в безопасности! – улыбнулся де Мелиньи. – Милости прошу в гости! Мы зайдем с черного хода, чтобы никого не побеспокоить, а потом я кликну слуг.

Дориан, пригнувшись, вошел в арку. Арсен притворил калитку. Наступила кромешная темнота.

– Не бойтесь, здесь темно, но пол ровный, ступеней нет, вы не споткнетесь! – Арсен невесомо коснулся плеча спутника. – Нужно сделать всего несколько шагов вперед, и мы снова выйдем на свет божий, если можно так сказать о лунной ночи.

Дориан последовал совету, и через какие-то секунды мужчины оказались в небольшом садике. На дорожку, посыпанную песком, ложились тени от деревьев. Ослепительно сияла луна, освещая великолепный особняк.

Они зашли в дом через черный ход и попали в кухню. У плиты суетилась миловидная толстушка лет тридцати-тридцати пяти. Она ахнула при появлении мужчин, но не слишком удивилась. Видимо, такие ночные возвращения хозяев здесь принимались как должное. Кухня подтверждала то, что это весьма зажиточный дом. Кажется, господин д’Орти не обычный дворянин. Так почему же он прогуливался ночью без эскорта? Дориан сделал попытку улыбнуться толстушке, однако губы отказывались слушаться. Наверное, его зловещий оскал испугал женщину.

– Добрый вечер, Жавотта! Разогревай ужин! – Арсен затворил дверь. – А прежде чем накормить нас, приготовь-ка воды. – И обернулся к Дориану. – Жавотта – наша любимая парижская домоправительница. Даже не знаю, что бы мы без нее делали.

Толстушка всплеснула руками.

– Ах, господин! Что с вами приключилось? Вы в крови! И вы, господин, тоже! – голос ее выдавал неподдельное беспокойство.

– Маленькая приятельская беседа! – засмеялся Арсен. Дориан, пытающийся в этот момент расстегнуть пряжку плаща, слишком сильно дернул плечом и скрипнул зубами от боли. – Можно подумать, ты удивлена, а?

Служанка улыбнулась:

– Вода готова, сейчас налью и вторую лохань. Плещитесь, я принесу вам чистую одежду. И подыщу что-нибудь господину.

– Дориан де Бланко, – отрекомендовался тот, воюя с упрямой пряжкой.

– Вы раздевайтесь и все свои вещи бросайте здесь. Выстираю, починю, заштопаю и отглажу. К тому часу, как проснетесь утречком, все будет готово.

– Но я не собираюсь оставаться до утра… – запротестовал виконт.

– Превосходная идея! – прервал Дориана Арсен. Этот человек нравился ему все больше, очевидно, что опасаться его не стоило. – Жавотта, скажи: госпожа спит?

– Вот еще! – служанка еле сдержала смешок. – Ждет вас, даже ужинать отказалась. Пойду, утешу ее, что вы вернулись живым и почти здоровым. Да еще и с гостем.

– Сделай одолжение! – прочувствованным тоном попросил Арсен.

Жавотта удалилась. Из-за дверей донесся плеск воды, льющейся из одной емкости в другую.

– Надеюсь, вы не против небольшого омовения? – Арсен, подмигнув виконту, начал раздеваться: от испачканной в грязи одежды хотелось избавиться как можно скорее. – Мы, право, оба сейчас просто красавцы, а к ужину нас ждет дама…

– Могло быть и хуже! – Критически скривив губы, Дориан рассматривал правое плечо. Оно мерзко ныло, но уже не кровоточило. Кинжал разрезал кожу и слегка задел мышцу. Кость и важные кровеносные артерии оказались целы.

– Да, вы легко отделались, – согласился Арсен. – Я полагал, что у вас с десяток таких отметин. Этих разбойников было пятеро, а вы – один.

– Ну и что? – Дориан с наслаждением растянулся в обширной лохани, заполненной ароматной водой. – Думаете, они хорошо дрались? Так, шпагами размахивали… А единственного, кто был по-настоящему опасен, обезоружили вы. Пистолетный выстрел смертоносен вне зависимости от личности стрелка. Времена рыцарства миновали. Сейчас любой смерд может пальнуть из пистолета, дворяне не брезгуют подсылать наемных убийц вместо того, чтобы бросить вызов и выйти на честный поединок. Запрет на дуэли пагубно сказывается на морали и нравственности.

Арсен согласно кивнул. Дориана немного разморило от тепла. Горячая ванна была невиданной роскошью в Париже даже в богатых домах, и большинство горожан либо дозволяли себе подобные купания только по большим праздникам, либо вовсе не считали нужным мыться, ограничиваясь обтираниями. Вода ценилась едва ли не на вес золота, для хозяйственных нужд ее тратили крайне экономно и почти не употребляли для питья. В столице имелось шесть или семь доступных источников, да еще – Сена. Из реки воду брали зимой или весной, летом поток мелел и превращался в нечистый, скверно пахнущий ручеек. От одного воспоминания о мутной жиже Дориана перекосило. Он проходил нынче по одному из мостов и принужден был зажимать нос…

– Мыло? – Арсен протянул новому знакомому благоуханный кусочек.

Ненавязчивая, изысканная роскошь. Неведомо, насколько богаты обитатели этого дома – фамилию д’Орти Дориан слышал впервые, – однако от мыла и двух капель благовоний они точно не обеднеют.

Когда господа приняли ванну и вышли из комнаты, их дожидался ворох чистой одежды.

– Мы с вами примерно одного роста, так что моя рубашка и штаны вам сгодятся, – произнес Арсен. – Если вы пожелаете уехать сейчас, я дам вам камзол и плащ и прикажу подать карету. Однако прошу вас хотя бы поужинать со мной. Верите ли, драки сильно возбуждают аппетит.

– Несомненно, – проронил Дориан. – Благодарю за гостеприимство, от бокала хорошего вина и куриной ножки я не откажусь.

«А потом можно будет двинуться домой, – подумал он. – Незачем злоупотреблять радушием посторонних людей».

– Я доложила госпоже, что вы вернулись, и она пожелала с вами увидеться, – известила Жавотта, вошедшая, когда молодые люди оделись. – И никаких возражений.

Арсен бросил на Дориана короткий взгляд, потом возвел очи горе.

– От моей сестрицы невозможно что-либо скрыть! Вы не откажетесь от знакомства? – с весельем в голосе спросил он.

– Отнюдь, – улыбнулся в ответ Дориан. – Не могу оскорбить отказом гостеприимного хозяина и моего спасителя.

– Ах, бросьте, – отмахнулся д’Орти. – Пусть она присоединится к нам в столовой, – сказал он Жавотте.

Та засмеялась:

– Обижаете, господин. Она давно там.

– В таком случае идемте. – Арсен кивнул Дориану.

Они миновали длинный коридор с множеством дверей, поднялись по широкой лестнице и вошли в открытую дверь небольшой столовой. Комната была ярко освещена, в камине полыхал огонь. Посредине, на шикарном пушистом ковре, стоял овальный, инкрустированный серебром столик на изогнутых ножках и три стула с высокими спинками. Стол изобиловал всевозможными разносолами, что было удивительно для такого позднего часа. Паштеты, дичь, соусы, морская, речная и озерная рыба, пироги с разной начинкой, моллюски в плоских раковинах, диковинные травы и пряности… На одном из стульев сидела хрупкая девушка в темно-зеленом платье. Услышав шаги, она вскинула голову и замерла, глядя на мужчин.