Второй, не обращая внимания на гибель близнеца, упрямо рвался к конструкции. Николя понимал, что не успевает. Спешащие наперерез челноки приближались с головокружительной скоростью. Старпом подправил прицел и открыл огонь. Рой реактивных снарядов, пронзив пространство, впился в носовую часть ближайшего к катеру челнока. Словно натолкнувшись на невидимое препятствие, челнок зарыскал и отвалил в сторону. Определив, что остальные челноки не успевают, Николя принялся расстреливать сновавших по корпусу роботов. Он добивал третьего, когда всё вокруг озарилось взрывом. На месте конструкции вырос огромный огненный шар. Прежде чем взрывная волна сорвала Николя с корпуса, он заметил, как на линкоре вспыхнули внешние сигнальные огни.

Когда старпому удалось справиться с бесконтрольным вращением, он обнаружил, что его корабля нигде нет. Рядом с парящим в вакууме Николя застыл исковерканный, буквально вскрытый изнутри огромный вражеский корабль. Его лопнувший борт зиял дырами. Вокруг суетились множество мелких аппаратов, что-то вылавливающих в захламлённом обломками пространстве. Николя понял, что видит эвакуацию остатков экипажа. Кара выполнила задуманное. Уходя, люди дали несколько залпов. Результаты были налицо. Невзирая на бедственность собственного положения, Николя растянул губы в улыбке.

Один из аппаратов приблизился к беспомощному человеку и, захватив скафандр силовым полем, потащил в сторону чужого транспорта. Судьба распорядилась так, что помощник капитана, майор ВКФ Новой Республики Николя Лурье стал первым из рода человеческого, кто увидел воочию живых представителей инопланетной расы.

— Топлива хватит всего на один переход.

Старший механик тяжело вздохнул.

— В результате боя, — продолжил он, — были повреждены компенсаторы второй силовой установки. Когда подача энергии возобновилась, произошла утечка и, как следствие, взрыв, разрушивший треть машинного отделения. Погибла дежурная смена, уничтожены практически все остатки топлива. Я вообще удивлен, что с такими повреждениями нам удалось сдвинуться с места. В машинном отделении четыре крупные пробоины, отказала система искусственной гравитации. Ремонтные бригады работают в авральном режиме. По окончании ремонта могу гарантировать ещё один переход и сутки хода на маршевых двигателях. Это всё.

На мостике повисло тягостное молчание. Им чудом удалось оторваться от противника и затеряться в метеоритном поясе. Их искали. Пост наблюдения несколько раз сообщал о появлении чужеродных кораблей, один из которых прошёл по самому краю пояса, но пока им везло. Причиной везения служили плотные пылевые и каменные скопления, отражающие поисковые лучи. Правда, в данный момент это не волновало ни экипаж, ни капитана. Кара молча выслушала доклады офицеров и, стоя в центре мостика, обдумывала дальнейшие действия.

В результате до сих пор кипевшего на борту боя экипаж понёс серьёзные потери. Более шестисот человек уже сложили головы. Две палубы и часть машинного отделения были полностью разрушены. Система питания дальнобойных орудий отказала после нескольких залпов. Проведённые тесты показали, что ремонт возможен только в условиях оборудованного дока. В дополнение ко всем бедам оставшиеся на борту машины не собирались отказываться от штурма. Защитники четвёртой палубы погибли, машины прорвались на пятую. Сейчас люди овладели ситуацией, и бой подходил к концу. Но потери продолжали расти.

— Капитан, а ведь это вы виноваты в их гибели, — нарушил тишину мостика один из офицеров.

Всегда тихий и неприметный младший лейтенант буквально полыхал гневом.

Кару ошеломили обвинения, она даже не сразу нашлась, что ответить. Но лейтенант и не ждал объяснений. Его пылающий безумием взгляд пробежал по лицам присутствующих и вновь остановился на капитане.

— Это вы запретили эвакуировать людей с четвёртой, и они погибли! — внезапно сорвался он на крик. — Слышишь, мерзкая тварь, — лейтенант поднял трясущуюся руку и указал на Кару пальцем, — это ты, ты, прячась на мостике, убивала их всех. Я презираю и ненавижу всех вас, вы все жалкие ничтожные трусы.

Старший механик размахнулся и дал бившемуся в истерике офицеру мощную оплеуху.

— Немедленно прекратить. Как смеешь ты, мальчишка, обвинять капитана? Убирайся с мостика и займись чем-нибудь полезным. Бегом!

Младший лейтенант неожиданно выхватил пистолет и выстрелил механику в лицо, затем повернулся к Каре и прицелился в сердце. В последний момент один из офицеров толкнул свихнувшегося сослуживца. Это и спасло Каре жизнь. Пуля пробила капитана навылет и разбила один из обзорных экранов. Офицера скрутили и отправили в карцер. Капитана доставили в медицинский отсек и привели в чувство. Пока автодоктор проводил обследование, Кара слабым голосом инструктировала второго помощника:

— Как только разберётесь с машинным отделением, немедленно стартуйте. С флагмана получены координаты общего сбора. Привязка осуществлялась от этой системы, так что не ошибётесь. Прыгайте туда, надеюсь, из группы уцелел ещё хоть кто-нибудь.

Введённые препараты начали действовать, голос капитана слабел с каждой секундой. Помощнику приходилось нагибаться всё ниже и ниже, чтоб разобрать еле слышный шёпот.

— Если там никого не обнаружите, сделайте так, чтобы корабль не попал в чужие руки.

Прозрачная крышка саркофага медленно закрылась. Системы автодоктора приступили к операции.

Казалось, миновала целая вечность. Кара открыла глаза и обнаружила себя на капитанском мостике. Над ней склонился помощник, бережно пристёгивая её ремнями к перегрузочному креслу. Кара хотела спросить, что происходит, но вместо слов из пересохшего горла вырвался лишь слабый стон. Помощник посмотрел ей в глаза и неожиданно широко улыбнулся.

— Лежите спокойно, капитан, вы ещё слишком слабы. У меня новости, мы переезжаем.

В ответ на ее вопросительный взгляд он пояснил:

— Я сделал, всё как вы приказали. Почти три месяца мы прятались в астероидном поясе. Как только появилась возможность, мы совершили переход к месту сбора и сразу же запеленговали кодированный сигнал. Отправили зонд и обнаружили флагманский линкор. Корабль полностью исправен, топлива девяносто семь процентов от нормы. Следов внешнего воздействия не обнаружили, но… — Лицо помощника внезапно помрачнело. — К сожалению, ни командующего группой полковника Павье, ни экипажа на борту не оказалось. Отсутствие индивидуальных кресел говорит о том, что экипаж покинул корабль самостоятельно. Записи бортового журнала стёрты, поэтому причины эвакуации пока неизвестны. Просканировав пространство, приборы не обнаружили ни одной спасательной капсулы.

Помощник сокрушённо покачал головой и, склонившись к Каре, зашептал ей на ухо:

— Вообще весь этот рейд воняет какой-то мистикой. Нас от начала до конца преследует череда необъяснимых и жутких событий. Я сломал голову, пытаясь найти хоть какое-то объяснение, но чем больше я об этом думаю, тем сильнее запутываюсь. Может, у вас есть какие-то предположения?

Кара отрицательно мотнула головой. Помощник не удивился.