Игривое настроение тут же покинуло Эллери. Схватив отца за руку, он отвел его в угол.

— В таком случае, папа, быстро выслушай меня. — Эллери огляделся вокруг — никто не обращал на них внимания. Но на всякий случай он все-таки сильно понизил голос. — Впрочем, если ты уже пришел к каким-нибудь выводам, то я хотел бы познакомиться с ними.

— Ну… — Старик осторожно прикрыл рот ребром ладони. — Между нами говоря, сынок, в этом деле есть некая странность. Что же касается подробностей, то я все еще не определился, что к чему… И если ты в них уже сумел разобраться, то, возможно, потому, что, будучи сторонним наблюдателем, ты находишься в более выгодном положении, чем я. Однако если говорить о преступлении в целом — о возможном его мотиве, — то у меня такое предчувствие, что убийство миссис Френч само по себе не так важно для нас, как то, что именно подвигло на него убийцу…

Эллери задумчиво кивнул.

— Не сомневаюсь, что преступление было тщательно спланировано. Несмотря на его кажущуюся небрежность и странный выбор места, у нас удивительно мало материала для работы.

— А как же шарф Мэрион Френч? — спросил Эллери.

— Ерунда! — презрительно отмахнулся инспектор. — Не вижу в этом ничего существенного. Очевидно, она где-то оставила его, а миссис Френч подобрала. Но готов держать пари, что комиссар уцепится именно за это.

— Вообще-то, по-моему, тут ты не прав, — возразил Эллери. — Он будет бояться лишний раз потревожить Френча — ведь старик возглавляет Лигу борьбы с пороками и пользуется немалым влиянием… Нет, папа, пока Уэллс постарается не трогать Мэрион Френч.

— Ну а к каким же выводам пришел ты, Эллери?

Эллери вытащил свою книжечку и открыл ее на форзаце.

— Я не залезал так глубоко, как ты, папа, — объявил он, — но мне кажется, ты прав, говоря, что мотив, возможно, важнее самого преступления… Однако меня занимали более непосредственные вопросы. Мне нужно решить четыре небольшие задачи. Слушай внимательно.

Первая, и, возможно, самая важная из них, — он заглянул в книжечку, — касается ключа миссис Френч. Здесь перед нами целая последовательность событий. Вчера ночью — примерно без десяти двенадцать — сторож О'Флаэрти видит жертву, в распоряжении которой ключ с золотым диском от квартиры мистера Френча. После этого она исчезает из поля зрения до двенадцати пятнадцати следующего дня, когда ее находят мертвой также в универмаге, однако ключ на месте преступления отсутствует. Следовательно, возникает закономерный вопрос: почему исчез ключ? Может показаться, что вопрос состоит лишь в том, как его найти. Но у нас есть все основания подозревать, что исчезновение ключа связано с преступлением. Убийца исчезает — вместе с ним исчезает и ключ. Нетрудно представить, что подобное совпадение не случайно. И если все так — а в настоящий момент все указывает на это, — то почему убийца взял ключ? На этот вопрос мы пока не можем ответить. Но зато теперь мы знаем, что в распоряжении преступника имеется ключ от апартаментов мистера Френча на шестом этаже.

— Верно, — согласился инспектор. — Хорошо, что ты надоумил меня отправить кого-нибудь из наших наблюдать за квартирой.

— Однако меня беспокоит еще кое-что, — продолжил Эллери. — Я задаю себе вопрос: не может ли присутствие ключа указывать на то, что тело было принесено в витрину из какого-то другого места?

— Не вижу здесь никакой связи, — возразил инспектор.

— Не будем об этом спорить, — вздохнул Эллери. — Я усматриваю здесь одну весьма интересную возможность, которая делает мой вопрос логичным, а история с шарфом Мэрион Френч как будто указывает в том же направлении. Думаю, что вскоре мне удастся проверить мою версию, опираясь на факты, и представить более весомые доказательства… А пока перейдем к пункту номер два. Обнаружив труп в этой витрине, было вполне естественно предположить, что убийство произошло именно здесь. Никто даже не подумал об ином варианте.

— В самом деле, — нахмурившись, согласился инспектор.

— Вот видишь! Возможно, немного позднее мне удастся направить твои подозрения в определенное русло… Итак, мы входим, видим труп и говорим: «Преступление было совершено здесь!» Однако не все так однозначно. Но словам Праути, женщина мертва уже около двенадцати часов. Тело обнаружено около полудня, следовательно, миссис Френч умерла где-то в районе полуночи. В любом случае преступление было совершено ночью. А как в это время выглядят эта витрина и вся секция здания? Они находятся в полной темноте!

— Ну и что с того?.. — сухо протянул инспектор.

— Ты, по-моему, не слишком серьезно воспринимаешь мои доводы, — усмехнулся Эллери. — Повторяю: ночью здесь темно, хоть глаз выколи, однако же мы продолжаем считать витрину местом преступления. Мы выясняем, есть ли в витрине освещение. Если есть — тогда вопрос отпадает. С закрытой дверью и опущенными со стороны улицы глухими жалюзи свет не должен быть виден снаружи. Однако мы выясняем, что освещения здесь нет — лампы отсутствуют, и я даже сомневаюсь, что к светильникам вообще подведена проводка. Таким образом, нам не остается ничего иного, как допустить, что преступление произошло в полной темноте. Тебя не устраивает подобное предположение? Меня тоже.

— Но существует такая вещь, как фонарик, — возразил инспектор.

— Безусловно. Я тоже думал об этом. Но если преступление произошло здесь, то предшествующая ему встреча и, возможно, ссора, а также последующее сокрытие тела в столь странном и неудобном месте, как настенная кровать, происходили всего лишь при свете карманного фонарика! Как говорил бесстрашный Сирано,[3]нет уж, увольте!

— Преступник мог принести лампочки с собой, — задумчиво пробормотал инспектор. Но в следующий момент встретился глазами с сыном, и оба расхохотались.

Эллери быстро вновь посерьезнел.

— Ну, давай на какое-то время отложим проблему освещения, тем более что ты, кажется, осознал более чем малую вероятность преступления в темноте… Теперь перейдем к любопытной вещице — помаде с выгравированной на ней буквой «К». Это мой пункт номер три. Во многих отношениях он очень важен. Прежде всего можно сделать вывод, что помада с этой буквой не принадлежала миссис Френч, чьи инициалы, выгравированные на трех других предметах в ее сумочке. — «У. М. Ф.». Далее, помада с буквой «К» значительно темнее той, которой накрашены губы покойной. Это не только подтверждает, что помада с этой буквой не принадлежала миссис Френч, но и указывает на то, что где-то должна находиться ее помада. Но где? В витрине ее нет. Значит, она где-то в другом месте. Может, убийца забрал ее вместе с ключом? Это выглядит глупым. Но вспомни, что губы покойной накрашены светлой помадой всего лишь наполовину! Что это означает? Несомненно, то, что миссис Френч помешали, когда она красила губы своей теперь исчезнувшей помадой.

— Почему ты уверен, что ей кто-то помешал? — поинтересовался инспектор.