Солнце вновь вернулось в комнату. Послышался тихий–тихий скрип, лба коснулось легкое дуновение ветерка… Я не сомневалась – тень начнет запугивать меня, взвинчивать нервы. Расчет был прост: когда душа находится в смятении, ее легче подчинить чужой воле. Тень всегда поступала одинаково – запугивала, доводила до отчаянья, а потом превращала человека в своего раба. Но со мной такие фокусы не пройдут. Я сумела справиться со своими страхами этой зимой, когда меня преследовал зловещий белый всадник, сумею постоять за себя и теперь.

«Справишься? Посмотрим…».

Отвратительный голос проникал в мозг, как липкая, разъедавшая все на своем пути кислота. Я крепче сжала в ладони осколок древнего камня. Главное – не паниковать, не верить своим глазам и не поддаваться на провокации. Тень станет запугивать меня казавшимися абсолютно реальными галлюцинациями, а я должна критически относиться ко всему, что вижу и чувствую. Черный призрак не имел плоти, а потому не мог причинить физический вред. Он мог завладеть душой, но я была готова к этому сражению и верила в свою победу.

Медленно, словно нехотя завертелись лопасти стоявшего на столе вентилятора. Вспыхнул и погас свет. В кухне по–звериному взвыл холодильник… Что это – иллюзия, наваждение, или тень могла вызывать сбои в электросети? Вентилятор крутился все быстрее, казалось, он вот–вот взлетит, но вместо этого, накренился набок, медленно сползая к краю стола.

Кроме жужжания мотора был слышен и другой звук. Я напрягла слух – кажется, в ванной сорвало краны. Только этого не хватало! Что скажет Вероника Викторовна, когда придет домой и увидит залившие сияющий паркет лужи?!

— Стоп, Яна, ты, кажется, увлеклась…

Я тряхнула головой, еще крепче сжала камень. Нельзя всерьез раздумывать о том, как мне влетит от Светкиной мамы, если на самом деле ровным счетом ничего не случилось. Вода не текла на пол, вентилятор не крутился, как бешеный – все это было наваждением, а я едва не поддалась на подстроенную тенью провокацию.

— Спокойно, спокойно…

Вентилятор с грохотом рухнул на пол. Он разлетелся на множество кусочков, одна из лопастей просвистела в опасной близости от моего лба. У ног упал оставшийся включенным в розетку провод. Его оголенный конец искрил, крошечные ослепительно–белые молнии скакали по полу. Окажись он чуть ближе, для меня могло бы кончится все. Эта мысль полоснула по нервам, как отточенное лезвие бритвы. Страх становился все сильнее, и разум уже не мог контролировать ситуацию.

«Надо выдернуть шнур из розетки, сейчас это главное» — подумала я, делая шаг к стене. До розетки было метра полтора, не больше, но преодолеть это расстояние оказалось практически невозможно. Оголенный провод следил за каждым моим движением, и стоило мне только сдвинуться с места, как он делал выпад, осыпая ковер дождем серебряных искр. Провод уподобился змее – стремительной, смертоносной, сверкающие контакты стали ее ядовитым жалом…

Я отступила, прижалась к шкафу, не в силах отвести взгляд от ослепительных искр. Провод поднялся примерно на полметра, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, пополз ко мне. Шум воды стал громче и отчетливее, тоненький прозрачный ручеек выполз из–под двери спальни. Теперь мне стало понятно все – электрический шнур и водопровод сговорились между собой, решив устроить на меня покушение. То, чего не смогло бы сделать электричество, взяла на себя вода. Они были коварными и безжалостными сообщниками, они страстно желали моей смерти.

Краешком сознания я еще понимала, как нелепо звучат такие рассуждения, но когда перед твоими ногами извивается электрический провод, а с тыла подкрадывается струя воды, невозможно сохранять душевное спокойствие.

— Вас нет! Вы мне кажетесь! Сгиньте! – до чего же это был жалкий и истеричный голос, мне самой противно было слушать эти вопли, но я продолжала кричать, пытаясь вырваться из плена галлюцинаций. – На самом деле ничего не происходит! Сгиньте! Исчезните!

Казалось, провод улыбался. Ручей подкрался к самым моим ногам, начал растекаться, образуя небольшую лужицу. Отчаянно взвизгнув, я запрыгнула на стол. Оттуда, перелетев через комнату – прямиком на шкаф. Пожалуй, этому головокружительному прыжку могла бы позавидовать даже Аманда, Принцесса воздуха.

Оказавшись на шкафу, я почувствовала себя в относительной безопасности. Электрический провод не мог дотянуться до этого укрытия, лужа осталась далеко внизу. У меня появилось время для раздумий. Пусть все, что происходит – только иллюзия, но для меня она абсолютно реальна, а потому смертельно опасна. От нее не скрыться и слова убеждения здесь не помогут. Настало время действовать, нанести ответный удар. Разгадка была в снах. В моих видениях противостоявшие злу охотницы умели выходить из своего тела, и это позволяло им сражаться с лишенными плоти призраками. Если я смогу вспомнить, как это делалось, то, возможно, сумею дать достойный отпор тени.

Камень, который я по–прежнему судорожно сжимала в руке, стал самым настоящим якорем, удерживавшим меня в реальном мире. Я поднесла его к глазам. Бороздки, образовывавшие незамысловатый рисунок превратились, в слова заклинания, которое я очень хорошо знала, но просто успела забыть. Теперь память возвращалась. Все оказалось довольно просто – произносимые определенным образом слоги позволяли сконцентрироваться, ослабить связь между телесной оболочкой и душой. А еще следовало дышать особым образом, следуя ритму заклинания, упорно повторяя слова, значение которых было утрачено задолго до моего первого рождения.

Провод не оставлял попыток добраться до меня. Теперь они с водой действовали иначе. Коснувшись стены, влага медленно поползла по обоям. Я прекрасно понимала – когда она доберется до шкафа, для меня все будет кончено. Покидать собственное тело – занятие не из приятных, но возможность выбора отсутствовала. Я села, опершись спиной на сухую еще стену, закрыла глаза, и, держа перед собой осколок древнего камня, начала нараспев повторять односложные слова. Самым сложным было найти верный ритм, научиться правильно вдыхать и выдыхать воздух, но я столько раз проделывала это раньше, что довольно быстро справилась с этой задачей…

Головокружение. Свет в глазах померк, а когда зрение вернулось, я с удивлением увидела сидевшую на шкафу девчонку. Она была неподвижна, бледна и здорово смахивала на покойницу. Яна Акулиничева обычная девчонка, до недавних пор жившая обычной жизнью, находилась на грани между жизнью и смертью, а ее душа спокойно разгуливала по комнате. Впрочем, за исключением возможности видеть свое тело со стороны, во мне ничего не изменилось, я продолжала оставаться собой, испытывала прежние чувства и сомнения.

В комнате не просматривалось не капли воды, целехонький вентилятор стоял на своем месте, зато в углу находилось нечто черное. Мерзкое существо, отдаленно напоминавшее человека, казалось слепленным из черного дыма. Тень пульсировала, становилась то меньше и плотнее, то растекалась, превращаясь в серое облако. От нее шли волны холода и злобы. Я решительно двинулась к ней навстречу:

— Ты и, правда, веришь, что мог бы победить меня? Никогда не встречала таких самоуверенных призраков.