— А я разве говорил о законе? — Себастьян с демонстративным удивлением вскинул бровь. — Если бы ваши родители, найна, оказались замешаны в каком-либо преступлении, то возмездие бы уже настигло их. Я про другое. Конечно, за нарушение норм морали не наказывают так сурово, как за преступление границ закона, но обществом зачастую это осуждается не меньше, а порой и намного больше. Разве не так?

— Не понимаю, о чем вы, — прошептала Джемма. Кровь так стремительно отлила у нее от лица, что на миг я испугалась — не упадет ли она в обморок. Но подруга взяла себя в руки и чуть тверже сказала: — Наверное, вы что-то путаете. В нашей семье…

— В вашей семье, глубокоуважаемая найна, как, наверное, и в любом знатном роду, хватает фамильных тайн, — с раздражением перебил ее Себастьян. — И вы это прекрасно знаете. Кстати, как поживает ваш братик? Сколько ему исполнилось? Месяц, два?

Джемма испуганно ахнула, прикрыв рот ладонью. Принялась отчаянно озираться, видимо, проверяя, нет ли кого рядом. Но моей заклятой подруге повезло: она поймала меня около самого выхода из зала, в то время как основная часть придворных толпилась в глубине комнаты, поэтому вряд ли кто услышал замечание Себастьяна.

— Надеюсь, он вырастет хорошим человеком, — продолжил тот, даже не подумав понизить голос. — Одно доброе дело ваша матушка все же сделала, пытаясь прикрыть свои любовные похождения. Она выбрала ему достойную приемную семью из второго сословия. Хотя бы фамилия у него будет, ведь ваша матушка могла его вообще в крестьянскую семью пристроить. Отец-то у этого ребенка как-никак обычный конюх.

— Простите, — с трудом выдавила из себя Джемма. Теперь она побагровела, цветом лица сравнявшись со спелым помидором, и бросилась прочь, не особо выбирая дорогу и едва не сбив с ног зазевавшегося слугу.

Я проводила ее злорадным взглядом. Наверное, не стоит так говорить, но на душе у меня немного потеплело.

— Ах, женщины. — Себастьян улыбнулся и послал мне воздушный поцелуй. — Несчастье подруги вернее всего сделает вас счастливыми. Правда, Триксеныш?

— Не забывайся, Себа, — привычно огрызнулась я и поинтересовалась: — Неужели матушка Джеммы действительно родила вне брака?

— А почему бы и нет? — Себастьян флегматично пожал плечами. — Что, собственно, тебя удивляет? Джемма унаследовала красоту от матери, а ведь той и сорока еще нет. Главы семейства подолгу не бывает дома, а природа берет свое.

— Но неужели нейн Марк не заподозрил неладное? — продолжила я расспросы, сгорая от любопытства.

— Последняя его поездка в Ольгестию длилась около года. — Себастьян покачал головой. — И, уверяю тебя, нейна Сильвия прекрасно знает, что именно, а точнее — кто именно заставляет ее мужа проводить столько времени вдали от дома. У него уже давно вторая семья на стороне, где, полагаю, он счастлив куда больше. Поэтому я нисколько не обвиняю бедняжку Сильвию в желании вновь почувствовать себя любимой. А ребенок… Травы и снадобья иногда подводят. Благо, что она не стала травить плод, когда осознала, что беременна. Хотя бы за это нейна Сильвия достойна уважения.

— Понятно, — пробормотала я, затем встрепенулась и виновато улыбнулась Себастьяну: — Прости, Джемма поймала меня на выходе. Я отлучусь на пару минут, ладно?

— Конечно. — Себастьян отсалютовал мне поднятым бокалом шампанского и отправился к своей прежней компании, которая в том же составе о чем-то негромко беседовала.

Макияж, созданный при помощи иллюзорных чар, выгодно отличался от обычного тем, что не растекался от воды или слез. Поэтому я спокойно умылась, от души вытерлась жестким полотенцем и долго рассматривала свое отражение в зеркале. В душе я еще испытывала сильную злость на Джемму и Агюста с их неуместным любопытством и вопросами, поэтому не торопилась обратно, прекрасно осознавая, что вновь стану объектом всеобщего внимания. Да, как-то не так я представляла себе блистательное возвращение в высший свет. Хотя поведение Себастьяна, не буду скрывать, порадовало. Не думала, что он так резко осадит мою подругу. Жаль только, что не сделал этого и раньше с Агюстом. Этому хлыщу тоже не помешал бы подобный урок.

Где-то вдалеке грянула музыка, и я от неожиданности вздрогнула. Затем расслабилась, поняв, что, видимо, принц Винсент наконец-то соизволил почтить своим появлением высший свет Итаррии. Что же, пора и мне возвращаться. И без того уже задержалась.

Я в последний раз провела рукой по волосам, убранным в высокую прическу из множества переплетенных косичек, проверяя, не выбился ли какой локон. Зачем-то показала себе язык и круто развернулась на каблуках, с вызовом вздернув подбородок. Что же, сейчас не время ныть и кукситься. Раз уж ввязалась в эту авантюру, то следует держаться стойко. После чего решительно распахнула дверь, ведущую в коридор. Шагнула вперед — и кубарем полетела на пол, запнувшись обо что-то.

Наверное, на какое-то мгновение мой отчаянный визг перекрыл даже музыку, громыхающую в танцевальном зале. И не падение послужило поводом для моего крика. Просто именно в этот момент я увидела, что причиной моего падения стал ненавистный мне Агюст. Причем, если судить по кинжалу, воткнутому ему в грудь, он был безнадежно мертв.

Я с трудом поднялась, зажимая рот обеими руками, чтобы не закричать опять. Принялась озираться по сторонам, страшась и одновременно надеясь, что ко мне спешат на помощь. Однако коридор был все таким же пустым. Видимо, все сейчас собрались в танцевальном зале, где происходило чествование прерисской делегации.

«Тем лучше, — встревоженно шепнул внутренний голос. — Трикс, убегай, пока тебя никто не увидел в столь двусмысленной ситуации! Сегодня тебе уже напомнили про убийство, произошедшее в твоем доме не так давно, что лишний раз доказывает злопамятность высшего света. Если твое имя вновь окажется связанным с преступлением, это окончательно погубит твою репутацию, и без того изрядно пострадавшую из-за происшествия с королевским камергером».

Я еще раз огляделась, но никого не заметила. И поспешила прочь, решив воспользоваться советом разума.

Естественно, я не планировала бежать из дворца. Это было бы просто глупо, учитывая, сколько народу видело, как я выходила из зала. Наверняка после обнаружения тела Агюста опросят всех слуг, а значит, доберутся до милой девушки, указавшей мне путь к комнате отдыха. А там уже не составит особого труда сложить очевидные вещи.

Я намеревалась нанести удар на опережение. И для этого мне было жизненно необходимо переговорить с Себастьяном как можно скорее.

Как и ожидала, я застала его почти на том же месте. Все остальные поспешили на первый танец, в то время как он по-прежнему негромко разговаривал с седовласым мужчиной, куда-то спровадившим свою юную прелестную спутницу.

— А, Трикс! — обрадованно воскликнул он, заметив меня. — Наконец-то! А то я испугался, что ты улизнула домой, бросив меня на растерзанье этим дворцовым пираньям.

— О да, Себастьян, ты всегда был лакомым кусочком для местных хищниц, — рассмеялся военный. Почему-то именно сейчас, когда все внутри дрожало от нервного возбуждения, я отчетливо вспомнила его имя. Найн Томас Аттвурд. Интересно, почему «найн»? Значит, не вдовец и никогда не был женат. Ах, не все ли равно!