Пеллегрини замялся.

– Что значит – категорически? Сердце же не камень, и если клиент красивый, добрый богатый – очень богатый, – девушка может и не устоять. Но это исключение, потому что если сегодня девушка на обложке журнала «Гламур», а завтра ее будут иметь все толстосумы Рима, то такая девушка больше никому не будет нужна. И такое агентство – тоже. Даже эскорт – это уже ступенька вниз, там обычно работают барышни, слегка вышедшие в тираж. Тоже очень красивые, молодые, пальчики оближешь – но на обложку их уже не берут. А ты говоришь – лечь под клиента! Это как минимум должен быть очень и очень значительный клиент. И уж во всяком случае нам с нашей зарплатой тут ничего не светит.

– Но что же нам дает эта «Венере стар»? – задумчиво сказала Ирина.

Серджио ухмыльнулся.

– Новые версии убийства, вот что. Первая версия – Корзуна убили фемины, которые на него работали. Он нещадно их эксплуатировал, брал бешеный агентский процент, не платил сверхурочных, не давал отпусков. Пушной профсоюз возмутился – и отправил Корзуна к праотцам.

– А если серьезно? – спросил Волин.

– А это серьезно, – возмутился Пеллегрини, – это очень серьезно! У нас страшно серьезные профсоюзы. Они растут напрямую из мафии, так что я бы поостерегся их сердить. Чик – и ты просыпаешься в постели рядом с отрезанной лошадиной головой. Или, наоборот, лошади где-нибудь в хлеву просыпаются рядом с твоей отрезанной головой.

– Ну, с профсоюзами ясно, – сказала Иришка. – А какие еще есть версии?

Другая версия была куда более правдоподобной. Несмотря на уверения комиссарио, что бизнес ясно различает модельное агентство и бордель, различие это существует лишь в Европе, в приличном обществе. Корзун же, как нормальный русский мафиозо, вполне мог, подкладывать своих девушек под политиков и бизнесменов, снимать любовные утехи на камеру и потом шантажировать клиентов.

– Итальянцы – католики, семья для нас – святое, – разглагольствовал совринтенденте. – Если бы узнали, что такие большие люди изменяют своим женам – все, конец бизнесу, конец карьере. Мы – люди верующие и крайне косо смотрим на проституток. То есть лично я ничего не имею против, но не все такие толерантные. Я сам голосовал за старушку Чиччолину, когда она стала политиком, но не всем нравится, если порнозвезда лезет в супружескую постель. И еще мы не любим шантажа, мы, итальянцы, можем и убить за такое!

Закончив свой страстный монолог, Пеллегрини торжествующе посмотрел на коллег.

– Так ты думаешь, что Корзун кого-то шантажировал, и за это его убили? – спросил старший следователь.

Пеллегрини возвел очи к потолку. Он думает?! Он не думает, он просто уверен! Санта Пуденциана, это ведь ясно, как Божий день! Осталось только найти убийцу – и дело можно закрывать.

– И как же ты будешь его искать? – полюбопытствовал Волин.

– Как искать? Как искать?! Проще простого! Надо выяснить, кому угрожал покойный Паоло!

Ирина подняла брови: как же это узнать? Вряд ли Корзун шантажировал их через газеты.

– Конечно, нет! – засмеялся Пеллегрини. – Газеты – для дураков, их давно никто не использует! Сеть, интернет – вот ось мира! Мы ворвемся в этот бордель… пардон, я хотел сказать, в этот оплот добродетели, в это самое агентство «Венере стар», мы вскроем все их сервера, мы прочитаем всю их переписку – и вычислим, кто мог убить несчастного Корзуна!

Волин усомнился, что угрозы могли идти прямо через офис. Уж слишком явная улика.

– Что, какая улика? – пожал плечами синьор комиссарио. – Они об этом даже не думают, можешь мне поверить. Преступники – самые глупые люди на земле, глупее даже, чем полицейские, уж я-то знаю. Поставил на компьютер VPN – и никто никогда никого не вычислит. Если, конечно, не распотрошить их компьютеры. А мы, рагацци, именно это и сделаем. Собирайтесь, едем в Рим. О, вечный город, как давно я тебя не видел, как я желаю припасть к твоим камням!

Волин вопросительно поглядел на Иришку: то есть как это – собирайтесь? Комиссарио – что, отправляется с нами? Ирина кивнула на дверь – выйдем-ка на минутку.

– Что это значит? – спросил ее Волин, когда они вышли в коридор. – Пеллегрини едет с нами?

– Да, – сказала Иришка. – Я позвонила его руководству и попросила командировать его нам в помощь.

– Но он же глуп как пробка!

– Он шут, но он совсем не глуп. Он может быть полезен. У нас тут нет достаточных полномочий, а он – итальянский полицейский со всеми вытекающими отсюда возможностями. Кроме того, он будет связывать нас с местными властями. То, на что нам нужны сутки, он сделает в пять минут. Без него мы просто не справимся…

Тут из номера высунулся Пеллегрини.

– Арре́сто [Arresto (ит.) – арест. Пеллегрини каламбурит, играя с именем Волина], – завопил он, – что вы тут делаете вдвоем? Не жми девочку, я ревную.

Старший следователь только вздохнул. Это, конечно, ее дело, но чует его сердце, они с этим Педролино [Педролино (ит.) – один из персонажей комедии дель арте – итальянского народного театра] еще намаются. И он пошел прочь по коридору.

– Не Педролино – Пеллегрини, – вслед ему закричал Серджио, из всей русской тирады Волина понявший только одно это слово…

Когда они отъезжали, синьор комиссарио потребовал, чтобы его пустили на переднее сиденье рядом с мадемуазель ажан. Он заявил, что будет навигатором у синьорины Нини, он знает все местные дороги, как свои пять пальцев. Волин заметил, что у Ирины уже есть навигатор – электронный.

– Это ты зовешь навигатором? – возмутился Пеллегрини, тыча пальцем в смартфон. – Да это просто электронный болван. Случись чего, он даже в морду дать не сможет. Навигатором должен быть человек, ун уо́мо раджионе́воле [Uomo ragionevole (ит.) – человек разумный. Вероятно, Пеллегрини имел в виду вид хомо сапиенс] – только так и никак иначе.

Старшему следователю комиссарио велел сесть сзади, за местом водителя. По его словам, в случае столкновения это была самая безопасная позиция.

– Арресто, мы должны тебя беречь: русских осталось мало, всего сто пятьдесят миллионов, – сказал он и сам засмеялся своей собственной шутке.

Всю дорогу до Рима Пеллегрини безостановочно болтал обо всем на свете: о политике, о женщинах, о своих коллегах полицейских и о своих связях в высшем свете. Перерывов он не делал даже на перекус. Когда они обедали в кафе на автозаправке, он ухитрялся разглагольствовать с набитым ртом. Впрочем, совринтенденте им не сильно мешал, они вполне могли переговариваться под аккомпанемент его азартных выкриков.

Тем не менее Иришка глядела на Волина