потом осторожно вошел в природный коридор, где слева возвышалась скала, мокрая от брызг, а справа падали вниз мощные водяные струи.

Покровский рискнул пойти за охотником. Камень под ногами оказался очень скользким, а вода летела вниз с приличной скоростью совсем близко, что вызывало головокружение. Упасть в водопад было смерти подобно. Внизу вода разбивалась об острые камни. К тому же, шум падающей воды вблизи показался Виталию сходным с ревом самолетных турбин. Не решаясь далее преодолевать подобное препятствие, Покровский отступил и, пятясь, выбрался обратно на прибрежный утес.

Впрочем, Шандыбину удача тоже не улыбнулась. Он так и не смог преодолеть весь водопад, пройдя его только на две трети. После чего так же, пятясь, выбрался обратно, сообщив, что сквозного прохода нет, потому что уступ, который они пытались использовать для перехода, постепенно сужается, сливаясь с телом скалы. И последние метры до противоположного берега преодолеть таким способом не представляется возможным. Потому с переправой на другую сторону реки пока решили повременить.

Приняли решение продолжать движение дальше через перешеек речной излучины, который имел в ширину около двухсот метров. А полуостров, на который этот перешеек вел, достигал в поперечники, похоже, целый километр. Поэтому предположение Покровского, о том, что в этом месте вполне можно построить укрепленное поселение, удобное для обороны, нашло подтверждение на местности. Дальше за перешейком лес, покрывающий все пространство внутри речной излучины, начал постепенно редеть, уступая место полянам и дубовым рощам.

И еще через пару километров пути начиналась равнина, на которой впереди паслись какие-то большие бурые животные с рогами. Никакой дополнительной оптики участники импровизированной экспедиции с собой не взяли, но, направив камеру смартфона в нужном направлении и включив цифровое увеличение, присмотревшись, Покровский определил, что перед ними в нескольких сотнях метров пасутся самые настоящие бизоны. Те самые, которых давно уже человечество истребило в природе. Здесь же они мирно бродили среди дубрав, безмятежно пощипывая травку. И стадо выглядело совсем не маленьким. В нем навскидку насчитывалось до сотни голов.

Глава 9

Дождливый осенний день начался трудно и выдался для молодого фельдфебеля Клауса Вандеркнехта очень хлопотным. С самого раннего утра, фактически еще ночью, получив приказ, ему, совсем не выспавшемуся, пришлось выехать со своей группой фельджандармов в довольно большое село, где до оккупации находился большевистский колхоз «Красный посев». В тылу финской армии, наступающей при активной поддержке немцев на Ленинград с севера, обнаружились партизаны. За последнее время они устроили уже несколько серьезных диверсий, нападали на автомашины, поджигали склады и убивали военнослужащих. Не только финнов, а и немцев.

Финская армия пока еще не сумела наладить борьбу против этой напасти. И теперь именно немцам предстояло подчищать за финнами, потому что те, признавая собственное бессилие, обратились за помощью к командованию тыловыми частями вермахта на этом направлении. И немецкое командование пошло навстречу союзникам, распорядившись провести акцию устрашения, чтобы вычистить тех из местных, кто поддерживал всех этих жестоких разбойников, банды которых специально организовывались большевиками на оставляемых при отступлении территориях.

Немцы, разумеется, провели всю необходимую предварительную работу. Наладив агентуру в населенных пунктах, ближайших к местам совершенных диверсий, довольно быстро удалось выяснить, что центр сопротивления находится именно в этом самом селе, где осталось много бывших колхозников, не только сочувствующих партизанам, но и активно помогающих им, снабжая продовольствием. Вот и решило немецкое тыловое командование устроить показательное карательное мероприятие, чтобы сторонники партизан, оставшиеся в окрестностях, крепко задумались о собственной судьбе, прежде, чем продолжить помощь этим красным бандам, засевшим в лесах.

Сначала село оцепили финские пехотинцы, вооруженные стрелковым оружием. Потом со своей командой фельджандармов на бронетранспортере приехал Клаус Вандеркнехт, задачей которого было блокировать основные перекрестки сельских улиц, въезды и выезды, выставив посты полевой жандармерии. Чуть позже на грузовиках, оборудованных тентами, прибыла еще и айнзацкоманда эсэсовцев, усиленная несколькими бронетранспортерами. Операцией руководил штурмбанфюрер СС Вильгельм Шнайдер. Крестьяне только стали просыпаться, когда эсэсовский офицер дал команду, и в дома по всему селу начали врываться вооруженные люди. Хмурым осенним утром солдаты в фельдграу выгоняли прикладами и пинками на улицу под дождь всех сельских жителей, невзирая на их пол или возраст.

Женщин, детей и подростков оттесняли к сельской управе, а мужчин отделяли от них и гнали к окраине. Солдатам приказали выгонять из хлевов скотину, вытаскивать из амбаров припасы и, вместе с имуществом, найденным в домах, грузить все это на телеги. Управлять подводами заставили немощных на вид стариков, да подростков. Потом сельских мужчин показательно расстреляли на краю села за помощь партизанам, а женщин и детей штурмбанфюрер Шнайдер приказал отконвоировать в ближайший концентрационный лагерь вместе с частью сельских припасов и имущества. И задачу эту эсэсовец возложил на Клауса Вандеркнехта, выделив ему для усиления лишь пару отделений финских солдат во главе с капралом-автоматчиком.

Отец Клауса всю жизнь прослужил полицейским. Он и поспособствовал тому, чтобы сын окончил школу военной полиции в Потсдаме. Клаус изучал там не только военное дело, тренируясь в преодолении препятствий и во владении оружием, получив полную подготовку обычного пехотинца, но также зубрил уголовный кодекс и другие законы. Кроме того, курсантов обучали проведению паспортного контроля, правилам личного досмотра, основам криминалистики и прочим полезным для будущей службы навыкам.

С сорокового года все фельджандармы начали получать форму армейского образца, но самым главным знаком их отличия стала большая нагрудная металлическая бляха с надписью «Фельджандармерия», подвешиваемая на шею на толстой цепочке. С тех пор любой фельджандарм очень гордился своей бляхой, начищая ее до блеска. Они не воевали на первой линии боевого соприкосновения, но имели очень серьезные полномочия в армейских тылах. Они регулировали дорожное движение, следили за порядком на оккупированных территориях, ловили дезертиров, проводили розыскные мероприятия, имели право арестовывать на месте без суда и следствия не только подозрительных гражданских и рядовых, но даже унтер-офицеров. И, разумеется, их активно привлекали к проведениям операций против партизан, а также к сопровождению военнопленных.

Самим эсэсовцам совсем не хотелось заниматься конвоированием немытых русских крестьян. Каратели из айнзацкоманды предпочли быстро расстрелять врагов Третьего Рейха и, забрав с собой наиболее ценные трофеи, уехали, распорядившись, чтобы финские солдаты сожгли все опустевшие сельские постройки ради еще большего устрашения населения покоренного края. Если учесть, что вся команда Клауса Вандеркнехта, включая его самого, состояла всего лишь из десяти человек, то вооруженной силы все равно оказалось совсем немного для того, чтобы отконвоировать больше трехсот человек на расстояние в пару десятков километров, да еще вместе с ними и семь подвод, нагруженных разным имуществом и