Лицо Джерри дернулось, будто от удара током, и перекосилось.

– Знаешь, сколько раз я уже это слышал?

– Ну, от меня впервые. – Энгель-Рок еще раз хлопнул Джерри по груди. – Так что…

– А, пошли вы!..

Джерри оттолкнул руку Энгель-Рока, вскочил на ноги и кинулся к краю причала. Туда, где стоял Корнстон.

– Не вздумай! – кинулся следом за ним Энгель-Рок, решивший было, что Джерри собрался переметнуться через перила и броситься в бездну.

У Финна в голове мелькнула та же мысль. Но он тут же ее прихлопнул, как комара. Насколько он знал Джерри, подобная эффектная работа на публику была не в его стиле. Проблема Джерри в том и заключалась, что он не умел разделить причину и следствие. Для него все было слито воедино. Если бы он собрался прыгнуть в бездну, то сделал бы это не потому, что его не взяли в команду, а просто так, чисто ради любопытства. И для этого ему не нужны были зрители.

Джерри облокотился на перила и с тоской посмотрел на Корнстон.

Город стоял носом к пристани. На первом плане возвышались рулевая рубка, капитанский мостик и вышка семафора, соединенные проходом по открытой галерее. Слева от рубки тянулась широкая полоса вымощенной серыми плитками палубы, где обычно проходили общие построения экипажа. Даже с причала было видно, что плитка на палубе новенькая, не выщербленная подковками на каблуках ветроходов, не стертая песком и щетками драивших ее штрафников.

По палубе прогуливался человек. На нем был свитер в широкую красно-зеленую полоску и узкие черные брюки, заправленные в высокие сапоги с отворотами. На голове – помятая темно-синяя кепка с широким козырьком, закрывающим глаза от слепящих лучей Сибура. В зубах – трубка в форме перевернутой рынды, насаженная на причудливо изогнутый чубук. Руки заложены за спину. Вид у человека был чрезвычайно серьезный. Судя по всему, это был боцман, ожидающий прибытия новой команды, чтобы сразу всех и всё расставить по своим местам.

Мачтовый треугольник с пристани было уже не разглядеть. Да и не на что особо там было смотреть. Сейчас, когда мачты были сложены и убраны в мачтовые стволы, он выглядел как вымощенная плиткой площадка с тремя огромными раздвижными люками по углам.

Между мачтовым треугольником и рубкой располагались плотно подогнанные друг к другу приземистые одноэтажные строения с плоскими крышами, издали похожие на детали детского конструктора – кубрики для ветроходов и бойцов. Один кубрик – на десять человек команды. Чуть правее, возле небольшого сада фруктовых деревьев, стояли более солидные домики, в которых селились офицеры, по три-четыре человека в доме. Над двухэтажным домом, в котором жил капитан, развевался флаг с гербом города – кот с короной на голове и часами на цепочке в правой лапе.

Если бы Джерри забрался на крышу пакгауза, он, быть может, смог бы разглядеть далеко, у самой кормы города, едва виднеющиеся красные, желтые, зеленые, синие черепичные крыши городских домов. Из красочной суеты которых указательным пальцем выстреливала вверх башня с часами, отмечающая местоположение учебного или научного корпуса. А если бы у Джерри был бинокль, то он смог бы увидеть, как стрелки на башенных часах сошлись на расположенной в самом верху циферблата цифре «шестнадцать». После чего все находящиеся на пристани услышали, как часы начали отбивать начало нового дня.

– Новый день наступил, – сказал офицер Лурье.

– И новая декада, – добавил офицер Орм.

– День начала нашего похода, – заметил Лурье.

– Я бы многое отдал за то, чтобы узнать день его окончания, – усмехнулся Орм.

– Господа офицеры, – вежливо обратился к старшим по званию Финн. – А могу ли я полюбопытствовать, в какие края мы направляемся?

– Полюбопытствовать оно, конечно, можно… – Кривая ухмылка Эмиса Орма переползла с левого угла рта на правый. – Да только ответа все равно не получите.

– Только капитан знает, куда мы направляемся, – добавил Алекс Лурье.

– Капитан говорил, что рейс может оказаться долгим, – заметил Энгель-Рок.

– У всех офицеров контракты на три года, – сказал Лурье. – Вам будет предложено подписать контракт на тот же срок.

– Ну, хорошо, допустим, капитан никому не говорит, куда направляется город, – сказал Финн. – Но какова цель экспедиции? Какие задачи перед нами будут поставлены? Исходя из того, что сказал капитан в кабаке, многие сделали вывод, что Корнстон отправляется на поиски сокровищ.

Офицер Орм молча покачал головой.

– Что, этого тоже никто не знает? – удивленно вытаращил глаза Финн.

– Капитан знает, – ответил Эмис Орм.

– Но никому не говорит?

– Нет.

– И что, никому это не интересно?

– Ну, я бы хотел узнать, куда и с какой целью мы направляемся. – Эмис Орм саркастически усмехнулся. – Буду признателен, если поделитесь имеющейся у вас информацией, ветроход МакЛир.

Финн улыбнулся, давая понять, что оценил шутку. Хотя шутка, в общем-то, была так себе.

– Я еще даже не ступил на городскую палубу, господин офицер, – сказал он. – А вы уже проделали вместе какую-то часть пути.

– Всего-то от Тир-Нейла до Зей-Зоны, – уточнил офицер Лурье.

– А где сейчас Тир-Нейл? – спросил Энгель-Рок.

– В одиннадцатом секторе. В двух днях пути от Полынных Прядей.

– Декада хорошего хода.

– Мы шли двенадцать дней. В городе только четверть положенного состава команды.

– Понятное дело, – с видом знатока кивнул Финн. – Поэтому вы к нам и завернули. Где еще можно набрать команду практически даром?

– Какие у вас паруса? – спросил у офицеров Энгель-Рок.

– Синусоидные, – ответил Лурье. Здоровяк одобрительно кивнул. – Но мы их еще ни разу не поднимали. Шли на имеющихся запасах сомбры.

– Кто занимался оснасткой города и подготовкой его к рейсу?

Орм с надеждой посмотрел на Лурье. Лурье бросил вопросительный взор на Орма. Ясно было, что они не знают ответа на вопрос.

– Корнстон был частью Тир-Нейла? – спросил Финн.

– Когда мы прибыли в город, Корнстон был пришвартован к Тир-Нейлу.

– Выходит, сами вы не местные?

Офицеры Орм и Лурье снова переглянулись.

– Мы заканчивали офицерскую школу, – сказал Эмис Орм. – Нам и еще нескольким выпускникам пришло приглашение поступить на службу в Корнстон. В тот момент нам показалось, что это хорошее предложение. Не всякий предложит офицеру-выпускнику сразу трехгодичный контракт.

– А что вы думаете об этом сейчас?

Офицер Орм сделал весьма изящный и в высшей степень неопределенный жест кистью правой руки. Он сначала вскинул ладонь вверх, затем повел ею в сторону, будто огладил невидимую полусферу, после чего сложил все пальцы вместе и направил их вверх. Это могло означать: «Все в мире меняется, так почему же мое мнение должно оставаться неизменным?» или: «Что бы ни случилось, я всегда остаюсь при своем мнении». Или даже: «Да пошли вы со своими вопросами!»