не я такой всезнайка. Просто в моём распоряжении вся память Григория. Вот уж кто болел небом, и был беспримерно рад тому, что является младшим княжичем и не должен наследовать батюшке.

Вскоре равнинная часть осталась позади, и мы полетели по ущелью. Причём не в западном направлении, где находился Кукуштан, а в северном. Но я не стал делать замечание пилоту. Кто лучше него знает его же контрабандные тропы.

Через час с момента вылета мы уже были над морем. Демьяныч отдалился от берега, пока тот не скрылся из виду, и только после этого отвернул на запад. И все это время «воробей» буквально стелился над клокочущем морем. Вообще непонятно с чего такое буйство стихии, учитывая, что ветра, за исключением набегающего из-за полёта, попросту нет.

Ещё два с половиной часа, и под нами оказалась вытянутая лесная поляна. У самой кромки деревьев примостилась небольшая охотничья избушка, рядом навес, под которым видны две бочки. Наверняка масло и дизтопливо, которое тут называется топочным, и вполне пригодно для топок самолётов. Наверняка посадочная площадка контрабандистов.

— Демьяныч, здесь садиться не будем. Ищи место в паре вёрст, — вызвал я его в переговорную трубу.

— Здесь нет удобных площадок, — послышался в ответ утробный голос.

— Твои трудности, — безапелляционно произнёс я.

— Понял, — отозвался тот.

После чего качнул крыльями, вышедшему на крыльцо неизвестному, и потянул дальше на запад. Наверное местный смотритель, обеспечивающий минимальное обслуживание за небольшую плату. А может и воротила теневого предприятия, изображающий из себя сирого и убогого. Я в подробности вникать не собирался. Оно мне надо?

Вскоре Демьяныч подобрал вполне приемлемую площадку. Не для него, ясное дело. Потому как достаточно оживлённое шоссе не то место, где предпочтёт посадку контрабандист. Но это его трудности. Зато меня устраивает как нельзя лучше.

Едва выбравшись из кабины, и забросив на левое плечо ранец, я извлёк из кобуры Смит-Вессон и выстрелил сквозь капот в котёл. Тут же послышался свист, носовая часть окуталась паром, а из кабины послышался мат Демьяныча. Ничего. Пусть помучается малость. Неисправность исправить ему вполне по силам. А грозящие ему неприятности, за появление на Кукуштане без соответствующим образом заверенного полётного плана, меня не волнуют.

Конечно он может сообщить властям, что его принудил к этому перелёту некий преступник. И очень может быть меня начнут искать. Но эдак, с ленцой. Потому как в Карагайском великом княжестве я преступления не совершал, а проблемы новоявленного великого князя Демидова, местного правителя волнуют мало. И потом, это ведь будут всего лишь слова пилота, которого скорее всего уже подозревают в контрабанде, но никак не могут ухватить за причинное место.

Я успел отойти от «воробья» на добрых четыре сотни шагов, и спрятать ружьё в чехол, когда появился попутный грузовик. Я поднял руку, в просьбе остановиться. Шофёр не стал разыгрывать подозрительность. Обдав меня облаком пыли и пара, паромобиль встал напротив.

— День добрый, уважаемый, — открыв дверь с пассажирской стороны, поздоровался я.

— И тебе не хворать, — ответил здоровый мужик, с окладистой бородой.

— До города не подбросишь?

— Отчего не подбросить, — флегматично пожав плечами произнёс тот.

Я щелчком большого пальца отправил в его сторону серебряную полтину, и тот ловко поймал монету. Глянул на достоинство. Одобрительно кивнул, и сделал знак, мол, милости просим.

— Вообще-то, я тебя и за так довёз бы, — произнёс шофёр, когда грузовик начал набирать скорость, подвывая мостом.

— А я всё равно заплатил бы, — улыбнувшись, ответил я.

— Семён, — протянул он руку.

— Фёдор, — отвечая на рукопожатие, представился я.

Ну не Григорием же прозываться. Мне моё имя куда больше нравится. Хм. Получается, что я тёзка покойного великого князя. Ну и пусть его.

Глава 8

До города доехал без проблем. По дороге разговорились с Семёном. Несмотря на свой угрюмый вид, он оказался жизнерадостным и общительным мужиком. И сомнительно, что это было обусловлено подброшенной мною полтиной. Ну вот такая у него внешность. Встречались мне такие и не раз. С виду чистый варнак, а на деле добродушный и открытый как дитё.

Высадил он меня на окраине Кукуштана, единственного города острова, и давшего ему название. К слову, согласно карте, которую я выудил из памяти реципиента, и сопоставил с картами, что хранились в моей голове по прежним перерождениям, Карагайское великое княжество находится примерно в границах знакомой мне Пермской области. Правда, самой Перми тут нет и в помине, ну и стольный остров отстоит от места предполагаемого областного центра в сотне с лишним вёрст.

Великокняжеские столицы привязываются тут к местам выхода источников Силы, и никак иначе. К примеру, Псков всю свою историю свободной республики вроде как и был независимым, но по факту являлся сателлитом Великого Новгорода. Сегодня же является стольным градом великого княжества Псковского, взяв под своё крыло бывшего старшего брата.

Правда, новгородцы всё же не ушли на задворки, сумев после изоляции вновь стать крупным торговым центром. Что ни говори, а наличие ушлых, пронырливых, умных и предприимчивых людей, не менее важно, чем удобное расположение. Последнее не больно-то изменилось, с образованием архипелагов. А дельцов в Новгороде всегда хватало. Вот и получается, что стольный град Псков, а деловая столица великого княжества Новгород. Правда, уже не Великий…

Грузовик покатил вправо, в сторону промзоны. Я же направился в центр. Перемещаться по городу пешком не хотелось. Мало ли чьё внимание привлечёт человек снаряжённый как путешественник, да ещё и с ружьём в чехле.

В связи с клановым и родовым соперничеством, в этом мире хорошо поставлена работа разведки. И как следствие цветёт махровым цветом шпиономания. А потому, контроль за население поставлен на широкую ногу.

Данные всех останавливающихся в гостиницах предоставляются в полицию, и без паспорта вселиться попросту нереально. Пребывая в чужом городе, документы лучше носить при себе. Потому что любой полицейский может проверить их. А если покажешься слишком подозрительным, то и сопроводить в участок, для проверки личности.

Памятуя об этом, я решил всё же не рисковать, и едва приметил первого подвернувшегося извозчика, остановил его, и устроился в пролётке. Опять же, я уже больше суток на ногах, и выдались они нелёгкими.

— Куда барин, — поинтересовался извозчик.

Похоже решил потрафить клиенту, чтобы тот не позабыл про чаевые. Потому как во мне ничего не указывало на благородное происхождение. Даже лицо не страдало утончённостью. Наоборот, кожа загоревшая, и задубевшая на ветрах, как и положено настоящему воздушному волку. Ну вот нравилось Григорию летать, а потому от отдавался этому занятию со всем пылом и жаром, присущим молодости.