Тщательно выметенные улицы, освещенные повсюду фонарями, показывали, что город принадлежит аристократии и простому люду здесь делать нечего. Особенно с такими завышенными до небес ценами. Фонтаны и клумбы украшали город в каждом углу, а красивые здания, украшенные разноцветными кирпичами, придавали городу изысканность. Повсюду чувствовался стиль, который был популярен в средние века. Но не было здесь узких дорог и редких тротуар. Не было всяких машин, которые загрязняют воздух. Здесь присутствует свобода времени. Время не касается ничего.

— Что-то не похоже, что этот город был одним из тех, кто попал под горячую руку войны, — прошептал Маркус. — А тебя здесь точно никто не узнает? — этот вопрос обращался к Веррону.

— С такими-то плащами, купленные по дешевке нет. Советник князей никогда бы не стал ходить в таких тряпках, но я не брезгую, часто так шныряю по городу, когда нет дел. Аристократия не обращает внимание на таких червей. Вот и пользуюсь моментом, знаешь, каких сплетен можно насобирать! — Веррон подмигнул Маркусу.

— Представляю, — присвистнул мальчик.

Было слышно, как дедушка лишь вздохнул, но не стал перечить и нравоучать внука. Сейчас не время.

— Нам нужно остановится в гостинице. К князю не попадёшь так просто, он меня-то принимает только по вечерам и то, когда ему вздумается. Говорить буду с ним я.

— Нет. Раз позвал с собой и притащил моего внука в это гиблое место, то и идти нам вместе. Мало ли что ты там на творишь.

Веррон лишь устало вздохнул, видимо, за этот путь он успел уже много раз поссориться с Николасом:

— Будь, по-твоему, но я предупреждаю, встреча с князьями, не то, о чем можно мечтать простому старику.

— Я хоть и стар уже, но зато умен, в отличие от некоторых.

Веррон сделал вид, что не услышал язвительные слова старика.

Веррон шёл по улице, явно зная, куда ведет его путь. Он одними рывками проскакивал перекрестки и повороты, что путники только и успевали, что бежать за ним. Здания, таверны, заведения, торговые лавки — все это мелькало перед глазами, но ни у кого не было времени разглядывать эти прихоти города.

Постепенно чистые широкие улицы сменялись в более узкие кварталы. Фонари появлялись все реже, а изящные стройные здания из цветного кирпича сменились тёмным грязно-серым кирпичом. Веррон неожиданно резко остановился перед небольшим двухэтажный заведением. На нем висела запись "Ночлег Кимото".

— Вот вам и спальное место! Не бойтесь, проходите, я здесь уже как постоянный посетитель, правда, известен под другим именем — Габриэль.

— Я в этом и не сомневался, — фыркнул мистер Николас.

— А мне нравится, — тут же вмешался Маркус.

— Я же говорю, славный малый у тебя растет, — Веррон потрепал мальчика по головке.

Веррон отворил дверь. Раздался колокольчик, предупреждавший хозяина о новых посетителях.

Из смежной комнаты тут же вышел молодой человек низкого роста, стройный, с густыми короткими прямыми волосами рыжего цвета, мелкие выразительные глаза с смущенным взглядом. Широкое круглое лицо украшает узкий нос, и маленькие губы.

— Кимото, здравствуй! Вот и снова я, но на этот раз с друзьями. Вот мамочка родственников ко мне погостить прислала, а дома жена потом устроила. Посели, по старой дружбе, их у себя на один вечер. С потопом разберусь — сразу их заберу к себе, нечего моим гостям по отелям ходить.

— Да как же тебя не выручить, Габриэль, конечно, раз такая беда!

Кимото подбежал к огромному столу, стоявшему посреди прихожей, закопошился в ящиках и протянул ключ гостям.

— Добро пожаловать в Эрог, — с улыбкой на лице отчеканил он.

Следующим утром был полный переполох в Академии. Занятия были отменены, а вместо этого нужно было помогать профессорам украшать замок к предстоящему завтрашнему вечернему балу. Всюду шуршала бумага, таскались коробки взад-вперёд, все бегали вольно по замку, не боясь, что их отругают и

прогонят на урок.

— Неужели этот праздник настолько важен для всех вас? — Кира видела, как уже знакомый ей раннее Астер вместе с Рудольфом выгружают из машины очередную коробку с фонарями.

— Конечно, ведь именно в этот день произошло самое главное событие — окончание войны. Кровавой войны. Храбрые защитники Академии и её земель, вместе с подростками нашего возраста шли в одном полку, плечо к плечу, рука об руку. Каждый второй — погиб, но никто не сдался и не повернул назад, боясь неизведанного и страшного. Они шли до конца, и их жертва была вознаграждена. Они победили злую королеву и окончил страшную войну, — Аннет сидела и зарисовывать карандашом в блокноте куст сирени.

— Ты не говорила, что была какая-то злая королева. Кто она? — Кира встала со ступенек крыльца входа Академии Магии и боевых искусств.

— Да я это сама в детстве услышала только от дедушки, он у меня был генералом. Командовал передовыми полками. Он рассказывал, что столкнулся с королевой лицом к лицу, но не смог её убить, так как его лучший друг неожиданно предал его и начал защищать королеву, проклиная Академию. Дедушка говорил, что это его королева околдовала своими злыми чарами. Никто не знает имени злой королевы, но почему-то все называют её Лизи. Конечно, странно звучит для злыдни. Но, говорят, что так назвал королеву друг моего дедушки, тот самый, что предал. Впоследствии его отправили в ссылку за предательство родины, где он и скончался.

— А чем она вас не устроила, эта королева? Что она сделала такого, чтобы хотели её смерти?

— Как бы смешно это не звучало, но люди надеялись, что со смертью королевы падёт вечная зима. Почему вечная, спросишь ты? Да потому что она никак не могла закончиться. Она длилась круглых два года и каждый день то метель, то вьюга и всегда мороз под сорок градусов. Но самое интересное, что на Файрфлейне и Вэйлайзе такого не было. Там все было как полагается — зима, весна, лето, осень. Только на территории Академии бушевала метелица беспощадная. Так вот, дед мой так и не смог убить королеву и вернулся с опущенными руками, ведь такой шанс он упустил. Но не успел он спустится с горы, где стоял огромный чёрный замок королевы, как послышался женский крик и с высокой башни что-то рухнуло вниз. Так мой дед и кинулся туда. А там королева вся в крови мертвая лежит. Вот в принципе и все. Самое удивительное, что зима все-таки прекратилась почти сразу же после смерти королевы. Но для Академии это было ещё не все. Королева Вэйлайза вместе со своими войсками, в качестве мести за эту войну, которую, по их словам, начала Академия, напала на школу и оккупировала замок. Страдали и умирали в основном дети. Но королеве было не до этого. Она была полностью переполнена своей ненавистью и местью, что не могла просто взять и посмотреть на все со стороны. И когда Академия уже хотела сложить руки, упасть на колени и просто молиться. Молиться о том, чтобы это все закончилось поскорее. Голод, холод, страх, боль — все. И не важно как. Они не против даже были умереть. Видимо, вселенная услышала их молитвы. В один из дождливым дней, королева заканчивает жизнь самоубийством, разрываясь на части от этого горя. И тогда войска уносят её тело на родину. И с тех пор ей дали другое имя — София Кровавая. А этот день принято считать священным и каждый раз все земли, подвластные Академии зажигают сорок восемь миллионов огней и запускают их в небо. Сорок восемь миллионов — число погибших в этой войне.