Воронцов облегченно выдохнул, не было у него уверенности, что он сможет подстрелить таких шустрых и быстрых тварей. Все же навыки стрельбы по движущимся мишеням у него посредственные. Он еще с полминуты пялился в подворотню, убеждаясь, что чертики убрались, и проморгал атаку сверху, не слишком большая серая птица спикировала на него, стараясь довольно массивным клювом ударить в голову, а лапами с острыми когтями угодить в лицо. Единственное, что успел сделать Константин, это махнуть винтовкой, на которой по-прежнему был насажан штык. Не попал, но вынудил птицу отвернуть и уйти в сторону. Та зацепила плечо когтями, но на этот раз кожанка не подвела. Издав мерзкий звук, чем-то напоминающий крик чайки, противник свечой взмыл в почти черное небо, и уже через пару секунд скрылся в вернувшейся в город серости.

Воронцов мысленно обматерил птицу и завертел головой в поисках новых проблем, но судьба решила, что пока с него хватит, и сюрпризы подкидывать не стала. Константин же рванул к дворцу, не смотря на наличие жутких «дементоров», он чувствовал там себя в безопасности.

Он успел добраться до казармы, когда туча накрыла город. Уже подходя к крыльцу, ему на лицо упала первая крупная капля. Скинув вещи в коморке барона, он вернулся на улицу и принялся готовить костер, чтобы закончить копчение рыбы. За пять минут, что он провел в помещении, все сильно изменилось, дождь разошелся не на шутку. Когда на каменных ступенях разгорался костер, над которым Константин соорудил «коптильню», он уже лил так, что дальность видимости сократилась до двадцати метров. Следующие четыре часа он просидел на ступенях, неторопливо дымя трубкой, сейчас у него уже не было такой обреченности, как накануне, он был сыт, одет, вооружен, имелась вода и сигареты и целая бутылка вина. Он даже хотел ее откупорить, но передумал. Пока сидел, зашил рукав куртки, который играючи порвал бибизян, потом притащил из рюкзака кожу, ремни и занялся жалкой попыткой изготовления кустарной подмышечной кобуры для «Императора». Ржавые ножницы, которые он заточил, с трудом справлялись с толстой кожей, игла колола пальцы, несмотря на наличие шила. Любой кожевенник, увидев то, что он делал, сплюнул бы себе под ноги, обматерил, дал бы подзатыльник и отобрал все, чтобы материал не портил, но Воронцов был один, никакого мастера на горизонте не предвиделось, так что, делал он, что мог, в силу навыков и разумения.

Спать он лег около восьми, ну так он ощущал, поскольку выставить карманные часы, которые имелись в его распоряжении, не было никакой возможности, несмотря на все знания прошлого мира, Константин был не в состоянии точно определить полдень или полночь.

Выкурив сигариллу, почувствовал, как глаза закрываются сами собой. Заперев дверь на ключ. Воронцов сунул под подушку «Императора», только предохранитель сдвинуть, и пали, сколько влезет. Сон пришел мгновенно, он был беспокойным, рваным, но Константин так вымотался, что его даже налеты «дементоров» не особо волновали, они заглядывали в его коморку четыре раза, но по-прежнему не видели человека. Правда, вот только карман, в котором лежали шарики тьмы с трупов чертенка и бибизяна, очень их привлекал, они подлетали к висящей на спинке стула кожанке и долго таращились на нее. Затем снова улетали, а Воронцов проваливался в дурной сон. Снились ему исключительно кошмары, как относящиеся к этому миру, так и прошлому. Самым жутким из них был тот, в котором его осудили справедливо, это он убил девочку-соседку, творя с ней жуткие вещи. Проснулся он в холодном поту, не выспавшимся и разбитым. Умывшись, он посмотрел за окно, на улице занимался рассвет, еще немного, и взойдет солнце. Вот только ему его не увидеть, все небо снова было затянуто тучами, и сырости хватало, еще ночью, когда онпроснулся после налета очередного «дементора», то услышал, как капли стучат по листве куста, разросшегося прямо под его окном. Вздохнув, Воронцов с тоской посмотрел на добротную плащ-палатку из материала, напоминающего брезент, которую извлек из одного из солдатских сундуков. Оставалось надеяться, что она не промокает. Из города надо уходить, еще одну такую ночь он не выдержит.

Завтрак был быстрым, доесть остатки вареной рыбы, выпить воды (почему-то ему не везло, нигде не нашлось ни чая, ни кофе), выкурить сигариллу, бросить прощальный взгляд на кабинет барона, который дал ему приют на две ночи. И пусть нормально выспаться не удалось, но здесь под защитой «дементоров» он чувствовал себя в безопасности. Больше всего Константина беспокоило то, что на улице нет солнца, которое накануне его отлично защищало от местных тварей, теперь им нечего боятся.

Закутавшись в плащ-палатку, Воронцов шагнул под дождь. Несколько секунд стоял, прислушиваясь к ощущениям, дождь к этому моменту усилился, и в простой одежде Константин был бы насквозь сырым, но тонкая ткань плащ-палатки держала воду не хуже полиэтилена. Ночью ему пришла одна хорошая идея, вот только для ее воплощение нужно было бы снова лезть в магазин братьев Силовых. Бодаясь с бибезьяном, он понял, что револьвер не самое лучшее для подобного, поэтому нужно было озаботиться другим оружием. Вообще то, что он обрастает большим количеством стволов, плохо, на себе же прет, но другого выхода нет, под каждую цель свои задачи, и лучше обреза двенадцатого калибра для бибизянки не придумаешь. А двустволку, отделанную серебром, он точно видел в одной из пирамид, и она вполне годилась для подобных целей. Вот только из этой идеи ничего не вышло, дойдя до оружейной лавки, Константин только сплюнул с досады, вскарабкаться наверх по скольким от воды камням, было нереально. Да и вчера что-то сдвинулось, и завал слегка просел. Теперь до пола второго этажа было не так уж и просто дотянуться.

Еще раз сплюнув себе под ноги, Константин развернулся и пошел обратно на площадь, сейчас он двигал своим вчерашним маршрутом. Кстати, к утру он осмотрел свою правую руку, и остался доволен, регенерация не исчезла и сейчас из ран, нанесенных бибизяном, остались только три красных, толстых, уродливых шрама, которые наверняка исчезнуть через пару дней.

Минут через пять дождь стал стихать, а еще через десять прекратился совсем, и теперь в воздухе висела мерзкая водяная взвесь, промозглая, она умудрялась забираться под застегнутую плащ-палатку, но с этим ничего поделать было нельзя.

Путь до моста занял у Константина около получаса, и вот что странно, на этот раз ему никто не встретился — ни чертики, ни бибезяны, ни коты с птицами, никого. Город словно вымер. Может, конечно, они не любят повышенную влажность и предпочли забиться в свои сухие убежища, либо в городе появилось то, что пугает всю эту живность до усрачки.

Константин поудобней перехватил винтовку, и словно в ответ на это действие почувствовал тяжелый взгляд. Он резко обернулся и увидел во втором окне человеческий силуэт, который мгновенно сместился в сторону. Это произошло так быстро, что мужчина даже засомневался, а не привиделось ли ему. Окно грязное, мутное, за ним тяжело разглядеть человека, может, и вправду показалось? Вот только одно доказательство у него было, чужой опасный взгляд сразу же исчез.

Не задерживаясь больше на открытом месте, Константин, широко шагая и вертя головой, пошел через мост. На другой стороне тоже обнаружились следы людей, вот они явно относились к периоду катастрофы, черепа и кости, много, около сотни, а может и больше, такое ощущение, что люди куда-то бежали, потом раз, и умерли.