Хоугтон вышел вперед, всматриваясь в надвигающиеся грозные Черные камни.

– Дайте предупредительный выстрел! – прорычал капитан.

Раздался залп из носовой пушки, ветер понес пороховой дым прямо в жерло пролива, однако на бриге не обратили на выстрел никакого внимания. Его раскачивающаяся грот-рея с поднятыми парусами все приближалась и приближалась к фрегату, шедшему почти с убранным такелажем.

– Мы выбрали восточный пролив. Пусть этот негодяй идет по западному, – буркнул Хоугтон. Низкая осадка брига позволяла ему без труда пройти по западному проходу.

– Так точно, сэр. Оставляем Черные камни по левому борту. Так держать, – подхватил Бэмптон.

Но примерно за двести ярдов до Черных камней бриг слегка повернул и направился в другой проход. Покрытые зеленью утесы теперь были хорошо различимы. Однако все на фрегате смотрели вслед паршивому бригу, который на всех парусах входил в опасную горловину.

– Сэр! – послышался встревоженный голос рулевого.

Не решаясь даже на миг выпустить из рук штурвал, он резким кивком головы указал на что-то впереди. Бриг настолько отвлек их внимание, что никто не заметил два рыбацких суденышка, идущих под всеми парусами в крутом бейдевинде. Переходя с галса на галс, они выплывали из гавани. Их обнаружили только после мыса Святого Антония, который оставался справа. Наверное, увидев бриг, рыбаки решили переменить курс и начали делать поворот оверштаг; еле двигаясь, они почти встали на пути фрегата.

Бэмптон открыл и тут же закрыл рот. Ширина пролива не превышала нескольких сотен ярдов, с одной стороны были Черные Камни, с другой – мыс Святого Антония. Не трудно было понять: раз они шли по ветру, невозможно было переставить или убрать паруса, чтобы вовремя остановиться. Но даже если бы это им удалось, тогда течение, вероятно, развернуло бы фрегат и выбросило его на берег. Рыбацкие суденышки были обречены.

– Право руля, – твердо сказал Хэмбли матросу за штурвалом. – Держитесь от берега примерно на расстоянии кабельтова.

– Нет… – и Бэмптон запнулся. Он не осмеливался возразить ни слова, ведь тогда он ясно показал бы, на ком в течение нескольких предстоящих минут лежала бы вся полнота ответственности.

Штурман, не отрываясь, смотрел вперед, лицо его было невозмутимо. Бушприт «Крепкого» медленно повернулся к покрытому пеленой дождя берегу, который почти навис над его правым бортом. Можно было разглядеть даже отдельные выступы на скалах, на которых гнездились чайки, не без любопытства поглядывавшие на корабль. Хлопанье крыльев и крики пробудившихся птиц, скрип снастей на борту корабля были единственными звуками, раздававшимися в тишине. Они ловко обогнули рыбацкие суденышки, но впереди их подстерегала другая опасность. Прямо по курсу проступили очертания нового мыса. На самом верху возвышалась круглая крепость, однако Хэмбли не изменил курс.

– А не следует вам…

Но Хэмбли не удостоил Бэмптона ответом.

Кидд понимал сложность их положения. Если они не могли совершить крутой поворот влево, то им не оставалось ничего другого, как позорно направить судно в открывавшуюся перед ними небольшую бухту. Он затаил дыхание и вдруг почувствовал, как их подхватил свежий восточный ветер, дувший из бухты… Глубина пролива была достаточной, плюс местный ветер с суши – Хэмбли знал обо всем. Края парусов заколыхались под ветром, и только тут штурман бросил через плечо:

– Пора брасопить реи.

Как только реи повернули, Кидд увидел на деле, как, не вращая штурвал, можно отвести корабль от берега.

– Хорошо, отлив уже начался, – сказал Хэмбли и неожиданно улыбнулся.

«Крепкий» снова шел прежним курсом и вскоре бросил якорь на просторном рейде Каррик Роудз в Фалмуте.

Как только офицерская гичка с зарифленным парусом отчалила от борта «Крепкого», Кидд укутался поплотнее в дождевик, поглубже натянул свою треуголку и чуть заметно улыбнулся Ренци сквозь налетавшую порывами водяную пыль.

Вдоль берега тянулись разбросанные приземистые дома. Фалмут был маленьким городком, располагавшимся вокруг разрушенного замка Пенденн. Внутри гавани вдоль городской пристани теснились небольшие суденышки, тогда как подавляющая часть кораблей морского конвоя скопилась на рейде Каррик Роудз. Среди них были всевозможные торговые суда, сновали парусные и простые лодки.

– Рыбный Стрэнд, – заметил Ренци рулевому, когда их лодка подошла к городской пристани. Гичка обогнула стоящие на якоре суда и подошла к небольшому причалу.

– Возвращайтесь засветло, – строго предупредил их рулевой, и приятели сошли на берег.

– Не желаешь ли чего-нибудь подкрепляющего… – Друзья быстро нашли для себя местечко в шумной таверне на Рыночной улице, где радушный хозяин таверны, усадив их возле горящего очага, подал им горячий ром с пряностями.

– Рыбный Стрэнд? – переспросил Кидд, обхватывая стаканчик с пуншем.

– Вот именно. Мистер Прингл уверяет, что где-то здесь можно найти все необходимое для того, чтобы дать отдохнуть душе среди дикостей Новой Шотландии, – Ренци вытащил из кармана потертую гинею. – Мне кажется, что я вернусь крепко под хмельком, кренясь вперед, словно низенький мичман под порывами колючего Борея.

Лейтенанты не следили за погрузкой в гавани: это было обязанностью мастермейтов и мичманов. Ром приятно согревал, и Кидд в душе радовался, что на берегу у него не было никаких служебных обязанностей, кроме того, он был совсем не прочь на время вырваться из стесняющей его атмосферы кают-компании.

В таверну вошел седовласый человек, по виду знатного происхождения. Заметив двух морских офицеров, он кивнул им, затем подал знак прислуживающему мальчику и подошел к ним.

– Добрый день, джентльмены. Я так понимаю, вы офицеры с фрегата, вставшего недавно здесь на рейде.

– Верно, сэр, – ответил Ренци. – Лейтенанты Кидд и Ренци с корабля Его величества «Крепкий» к вашим услугам.

– Гривс, Лоренс Гривс. Ваш величественный корабль направляется к берегам Северной Америки, не так ли?

– Да, так.

– Ага. Значит, это вы будете нашим ангелом-хранителем, защитником наших «торговцев»? – Гривс явно был знаком с морским жаргоном: слово «торговец» было общепринятым обозначением для конвоя. – Вы позволите составить вам компанию? – спросил он. – Мы с женой направляемся в Галифакс на корабле «Город Сидней».

Над столом склонился мальчик-подавальщик.

– То же самое? Или вы предпочитаете вино?

Лицо седовласого джентльмена, обрамленное бакенбардами, излучало доброжелательность.

– Это ваш первый визит?

– Да, первый, – признался Кидд, – но держу пари, что ваш визит туда отнюдь не первый, сэр.

– Разумеется, нет. Я уполномоченный по земельным вопросам в Галифаксе, волею судьбы возвращаюсь к своим обязанностям.

– Тогда, сэр, меня удивляет, почему вы не воспользовались почтово-пассажирским судном, там оно окажется гораздо скорее, – сказал Кидд, заметив сквозь окно таверны выплывающую из гавани изящную бригантину с развевающимся Синим Питером на мачте.