Однако не тонкая кость лодыжек заставила меня подойти к кровати и обследовать их более пристально.

– Что вы делаете, По? – спросил констебль Линч.

Проигнорировав этот вопрос, я еще ближе наклонился над телом. Необычные отметины покрывали нижнюю часть ног, как раз в том месте, где выступают tali, или лодыжечные кости. Преодолев естественное отвращение, мешавшее мне прикасаться к мертвым, я еще ниже нагнулся и обеими руками осторожно перевернул ногу, чтобы получше рассмотреть лодыжку. Затем я опустил ноги жертвы на матрас и, повернувшись к коронеру, заявил:

– Боюсь, что ваше мнение относительно причины смерти мисс Болтон не соответствует фактам, коронер Тилден. Похоже, мистер Кимболл и доктор Марстон в конце концов оказались правы. Девушка утонула не просто в результате несчастного случая.

Мое заявление произвело на трех мужчин поистине драматический эффект. У коронера Тилдена отвисла челюсть, мистер Мэй стоял как громом пораженный, констебль Линч проворчал:

– О чем это, черт возьми, вы толкуете?

– Позвольте привлечь ваше внимание к этим пятнышкам на лодыжках молодой женщины, – сказал я, когда трое мужчин собрались вокруг меня.

Держа очки за дужку, Тилден низко наклонился, скрупулезно изучая вышеуказанные отметины.

– Ну и что? – спросил он.

– Вы замечали их прежде?

– Да, полагаю, что да. Но не обратил особого внимания. Вероятно, она слишком туго шнуровала ботинки.

– Это следы пальцев, – сказал я. – Кто-то схватил ее за ноги с такой силой, что оставил синяки. А вот это след от ногтя большого пальца, впившегося в плоть.

– Вздор, – сказал констебль Линч.

Мои выводы можно подкрепить простым экспериментом, – обратился я к нему. – Если вы встанете в изножье кровати лицом к жертве и схватите ее за лодыжки, то обнаружите, что эти отметины совпадают со следами ваших пальцев.

Обменявшись взглядом с коронером Тилденом, который кивнул, словно давая Линчу разрешение приступить к делу, констебль сделал, как я сказал, удивленно прорычав что-то, когда мое предположение доказало свою правильность.

– Ладно, пусть это и следы пальцев, – сказал он, отпуская ноги мертвой девушки, которые с мягким стуком упали на постель. – Это еще не означает, что ее убили. Схватив человека за лодыжки, его не утопишь. Вам пришлось бы надавить на ее голову и плечи и держать их под водой, пока бы она не захлебнулась.

– Если бы обычный человек попытался утопить кого-нибудь в ванне, он бы действительно прибег к такому способу, – сказал я. – Однако он не очень-то надежен. Напротив. Если только нападающий не обладает недюжинной силой, а жертва не слишком ослаблена, чрезвычайно трудно убить человека подобным образом. Впав в неистовство, жертва такого нападения сопротивлялась бы каждой частицей своего тела. Свободными руками она инстинктивно била бы и царапала убийцу, возможно нанеся ему серьезные раны.

Мисс Болтон, как мы знаем, отнюдь не была хрупкой женщиной. Происходи все так, как полагаете вы, она оказала бы энергичное, даже яростное сопротивление. Однако свидетельств тому нет. Судя по расположению тела мисс Болтон, вода в ванне осталась на максимальном уровне. Короче говоря, на пол не пролилось ни капли, что, несомненно, произошло бы в случае ожесточенной борьбы за жизнь. Более того, мыло, которое практически наверняка выпало бы из ванны при такой борьбе, все еще плавает в воде.

С другой стороны, способ утопить человека, какой предлагаю я, то есть схватив его за лодыжки и подняв ноги в воздух, полностью лишает жертву возможности бороться. Застигнутый врасплох, он просто уходит под воду, причем вода стремительно проникает ему в нос и рот. Лежа на спине, с головой, погруженной в воду, он не в силах подняться, даже если руки свободны и он может ухватиться за края ванны. Он может попытаться бить ногами, чтобы освободиться от хватки убийцы. Однако убийце достаточно всего несколько минут удерживать ноги жертвы в таком положении, чтобы добиться своего.

– Загадками говорит, – пробормотал констебль Линч.

– Это легко продемонстрировать, – сказал я, – хотя нам потребуется доброволец, который пожелает забраться в ванну мистера Мэя.

– Я желаю! – раздался чей-то громкий голос в коридоре.

Повернувшись, мы увидели входившего в спальню доктора Марстона. Он объяснил, что, находясь в коридоре, слышал все сказанное и полон желания предоставить себя для проведения испытания, если оно поможет определить истинную причину смерти мисс Болтон и таким образом снимет с него вину.

Видя, что ни мистер Мэй, ни коронер Тилден, ни констебль Линч не возражают, дантист стал раздеваться, аккуратно складывая каждый снятый предмет на кресло. Он разоблачился до нижнего белья и уже начал было расстегивать воротник, когда Тилден поспешно сообщил ему, что раздеваться догола не надо. С видом величайшего облегчения из-за того, что его избавили от постыдной необходимости выставлять на всеобщее обозрение свои телеса, Марстон шагнул в ванну, ухватился за края и начал забираться внутрь.

При других, менее драматических обстоятельствах вид пожилого пухленького дантиста, залезающего в ванну в подштанниках, поразил бы меня своей чрезвычайной комичностью. Однако теперь зрелище представлялось гротескным.

Слегка подрагивая, поскольку вода давно успела остыть, Марстон улегся по возможности глубоко, так что над водой остались торчать только его голова и колени.

Между тем констебль Линч снял сюртук и положил его на шифоньер. Потом, закатав рукава рубашки, подошел к изножью ванны.

– Когда окажетесь под водой, – сказал я Марстону, – изо всех сил пытайтесь поднять голову над поверхностью.

Дантист, выглядевший несколько встревоженно, кивнул.

Не успел он этого сделать, как Линч без предупреждения погрузил руки в воду и, ухватив Марстона за лодыжки, высоко задрал его ноги.

Результат был в точности такой, как я предвидел. Никто даже охнуть не успел, как голова дантиста оказалась под водой. Руки его конвульсивно цеплялись за края ванны, а ноги слабо бились в цепкой хватке Линча. Однако он был не в состоянии создать соответствующего рычага, чтобы приподнять верхнюю часть тела, он был совершенно беспомощен. Не оставалось никаких сомнений, что еще через несколько минут дантист утонет. Заглянув в ванну, я увидел на его лице выражение панического ужаса. Глаза его выпучились, а щеки раздулись.

Коронер Тилден тоже наблюдал за выражением лица Марстона.

– Отпустите его, – сказал он констеблю Линчу, который моментально выпустил ноги доктора.

Откашливаясь и переводя дух, доктор тут же, как пробка, вынырнул на поверхность. С помощью коронера он с трудом поднялся на ноги, а мистер Мэй достал из ближайшего шкафа полотенце и накинул ему на плечи. Ему помогли отойти от ванны и провели в другой конец комнаты, где он взгромоздился на прикроватный стул; у ног его быстро стала собираться маленькая лужица.