Уходили прочь проблемы. Никчемные думы. Оставались только ощущения.

Женя не знала, сколько пролежала. Ничего менять не хотелось. Не хотела и уходить. Главное теперь – не уснуть.

Девушка сама не поняла, как опустила одну руку в воду. Наверное, Женя всё же немного замерзла. Легкое покалывание подтвердило её предположение. Рука прошлась по воде, «собирая» её, и остановилась в районе живота. Пальцы коснулись нежной кожи…

Женя прикусила нижнюю губу почти до крови.

Кому сказать – не поверят…

Ей почти двадцать один, и она всё ещё девственница. А хочется… Очень хочется…

Рука девушки погладила живот, задев края трусиков. С губ Жени сорвался приглушенный стон. Так нечестно! Нечестно же…

На этой ласке Женя не остановилась. Пошла дальше. Давно себя не ласкала. Не трогала. Не доводила до оргазма.

Женя дотронулась до груди, сжала её. Теплая волна накатывающей страсти зародилась в области живота. Пошла кверху и книзу разом. Соски затвердели. Женя знала своё тело очень хорошо. Угораздило родиться чувствительной. Она быстро воспламенялась, за что и страдала.

Вова, пока не понял сути девушки, сдерживался. Дразнил её, но не активничал. У них была договоренность, которую оба соблюдали. Женя была благодарна Вове, что он с ней. Что поддерживает и остается рядом. Что любит.

Но полгода назад они с ним зашли далековато, и она кончила. Под ним. Вова понял это. И понеслось. Его ощутимо затрясло, он попытался просунуть руку ей в трусики. До этого они тоже там были, но у самого края. А тут… Женя испугалась, засуетилась, начала отталкивать Вову. Вова откатился в сторону, но с тех пор всё изменилось. Он прикасался к ней и вел себя куда активнее. Женя каждый раз сердиться начиналась. Потом злился он. И каждый раз заканчивался сначала обидами, а потом и скандалами.

– Ещё скажи, что трахаешь сама себя! – взвился под конец года Вова. Женя настолько растерялась от его предьявы, что выдала себя с головой. – Что? Ты сейчас серьезно? Мне не даешь, а сама… Сука, да я тут бьюсь с тобой который год, а ты…

– Я не сука.

Он никогда раньше не обзывал её.

Потом они помирились. И вроде бы всё встало на свои места. А потом…

Женя выдохнула, сильнее закидывая голову назад. Она ни перед кем не обязана отчитываться за свои действия. Только перед мамой. Больше девушка никому ничего не обещала. Уже…

Обещание, данное Вове, Женя забрала.

Не получалось у них ничего.

Она признала это первой. Вова не хотел.

Девушка опустила вторую руку в воду. Про Вову здесь точно больше не будет вспоминать. Потом, когда вернется в город и встретится с ним лицом к лицу. А встретиться придется. Да, потом…

Дыхание у Жени потяжелело. А что если пойти дальше? Она хотела скинуть напряжение, что с каждым днем росло в теле. Катание на лыжах, горячее джакузи с видом на горы, морозный, но воспринимаемый иначе воздух, и оргазм. Чем не прекрасное завершение дня?

Женя сильнее закусила губы. Девственница-развратница – вот она кто. Рука нырнула под ткань лифчика и нашла обнаженный сосок-вишенку. Стоило до него дотронуться, как легкие электрические разряды побежали по всему телу, добавляя остроты восприятию. Женя заерзала в воде, сильнее сжав бедра.

Ну что за наказание!

Медленно открывая глаза, Женя подалась вперед, не зная, что в конечном итоге ей делать.

Чтобы сразу же наткнуться на шальной взгляд стоящего неподалеку Степана Барсова.

* * *

Степану не спалось. Он пришел в комнату, принял душ, лег на кровать. Потом психанул, открыл планшет. Попытался поработать, в итоге отправил планшет на другую сторону кровати.

К черту всё!

Захотелось курить. Вроде Ивлев курит. К нему, что ли, наведаться? Вытащит из кровати – словит новых эмоций. Их ему как раз ахренеть как не хватает.

Степан оделся и вышел из комнаты. Прогуляется, мозги проветрит. Последнее особенно не помешает. Он спустился вниз. Свет не включал. Некоторое время постоял у окна, смотря в рассеянную ночными огнями темноту.

Потом переместился к креслу. Рухнул в него, продолжая хмуриться.

Причину своего недовольства мужчина отлично знал.

Женя, Женечка. Потеряшка.

Степан всегда всё анализировал. Последние годы – особенно. Эта его особенность помогла и ему, и парням достичь определенного уровня жизни. Не собирался Степан менять её и в будущем.

То, что Потеряшка заводит его, было ясно едва ли не с того момента, как он увидел её на трассе. Хорошо-хорошо, может, и не с того, но когда усадил к себе в машину – точно. Интерес возрастал. Тут логично.

Нелогично и неприятно, что она шарахается от него и активно вписывается в любой кипиш, лишь бы не оставаться с ним наедине. Степан пожалел, что выпил за ужином маловато. Хотелось добавки. И курить тоже по-прежнему хотелось.

Он уже собирался подниматься и идти в сторону бара, когда услышал легкие, крадущие шаги. И что-то ему подсказывало, что он знает, кто может в доме ходить вот так, тихохонько.

Степан, стараясь двигаться максимально беззвучно, подался вперед, желая удостовериться в своей правоте.

Так и есть. Его Потеряшка спустилась со второго этажа и направилась по коридору дальше. К веранде.

На губах мужчины заиграла понимающая улыбка. Он ждал, что девочка после ужина отправится к открытому бассейну. Нет, выждала, пока все заснут, засранка мелкая.

И он в том числе.

А вот и обломчик, милая. Не спалось ему, и на то была причина. С рыжеватыми волосами и чертовски соблазнительной пятой точкой, которую не оценил в их компании только ленивый. И не в компании тоже.

Барсова Женя не заметила. Прошла мимо, кутаясь в халат. Степан выждал несколько минут, говоря, что лучшее решение – остаться на месте. Или, как планировалось ранее, найти бутыль с вискарем и выжрать его в одно лицо.

Ни хрена!

Уперевшись руками в подлокотники, он оттолкнулся, пружинисто поднимаясь. Степан ни за что не откажется от созерцания купающейся Женечки. Для полного счастья ему оставалось надеяться, что на девушке окажется очень открытый купальник.

Степан Барсов готов был ко всему. Так он думал. К сидящей в халате на бортике Жене, лениво бултыхающей ножками в воде. Неспешно плавающей. Стоящей в раздумье. Даже передумавшей и идущей назад.

Но не к ласкающей себя…

Сначала мужчина решил, что у него искажается восприятие. Он вышел на веранду. Женя, погруженная в собственные мысли, не услышала звуки раздвигающихся ставней. Для Степана это оказалось плюсом. Он вышел, сделал несколько шагов в сторону джакузи, поежившись от морозного воздуха. Степан намеревался присоединиться к Жене. Греться так греться. Он уже потянулся к краю свитера, собираясь скидывать его, когда рука застыла в воздухе.