Элеоноре показалось, что все, кого она хоть чуть-чуть знала, считают своим долгом заглянуть в ее ложу. Подобное внимание было бы весьма приятно, не догадайся она, что большинство из этих людей привело сюда любопытство, а не симпатия к ней. Причем любопытство основной части визитеров – особенно женского пола – вызывал Дарио.

Элеонора вежливо представляла им его, с легкой иронией наблюдая, как они смеются и заигрывают с ним. Дарио конечно же реагировал в точности, как она ожидала, и своей улыбкой наверняка разбил немало сердец, а также безбожно льстил им и одаривал пылкими взглядами из-под густых черных ресниц.

Пришли супруги Колтон-Смит и привели с собой графа де Граффео. Элеонора искоса глянула на Дарио, гадая, как он себя поведет в присутствии человека, которого настолько не выносит. Однако Дарио был вежлив, пусть и несколько скован, да и непривычно молчалив.

Граф склонился над рукой Элеоноры с чисто итальянским изяществом и обаянием:

– Леди Скарбро. Как приятно наконец-то с вами познакомиться.

Голос у графа был низкий и добродушный, в противоположность холодному, сдержанному выражению лица.

– Граф, – ответила Элеонора, – вы, должно быть, знакомы с синьором Параделлой, другом моего покойного супруга?

Граф бросил взгляд на Дарио и коротко кивнул:

– Да, разумеется. Buona sera, signore[2].

Дарио сухо ответил, и граф вновь обратился к Элеоноре:

– Позвольте выразить соболезнования в связи с кончиной вашего супруга, миледи. Музыка, которую мы слушаем здесь сегодня, ни в какое сравнение не идет с творениями сэра Эдмунда Скарбро. Гениальный композитор. Многие оплакивают его гибель не только в вашей стране, но и в Италии.

Слова графа были безупречно вежливы, но взгляд казался подозрительным, слишком пристальным, и Элеоноре невольно стало не по себе. Казалось, граф наблюдает за ней и следит за ее реакцией.

– Благодарю, граф, – сдержанно отвечала она. – Нам всем будет его не хватать.

Граф ди Граффео снова поклонился, и собравшиеся попрощались друг с другом по всем правилам этикета. Колтон-Смиты удалились со своим почетным спутником. Элеонора нахмурилась, пытаясь сообразить, что именно в поведении графа настолько ее смутило.

– Не тревожьтесь, – тихо обратился к ней Дарио. – Он того не стоит.

Элеонора обернулась к нему. Слова Дарио показались ей не вполне уместными. Итальянский граф не сказал ничего такого, из-за чего можно встревожиться. А что касается ее беспокойства, то для него нет ни единой причины. Может, Дарио почувствовал ее настроение или расслышал в соболезнованиях графа некий скрытый смысл?

Прежде чем Элеонора успела спросить у Дарио, что он имел в виду, в дверь постучали, и вошел Энтони.

Элеонора застыла, крепко сжав веер. Все мысли о графе ди Граффео тут же вылетели из головы.

– Лорд Нил.

– Миледи, – кивнул ей Энтони, потом посмотрел на Дарио. Взгляд его был быстрым и оценивающим, а когда лорд Нил снова повернулся к Элеоноре, в глазах его читался вопрос.

Энтони явно ждал, что она представит ему своего спутника. Чуть поморщившись, Элеонора произнесла:

– Разрешите представить вам синьора Параделлу, милорд. Он был другом сэра Эдмунда.

– Понимаю. Значит, приехали навестить вдову друга? Из самого Неаполя? Как любезно.

И взгляд, и голос Энтони были одинаково холодны. Дарио нисколько не обиделся, даже чуть развеселился:

– Уверяю вас, милорд, для меня это не труд, а удовольствие.

– Ах вот как? И надолго вы к нам?

– Еще не решил, – дружелюбно ответил Дарио. – Отчасти это будет зависеть от леди Скарбро.

Проигнорировав его слова, Энтони молча развернулся к Элеоноре и произнес:

– Насколько я понял, вы планируете нанести визит леди Гонории, дабы обсудить условия завещания сэра Эдмунда.

– Да. Кроме того, я должна отвезти его прах в семейный склеп, – произнесла Элеонора.

– Леди Гонория попросила, чтобы я тоже приехал, – заявил Энтони.

– Разумеется, – с точно таким же равнодушием согласилась Элеонора.

– Прошу вас, позвольте и мне сопровождать вас, – вступил в разговор Дарио.

Элеонора и Энтони оба удивленно обернулись к нему.

– Я бы так хотел посетить родовое гнездо моего друга, – пояснил Дарио, прибавив чуть хриплым от нахлынувших чувств голосом. – Сказать ему там последнее «прости».

– Да, конечно же, – поспешно согласилась Элеонора. – Простите, что мне раньше не пришло в голову вас пригласить. Почту за честь, если вы будете сопровождать меня.

Элеонора искоса взглянула на Энтони, уставившегося на Дарио с плохо скрываемой неприязнью. Элеонора в любом случае взяла бы Дарио с собой, ведь они с Эдмундом были лучшими друзьями, однако явное неодобрение Энтони весьма скрасило момент.

– Стало быть, до встречи у леди Гонории, – напряженно произнес Энтони и отрывисто поклонился: – Миледи.

– Милорд.

Энтони покинул ложу так же внезапно, как и появился в ней.

– Странный человек, – прокомментировал Дарио, глядя вслед лорду Нилу.

– Что верно, то верно, – пожала плечами Элеонора. – Грубость – его основное качество.

– Кажется, я ему не понравился, – с улыбкой проговорил Дарио.

Элеонора пожала плечами:

– Уверяю вас, ко мне он относится не лучше.

– Да что вы? – В голосе Дарио звучало сомнение. – Не может быть. Я бы сказал, что этот джентльмен невзлюбил меня, поскольку ревнует вас. Осмелюсь предположить, вы нравитесь ему намного сильнее, чем он хочет показать.

Элеонора вспомнила их с Энтони поцелуй той ночью и вспыхнула от одного воспоминания. Это ничего не значит, в сотый раз напомнила себе Элеонора. Всего лишь сиюминутный порыв, о котором оба тут же пожалели. Элеонора была уверена, что лорд Нил не меньше ее хочет забыть об этом эпизоде.

Элеонора понадеялась, что Дарио не заметил ее предательского румянца. Тайком глянула на него, но ничего не смогла понять по выражению лица. Дарио по-дружески ей улыбнулся:

– Ни один мужчина не может устоять перед вашей красотой, миледи, даже холодный англичанин. А меня вы и вовсе сразили наповал.

Элеонора знала, что Дарио заигрывает со всеми женщинами. Для него флиртовать как дышать. Трудно истолковать его зовущие взгляды и отличить привычное кокетство от чего-то более серьезного. Элеонора надеялась, что первый вариант ближе к истине, поскольку не испытывала никаких чувств к Дарио. Он нравился ей как друг, к тому же Элеонора признавала, что Дарио красивый мужчина, перед которым многие женщины не смогли бы устоять. Но для Элеоноры он ничем не отличался от большинства мужчин, при виде Дарио у нее не возникало ни чувств, ни желания.