— Ты думаэшь, у таварыща Сталыной это было послэднее платье?

Тем не менее, Марине нужно было заехать домой переодеться. Обменявшись с Мариной номерами телефонов, Мишка отправился в отдел, где его дожидался Костик.

Когда Мишка выходил на улицу, его остановила Гейрхильд Гримсдоттировна.

— Удивительное дело, молодой человек. Позавчера мне позвонили из милиции с просьбой предоставить комнату одинокому молодому сотруднику. Через день выяснилось, что сотрудник отнюдь не одинок. А еще через день у сотрудника обнаруживается довольно взрослая дочь. Кажется, все вместе это и называется «демографическим коллапсом»…

— Нет, Гейрхильд Гримсдоттировна, — вздохнул Мишка. — Это называется «человеческая жизнь»…

Как и предполагалось, Костик дожидался Мишку в отделе. Начав возиться с текущей документацией, не без оснований называвшейся в разговорах между собой «макулатурой», молодые люди не заметили, как наступил вечер. Наскоро покидав документы в сейф, Костик и Мишка отправились в кафе, где был намечен банкет. В последний момент выяснилось, что точки рандеву Мишка не помнит, а Костик и вовсе не знает.

— Знаешь, почему я пошел работать в милицию? — спросил Мишку Константин Кицуненович Инусанов. — Потому что моя бабушка любила повторять: «Шутить над оборотнем — уголовное преступление».

Мишка задумался над удивительным парадоксом — он точно знал, что оборотень не умеет шутить; тем не менее, произнесенные им слова звучали забавно.

— Витиш трубку не берет… Да как же та проклятая кафешка называется? — Мишка оглядывался. — Костя, что там Витиш про название говорил?

— Говорил, что название сексуальное. — сладко зевнул Костик.

— Ну какое может быть сексуальное название у кафе?! — Совсем расстроился Мишка.

— Ну, к примеру, …! — предположил прямолинейный Костик.

Мишка поглядел на него испуганно.

— Блин, прямо как с «лошадиной фамилией»… — загрустил Мишка. — Марина, наверное, уже заждалась!

— А она откуда знает? — спросил Костя.

— Я же город плохо знаю. Когда с Витишем созванивались, я его телефон Марине дал.

— Ну, тогда ты, Миша, дурак, — серьезно сказал Костя. — Нет, не так — дурак я, а ты, Миша, шедевр тупости. Позвони ей.

— Ох, блин… — поразился Мишка простоте решения вопроса, минуту назад казавшегося неподъемным. — Спасибо, Костик…

— Впервые слышу, чтоб за «дурака» благодарили, — пожал плечами вермаджи.

Мишка быстро набрал Маринин номер. Выяснилось, что Витиш не шутил: кафе называлось «Клубничка». И находилось оно в десяти минутах ходьбы от отдела.

Марина с букетом роз в руках ждала их недалеко от крыльца «Клубнички». Она была одета в простое желтое летнее платье, украшавшее ее так, как украшает простая одежда красивых женщин. Увидев Мишку, она издали помахала ему рукой.

— Кого ждешь, красавица? — пробасил Костя.

— Да явку с повинной принесла! — улыбнулась Марина.

— Это Костя, — представил коллегу Мишка.

— Оборотень! — Костя протянул руку девушке.

— Вермаджи! — сказал Мишка.

— Альфа-самец! — добавил Костя.

— Да, хорошая у нас компания: милиционер, фельдшер и вермаджи, — хихикнула Марина и взяла спутников под руки. — Расскажите мне теперь: на милицейских свадьбах «горько» можно кричать только после предупредительного выстрела?

— Я ствол не взял, — Костя аж сбился с шага, но Мишка с Мариной захохотали и потащили его за собой: — Пошли уже, шампанским отстреливаться будем.

— Где вы ходите?! — завопил Витиш, выглядывая из дверей кафе. — Женька уже велит считать пустые места в зале и подать ему список прогульщиков! Тех, кого недосчитается, грозит сосватать за Регинлейв Гримсдоттировну! Мишка, ты чего побледнел?..

В зале кафе было весело, шумно и просторно. Под потолком плавали воздушные шарики, над столом молодоженов широкие цветные ленты причудливо свернулись в обручальные кольца, напоминающие наручники, а по стенам развешены были плакаты с поздравлениями. Ну, например: «Кто не был, тот будет, кто был, не забудет», «Муж, помни: все, что ты скажешь или подумаешь, может быть использовано против тебя женой», «Любовь — это преступление, которое заканчивается пожизненным сроком».

В ЗАГСе Мишка наблюдал молодых в лучшем случае в профиль. Женька Еремин оказался крепким и плечистым блондином, а его молодая жена Вика — симпатичной фигуристой девушкой. Оба выглядели совершенно счастливыми и абсолютно безмятежными.

— Штрафную! — рявкнул Женька с деланной суровостью. — Мужикам водкой, девушке — шампанским! Кто сказал «не пью»? Витиш, никаких переговоров с террористами!

Деваться от штрафных было некуда. Константин Кицуненович Инусанов, проглотив стакан водки, обратился ненадолго в огромного мохнатого пса, провыл несколько аккордов из Мендельсона и с громким «Уф-ф-ф!» вернулся в человеческий облик. У Марины после бокала шампанского ярче заблестели глаза.

— Это ты у нас новенький? — весело спросил Мишку жених. — Кто это с тобой такая красивая? Вика, я тут быстренько схожу налево… — Женька сделал вид, что пытается перебраться через свадебный стол, но Вика потянула его за полу пиджака, и он уселся обратно на место. — А что ты раньше не предупредила, что после свадьбы налево нельзя? Стал бы я тогда жениться… Верни мне мою фамилию!

Мишку, Костю и Марину усадили за стол, а далее торжество пошло своим чередом — сначала тамада как-то поддерживал веселье, точно огонь в тлеющем костре, но часа через полтора никакого допинга уже не требовалось — праздник несся вперед, точно тяжелогруженый поезд под горку.

— Отсталые и суеверные люди утверждают, что свадьба, сыгранная в мае, заставит молодоженов всю жизнь маяться! — выступал с тостом Иосиф Виссарионович Шаманский. — Но наши ученые неопровержимо доказали, что свадьба в мае — не к маете, а к майорскому званию! За что, собственно, я и предлагаю поднять наши бокалы!

— Горький какой-то салат… — многозначительно произнес Витиш. И схлопотал подзатыльник от пожилой официантки-оборотня.

— Какой он тебе горький, балбес? Отличный салат!

— У них это называется юмор, — попытался успокоить официантку Костик.

— Не юмор это, а галлюцинации! — парировала официантка. — А если с вкусовыми рецепторами проблемы, то их лечить надо!

Мишка был слегка пьян, — и не столько от спиртного, столько от тепла и уюта, которые его окружали. Все кругом, даже те, чьих имен Мишка не знал, были его сослуживцами, готовыми без лишних слов поделиться последним рублем и прикрыть в бою спину.

Марине, кажется, свадьба нравилась тоже. Ну а гостям, разумеется, нравилась Марина. Подполковник Суняйкин, которого сопровождала какая-то юная и раскованная дама такого вызывающего вида, как будто срочно была мобилизована с панели, позабыл про спутницу и не сводил с Марины глаз.