— Да.

— Ну, значит, не так плохо он вас выучил. А вы сознавали, что совершаете при этом государственное преступление?

— Да.

— Прекрасно! У меня пока всё.

Полковник хмурился. Признание в воровстве явно выбивало его линию защиты.

— Рядовой Рикс, вскрывая защиту метателей, вы понимали, что в ином случае они попадут в руки врагу?

— Да.

Никакого оживления в зале. Там уже вынесли приговор и теперь ждали только его утверждения. Смерть покусившимся на их ценности!

Маг, довольный, встал и поклонился судье.

— По-моему, всё достаточно ясно. Требование обвинения — смерть. По законам военного времени.

В зале послышались одобрительные крики. Но стоило судье поднять голову, и всё стихло. Перед Риксом сидел парень, высокий, худощавый, ненамного старше его самого. И в глазах его была беспристрастная заинтересованность.

— По-моему, всё справедливо. У защиты есть доводы, могущие повлиять на решение суда?

Льер Датим медленно покачал головой.

— Новобранец Ладар Рикс проявил инициативу, смётку и недюжинные способности. Именно благодаря ему наши военные разработки не попали в руки врагу. Его бы следовало наградить, а мы судим. Я хотел бы видеть его в рядах своих солдат!

— Льер, опустите эмоции. — Голос судьи был бесстрастным. — Вы располагаете ещё какими-нибудь фактами в защиту обвиняемого?

Полковник встал и медленно расстегнул китель. Достав нож, он подошел к замершему Риксу и, полоснув себя по руке, протянул ему нож — и окровавленную ладонь. Ладар торопливо подхватил клинок, резанул запястье — и вот уже кровь двух людей смешивается, а в зале слышатся торжественные слова:

— Я, полковник особого отдела гвардии его величества Родерика Пятого, беру на себя часть проступка этого юноши. А именно — всю его будущую вину. Если он сделает что-то, недостойное моей чести, я умру от собственной руки. Дабы убедиться в силе моей клятвы, прошу сохранить ему жизнь и возможность действовать.

— Хорошо. — Судья наклонил голову. — Клятва принята и записана. — Обвинению есть что добавить?

Маг растерянно откашлялся.

— Хм… Обвинение снимает предыдущее требование и просит назначить в качестве наказания штрафной батальон сроком не менее пяти лет.

— Защита просит ограничить срок пребывания в штрафном батальоне до года. За всю его историю дольше там никто не продержался.

Парень в судейской мантии задумался. Затем встал и ударил о стол жезлом. Едва увидев его, Ладар застонал от бессилия: его судил член королевской семьи! Только им разрешено использовать в качестве знака власти королевские магические жезлы!

— Поскольку подсудимый признался в умышленной государственной измене, суд приговаривает его к смерти. Однако, в связи с косвенными смягчающими обстоятельствами и личным ручательством льера Датима, чьи заслуги корона высоко ценит, суд счёл возможным изменить приговор. Отныне минимально лёгкое наказание за государственную измену — десять лет в штрафном батальоне. Отменить сей приговор может лишь король. Дело закрыто.

Телега тряслась, подпрыгивая на ухабах. Холщовый верх, отгораживающий штрафников от остального мира, мерно колыхался, словно бока какого-то животного. «Сытого и довольного, проглотившего десяток штрафников и теперь неторопливо их переваривающего. Словно я в желудке у самой войны». Мысль мелькнула и пропала, заглушённая разговором.

— И заснул! Вы представляете! Умотала она меня! В части тревога, а я на бабе сплю! — Дружный хохот подстегнул рассказчика — рябого, вертлявого паренька к продолжению диалога. — А ведь меня в гвардию пророчили! Гляньте на мой меч — в бою добыл!

Рассказчик вытащил из ножен меч — длинный, блестящий, с отливающей синью сталью, тщательно отполированный, он производил впечатление грозного оружия.

— Офицерский. — Завистливый шепот пробежался по фургону — и замер. Довольный произведённым впечатлением, рябой заливался соловьём.

Ладар опустил руку на грудь и нащупал небольшую ракушку на простом тёмном шнурке. Вспомнив вкрадчивый голос мага-обвинителя, улыбнулся.

Судья, встав из-за стола, удалился в особые двери, полковник, представлявший защиту, торопливо двинулся по проходу, обсуждая что-то с двумя лейтенантами в поношенной форме, конвоиры двинулись к скамье подсудимых, когда туда же небрежно подошел маг, столь старательно требующий эшафот для обычного новобранца.

— Молодой человек, поскольку в будущем мы вряд ли увидимся, позвольте полюбопытствовать: ваш учитель, перед тем как встретиться с вами, совершил одну очень дерзкую кражу. Он залез в хранилище гильдии магов в одном небольшом городке. Слава всем богам, там не было ничего ценного… Однако не показывал ли он вам амулет в форме глаза?

— Нет. — Ладар ответил быстро, не давая себе возможности подумать. Все мысли — потом!

— Жаль. — Маг выглядел разочарованным. — Вам он всё равно без надобности, остаток своих дней вы проведёте в увлекательной должности пушечного мяса. А найдись амулет — я мог бы поспособствовать, похлопотать за вас. И в штрафной роте есть тёплые места.

— Благодарю, но там я задерживаться не намерен.

Маг удивлённо прищурился:

— Вот как? Надеетесь взломать эмблему штрафной роты? Это не под силу и архимагу! Хотя я был бы не против, давно пора льеру Датиму указать на его место, чтобы не ручался за всяких воришек.

— Вот на это я не стал бы надеяться. — Ладар был серьёзен. — У меня другие планы.

Маг промолчал, однако слова запомнил — это стало понятно тут же, во дворе, где двое сержантов, сняв с обвиняемого рубаху, приготовили его к изменению войсковой эмблемы. Ладар не сопротивлялся. Обвиснув на руках крепышей, он отрешился от всего, внимательно наблюдая за магическими изменениями, вносимыми в его тело. Первое правило удачного взломщика — чтобы понять структуру действия охранных чар, нужно проследить за их наложением.

Сеть чужой магии чуть подрагивала, когда вносили изменения — полк, рота, отряд. Но внезапно в ней возникли новые ветви, обвивающие жизненные токи, превращающие человека в безвольную куклу. Рикс торопливо открыл глаза:

— В связи с особыми, опасными способностями рядового наложите на него ещё запрет использования магии, запрет самостоятельных действий, безусловный запрет неподчинения приказу! Это решение совета магов!

Ладар с ужасом смотрел, как свиваются жгуты чужой магии вокруг тонких линий его разума.

— Правильное решение! Но только не забудьте внести «Действия во благо короны». Или вы хотите оспорить? — Оба мага — прокурор и полковой трудяга, корпящие над плечом новобранца, замерли. Около них, улыбаясь, стояли полковник — и молодой парень, исполнявший роль судьи. И солнце играло на его петлицах, где в круге навек переплелись три розы.