Затем я позвонила Юльке. Та жутко обрадовалась и пообещалана днях обязательно нагрянуть ко мне.

– Ты ошибаешься по поводу Бульдога, – попыталась заверить яподругу. – Это такая преданная псинка. Я нисколько не сомневаюсь в том, что онвтрескался в меня по самые уши.

– Будь осторожна, Чупа, – не унималась Юлька.

– Юлька, ты меня уже утомила. Ты согласна подозревать всех,кого только можно и нельзя. Бульдог мне как друг, понимаешь? Он мне дорог. Оннамного больше, чем телохранитель.

– Знаешь одну хорошую истину?

– Какую?

– Один великий сказал довольно любопытную вещь: «Боже, спасименя от друзей, а с врагами я и сам справлюсь».

– Если следовать этой истине, то получается, что беды можнождать и от тебя. Ведь ты же мой самый лучший друг.

– Ерунда. От меня можешь ничего не ждать. Из любого правилабывают исключения. Так вот: я и есть твое исключение. Просто самые страшныебеды приходят от тех, кому доверяешь.

– Ладно, давай оставим этот вопрос открытым. Я постараюсьразобраться в нем сама.

– Чупа, ты не просто женщина. Ты имеешь деньги, власть икрасоту. Два первых аргумента раздражают многих людей. Ты просто обязана себяберечь и быть крайне осторожной. Мужчины не могут с тобой жить под одной крышейи спокойно тебя любить, потому что ты слишком совершенна для них. Ты совершеннаво всем, что бы ты ни делала и как бы ты ни выглядела. Мужчины боятся такихженщин, понимаешь? Вот предложи тебе сейчас роль обычной матери и жены человекасо средним достатком, да я уверена, что ты никогда не согласишься на такуюроль. Потому что это не твое. Ты всегда и всего достигала сама. Ты суперсильнаяженщина – таких единицы. Ты привыкла властвовать и не выпустишь власти из рукдо самой смерти. Мне незнакомо чувство власти, а ты им упиваешься.

– Я бы этого не сказала, – усмехнулась я. – Ты тоже умеешьвластвовать над мужчинами.

– Да, но только как над самцами. Ты же властвуешьпо-другому. Ты порабощаешь их как людей, а это совсем не то, что умею я. ДажеФома тебя боялся и именно по этой причине гулял от тебя по-черному. До тебя онбыл личностью, а встретил тебя – и стал просто ничтожеством. Ты поработила егомозг и сделала его дерьмом.

– Это не я поработила его мозг, а кокаин, и то неизвестно,так ли уж они порабощены. Тот маскарад, который произошел совсем недавно с егопохоронами, заставляет меня в этом усомниться. Ладно, давай, а то уже телефонгорячий.

Я положила трубку и на минуту задумалась. Почему Юлька такупорно не хочет верить Бульдогу? Может быть, это ревность? Она ведь не слепая,видит, что между нами назревает роман, и жутко ревнует. А ближе и дороже меня унее никого нет. Скорее всего, она просто боится, что я полностью отдамся своемуувлечению и времени для нее совсем не останется. Вот глупая! Когда это бывало,чтобы я забыла про все на свете.

Сегодня у меня отличное настроение, и я не прочь пошутить сБульдогом – уж больно он серьезный в последнее время. Ближе к часу ночи ярасстелила постель и положила туда резиновую куклу ростом с меня. Эту игрушкуФома купил в секс-шопе, когда наш роман только начинал развиваться. Мыпрекрасно ладили и хотели хоть как-то разнообразить нашу сексуальную жизнь. Втот день мы набрали всяких цепей, плеток, масок и увидели эту куклу. Она былакак живая – с открывающимся ртом, красивой грудью и настоящими женскимигениталиями.

Мы попросили продавца ее надуть и показать в рабочемсостоянии. Другие покупатели смотрели на нас глазами, полными ужаса, но мыплевали на мнение окружающих.

Смеясь, Фома примерил ее к себе. В тот момент я подумала отом, что наши люди страшно закомплексованы. Если они и заходят в секс-шоп, токраснеют и боятся посмотреть в глаза продавцу. Про то, чтобы попроситьпоказать, как работает тот или иной прибор, просто не может быть и речи.Покупают в основном легкие эротические кассеты и презервативы, на большее нехватает ни фантазии, ни смелости. Другое дело, когда в секс-шоп заходит иностранец,он радуется, как ребенок, и загоняет продавца до такой степени, что тот будетмечтать о том, чтобы назойливый покупатель поскорее ушел. Иностранцу хочетсяпосмотреть и попробовать все. Уж в чем, в чем, а в острых ощущениях они непривыкли себе отказывать. Наши женщины и того хуже. Если забегут в секс-шоп, тотысячу раз оглянутся, не дай бог кто-нибудь их увидит из знакомых. А в самоммагазине шарахаются от каждого шороха и боятся посмотреть в глаза другимпосетителям. По нашим дурным меркам, в секс-шоп может прийти только отъявленнаяпроститутка, а добропорядочным леди в такие заведения ходить не положено.Только непонятно почему. Можно подумать, что добропорядочной леди не хочетсязаниматься сексом.

Так вот, положив резиновую куклу к себе на кровать, янакрыла ее одеялом. Сама же спряталась в ванную комнату, оставив себе небольшующелку для того, чтобы было удобно наблюдать за происходящим. Бульдог появилсяровно в час. Он осторожно прошмыгнул к кровати и почти шепотом спросил:

– Чупа, ты спишь?

Ответа не последовало. Тогда он снял с себя пиджак иаккуратно повесил на стул. Постояв еще пару минут, переминаясь с ноги на ногу,он развязал галстук и расстегнул рубашку.

– Чупа! – позвал он уже громче и растерянно посмотрел накровать. Естественно, ответа не последовало.

Постояв еще с минуту. Бульдог снял брюки и повесил на стул.Оставшись в тоненьких плавках, в которых рельефно выделялось его мужскоедостоинство, он осторожно прилег на краешек кровати и сунул руку под одеяло.Понятно, что ничего, кроме теплой резины, он нащупать не мог, поэтому тут жеподскочил как ошпаренный и скинул одеяло с кровати.

– Вот сука…

Я молча проглотила оскорбление, прозвучавшее в мой адрес, ивышла из ванной.

– Привет, Бульдог! А ты что здесь делаешь?

Бульдог был похож на вареного рака. Он покраснел так сильно,что я даже испугалась. Казалось, еще немного – и мой телохранитель сгорит уменя на глазах.

– Бульдог, тебе плохо? – участливо спросила я.

– Хорошо… – пробурчал он и стал дрожащими руками натягиватьбрюки.

– Ты обиделся?

– Нет. Ты всегда поступаешь очень остроумно.

Когда Бульдог повернулся ко мне задом и уже почти натянулштаны, я заметила небольшой ценник, прикрепленный к его плавкам.

– Ты ценник на плавках забыл отодрать.

– Что? – не понял он.