ИРС должна была стать центром сети разведывательной радиослужбы, ввиду чего планировалось оборудовать ее «всеми усовершенствованными приборами в области улавливания и регистрации электромагнитных волн». Задачей такой станции командование МСБМ видело в «регистрации всех радио: своих, иностранных, как военных, так и частных».

Кроме того, на ИРС должен был быть «широко организован самый тщательный учет всех радиопереговоров, охватывающий данный морской театр». В результате, «весь перехватываемый станцией радиообмен должен был служить для:

— контроля своих радиостанций;

— исследования радиопереговоров противника с целью извлечения из них всего, что могло способствовать выяснению военной обстановки;

— ознакомления командования Морских сил с радиопереговорами мировой международной сети».

Радиопеленгаторные станции, которые в дальнейшем планировалось установить, должны были иметь связь с ИРС, что и должно было составить сеть радиослужбы. Как информационная, так и остальные радиостанции, которые должны были войти в разведывательную сеть, запрещалось оборудовать передатчиками.

Связь между станциями и Управлением СНиС должна была быть организована посредством проводных линий связи, защищенных от возможности радиопрослушки. Это требование исходило из необходимости предохранения от возможного перехвата радиообмена между станциями и командованием.

Однако оно имело и негативную сторону: заранее ограничивалось создание широко развитой радиопеленгаторной сети, исходя из предельных возможностей длин проводных линий связи. Кроме того, это лишало станции возможности оперативного обеспечения данными целеуказания ударных морских сил РККФ, что уже получило развитие в годы Первой Мировой и Гражданской войн.

Местом установки ИРС согласно указанной директивы был намечен район деревни Устье. Однако в докладе начальника СНиС флота Александра Петровича Фабеля начальнику МСБМ от 9 октября 1925 года указывалось, что устанавливать станцию в районе Устья нецелесообразно.

Обследование нового района показало, что установка станции в Петергофе невозможна. Наиболее подходящим местом станции была признана бывшая дача барона Шмитта в Ораниенбауме. Однако дом находился в ведении Ораниенбаумского временного исполнительного комитета и вопрос о его передаче СНиС затянулся по различным причинам на более, чем длительный период.

В результате более, чем через год, а именно 8 декабря 1926 года, заместитель начальника СНиС Христиан Мартынович Мурниекс просил ходатайства командующего Береговой обороны Балтийского моря (далее — БОБМ) Федора Федоровича Рогалева перед командованием флота об окончательном решении вопроса по установке ИРС в доме на даче Шмитта в районе Ораниенбаума.

Для окончательного выяснения места установки ИРС, распоряжением РВС МСБМ от 16 декабря 1926 года была назначена комиссия, которая должна была закончить работу к 1 января 1927 года.

Однако лишь 3 января 1927 года она собралась на первое заседание, а 4 января осмотрела дачу Шмитта в районе Ораниенбаума. 5 января в телеграмме № 20 Мурниекс доложил командующему БОБМ и начальнику штаба МСБМ результаты работы комиссии, которая «нашла высказывавшиеся командованием сомнения необоснованными, а выбранное место установки станции подходившим».

Через неделю, 12 января 1927 года начальник штаба МСБМ Лев Михайлович Галлер в телеграмме № 33/98 ходатайствовал перед начальником Первого (разведывательного) Управления Военно-морских сил (далее — ВМС) РККА о скорейшем разрешении вопроса — «чтобы не задерживать практическую работу станции, так как уже были получены первые два приемника».

В результате, 29 января Первое управление в телеграмме № 13/2 уведомило штаб МСБМ о том, что оно не возражало против открытия ИРС в доме дачи Шмитта. Однако были поставлены два условия: должна была быть улучшена маскировка дома со стороны залива и отчужден участок земли, на котором находилась дача.

Таким образом, потребовалось почти 1,5 года на решение вопроса лишь о месте установке ИРС и составления плана работ по ее открытию. Однако и это было еще не решением всех проблем. Вопрос о месте установки был разрешен в Управлении ВМС РККА, а так как дача находилась на балансе гражданского ведомства — Ораниенбаумского исполкома, то это и затянуло в очередной раз открытие станции.

В результате затянувшегося более, чем на 2 года вопроса о выборе и отчуждении территории и помещений для ИРС, ее техническое оборудование не было завершено даже в ноябре 1927 года. Так, командующий БОБМ Елисеев и начальник СНиС Фабель в донесении № 142/5756 лишь 26 ноября доложили командующему МСБМ об окончании работ на станции по установке первых 2-х рамочных приемников.

К этому же сроку были выполнены работы по оборудованию ИРС освещением и динамо-машиной для зарядки аккумуляторов, которые были приняты комиссией, назначенной начальником СНиС 14 ноября 1927 года. Однако связь со станцией до сих пор поддерживалась по телефону, а телеграфный аппарат находился в стадии монтажа.

Определить дату открытия ИРС позволяют сведения, приведенные в донесении от 26 ноября 1927 года:

«Придавая большое значение личной практике состава и технически правильной организации радиослужбы на этой станции от коей, в конечном счете, будет зависеть успех радиоразведывательной службы и ее дальнейшее развитие на театре, считаю, на первое время, примерно до мая 1928 года, необходимым ограничиться заданиями практического характера по тренировке соприкосновения с действующими означенными станциями начсостава и радистов СНиС, лишь попутно ведя слежку за переговорами иностранных береговых и судовых радиостанций на Балтийском море и выходящих на него государств».

Исходя из этого, руководство СНиС МСБМ планировало на ближайшие 5–6 месяцев (до апреля-мая 1928 года) для тренировки и подготовки к самостоятельным действиям личного состава, и определения технических свойств радиоаппаратуры ограничиться выполнением следующих задач:

— установить контроль над главными иностранными береговыми радиостанциями в целях выявления их позывных, мощности и типа передатчиков, используемых диапазонов;

— установить контроль радиосвязи находящихся в Балтийском море военных судов, осуществляющих переговоры «секретным порядком»;

— допустить на ИРС производство опытов по изучению свойств «установленных и изготовленных заводами приборов».

Уже в январе 1929 года перед ИРС МСБМ была поставлена первая разведывательная задача — осуществлять радиоразведку ВМС прибалтийских стран: Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы и Швеции. В это время на станции функционировали 4 поста радиоразведки, оборудованные КВ приемником регенеративного типа «ПК-6», СВ приемником прямого усиления типа «БЧ», ДВ приемником прямого усиления и СВ пеленгатором «ПСГ-2».

Вся аппаратура питалась от щелочных аккумуляторов. Связь с Кронштадским узлом связи СНиС флота для передачи донесений и созданными позднее периферийными радиопеленгаторными подразделениями поддерживалась по проводным линиям. Узел связи ИРС был оборудован телеграфными аппаратами «Бодо» (для связи с Кронштадтом) и «Морзе» (для связи с радиопеленгаторными станциями).