— Я правильно понял — и ты об этом знала, Джили?

— О Синнии? Нет. Трелла рассказала мне после того, как получила сообщение, что ты там. Поздравляю. — Она улыбнулась теплой и радостной улыбкой. — Близнецы? — Джили хлопнула в ладоши. — У нас у каждой будет по одному близнецу! Merci, Анри!

Они с Рамоном подумали то же самое, когда мать показала им двух девочек — им с Рамоном тогда было по шесть лет, — и каждый получил по сестре.

Что‑то в лице Анжелики насторожило его.

— Ты знаешь что‑то, чего не знаю я?

Анжелика посмотрела на сестру, а та скривилась, закусила уголок губы и бросила на Анжелику просящий взгляд.

Джили обняла ее за плечи:

— Белла, скажи ему.

— Синния не говорила тебе, где мы встретились? — спросила Трелла, поймав взгляд брата на экране, и тут же отвела глаза.

— Полагаю, в Лондоне. Ты прилетела на встречу с клиентом?

— Вроде этого…

— Белла, — стараясь выдержать ровный тон, сказал Анри, — мне бы очень не хотелось сердиться на тебя, хотя причин достаточно. Выкладывай, в чем дело.

Трелла наконец посмотрела прямо на него и быстро произнесла:

— Мы наткнулись друг на друга в клинике. Пренатальной. Я беременна.

Анри откинулся в кресле. Еще одна новость, требующая его внимания и заботы. Вообще‑то забот более чем достаточно, потому что семья Синнии также будет под его защитой. И сейчас он узнает, что ранимая, хрупкая младшая сестра… Он закрыл глаза, не в состоянии это сразу осмыслить.

— Как?..

— По милости Божьей, очевидно. Как у Синнии, — ответила Трелла немного едко. Но затем стала грызть ноготь и промямлила: — Не вижу ничего ужасного. У меня была возможность быть с кем‑то, кто…

— С принцем. Ты с ним фотографировалась несколько месяцев назад? Ты его совсем не знаешь.

— Не буду с тобой спорить, пока не решу, что мне делать, — снова промямлила Трелла.

— Как человек, который только что узнал о предстоящем отцовстве, скажу тебе: не совершай глупостей. Это плохой путь.

— Как женщина с незапланированной беременностью, заявляю — тебя это не касается, я сама справлюсь, Анри. Но с меня вполне хватит забот о себе и о ребенке, чтобы впутывать еще и отца. Как и у Синнии, между прочим. За исключением, что у нее два младенца. К тому же ты оказался дураком, не попросив ее остаться, когда у тебя была возможность. Вот почему ты пропустил столько недель. Поэтому не надо приводить мне себя в пример. Мне нужно в ванную. — Трелла вскочила и убежала.

Джили сочувственно посмотрела ей вслед.

— У беременных часто бывают перемены настроения.

— Как она себя чувствует? — спросил Анри.

— Изо всех сил старается ни от кого не зависеть. Поэтому и отцу ребенка отказывается сказать, как мне кажется. Она не желает опять быть обузой. Не дави на нее, хорошо?

— Мне есть чем заняться. Но ты уж, пожалуйста, скажи мне, если я ей нужен.

— Скажу, — пообещала Джили.

— А как ты?

— Касиму пришлось вернуться в Шамэр. Я не увижу его до конца месяца. Но мы хотим устроить небольшой прием в честь помолвки. Я бы хотела, чтобы прием был здесь. А Синния сможет прилететь? Ей это не навредит?

— Нам надо проконсультироваться с врачом.

— Конечно, можно все перенести в Лондон, но я бы предпочла остаться здесь.

— Согласен. — Они нигде больше так свободно себя не чувствовали, как в доме своего детства.

И, забегая вперед, Анри намеревался жить там с Синнией, хотя бы первое время. Мать обрадуется тому, что все соберутся вместе, что бывало нечасто — они работали и жили далеко от родного дома. Она уж отчаялась увидеть внуков, а Синния ей всегда нравилась. Так что придет в восторг, когда узнает, что сын и Синния снова вместе и скоро станут родителями.

Анри закончил видеосеанс с Джили и отнес поднос на кухню.

— Спасибо. — Мать Синнии листала старомодную телефонную книгу и просматривала страницу на букву «Ц». Анри это заметил, когда ставил поднос на кухонный прилавок.

— Если ищете церковь, то не затрудняйтесь. Синния сказала, что будет жить со мной, но отказывается выходить за меня. — Он не стал уточнять, что она отказала ему в физической близости — это слишком его задело.

— М‑м‑м. А считает себя разумной. Упрямая и несговорчивая, вся в отца. Он оставил после себя полную неразбериху. И все из‑за своего упрямства. Считал, что знает, как лучше вести дела, а правительство пусть идет к чертям с их налогами и формальностями. У Синнии та же самая черта, как у моего мужа, — независимость. И его упрямство… Она считает, что он не умел планировать, но нет, это своего рода анархия, отказ следовать общепринятому подходу. Он действовал словно упрямый осел, пытаясь доказать, что сам знает, что лучше. Она такая же, абсолютно одержимая, словно доказывает покойному отцу, как надо было вести дела. — И добавила: — И еще показать мне, что женщине никогда не надо полагаться на мужчину. Такое же упрямство, хотя направленное в другую сторону. Но я бы давно очутилась в богадельне, если бы Синния решительно не взялась за дело и не утрясла все наши проблемы.

— Сколько лет было Синнии, когда вы потеряли мужа?

— Четырнадцать.

— Четырнадцать, — повторил он. Почему он этого до сих пор не знал? Она постоянно его упрекала в сдержанности, а сама была ужасно скрытной. — Вам, должно быть, досталось.

— Синнии досталось, — уточнила Милли. — Малышка Дорри едва научилась ходить, я была никудышной помощницей, ну, вы понимаете. Для всей семьи катастрофа, когда нет основы, но я была совершенно не готова. Я не знала даже, как заплатить по счетам. Я не знала, что делать с квитанцией или как вызвать водопроводчика, если засорилась раковина. Все, что я знала, — это то, что мне необходимо сохранить дом для моих девочек. У них нет другого дома. Надо было держаться за то, что осталось, устоять на ногах после страшного удара. Синния переселилась к Дорри, чтобы мы могли сдавать ее прежнюю комнату. Двух других девочек было бесполезно об этом просить. — Милли выразительно помотала головой. — Они живут как ни в чем не бывало. А вот Синния и Дорри занялись тем, чтобы наладить нормальную жизнь. Помоги вам Бог, если вы попытаетесь помочь. Дорри взяла на себя телефонные звонки, а Синния платит ей за это. В общем, quid pro quo[22].

Анри скрестил на груди руки, думая о том, почему Синния не позволила ему взглянуть на ее бизнес‑план, а предпочла обеспечить финансирование в другом месте. И еще не захотела, чтобы он помог ей снять квартиру, а стала жить над помещением своего офиса. Она независима до чрезмерности.

— Эта ее самостоятельность связана не только с делами вашего мужа? Расскажите мне о том бойфренде, с которым Синния жила в Лондоне.