Она снова прикусила губу и через секунду сказала:

– Мне кажется, ваш вопрос – запрещенный прием.

– Ну почему же? Я всего лишь выдвинул предположение, в котором нет ничего невероятного. Сейф может оказаться пустым, но вполне может содержать и то, о чем я говорил. Думаю, проблема в том, что вы не верите в существование доказательств, хранящихся в сейфовой ячейке или где-нибудь еще, невиновности Питера Хейса, так как считаете его виновным. Тогда чего ради вам делать то, чего вы явно не хотите делать?

– Неправда! Неправда!

Голова Сельмы поникла, она закрыла лицо руками. Вулф сердито сверкнул на меня глазами. Он не раз уходил от посетителей этого кабинета, но, когда женщина на его глазах утрачивает контроль над собой, Вулф не просто уходит, а бежит без оглядки. Я предостерегающе покачал головой. Не думаю, что Сельма Моллой способна потерять лицо.

Она не потеряла лица. Когда она наконец подняла голову, наши глаза встретились, и она спокойно произнесла:

– Послушайте, мистер Гудвин, разве я вчера не помогла вам всем, чем могла? И разве я не пришла к вам сегодня? Вы ведь знаете, что это так. Но как я могу предъявлять какие-то права как вдова Майка Моллоя, если последние два года проклинала себя за то, что стала его женой?! Неужели вы не видите, что это невозможно? Неужели нет другого способа? Может, мне стоит попросить кого-нибудь еще стать душеприказчиком, чтобы он получил все права?

– Ну, я не знаю, – ответил я. – Это чисто юридический вопрос.

– Соедини меня с Паркером! – отрывисто скомандовал Вулф.

Я пододвинул к себе телефонный аппарат и, не глядя, начал крутить диск. За прошедшие годы Натаниэль Паркер ответил нам на десять тысяч юридических вопросов, и номер его телефона я выучил наизусть. Пока я дозванивался, Сол Пензер попросил у Вулфа разрешения уйти, но Вулф велел подождать, пока мы не выясним, куда именно ему нужно пойти. Когда Паркер наконец подошел к телефону, Вулф взял трубку.

Мне оставалось лишь восхищаться тем, как Вулф провел разговор. Он с удовольствием сообщил бы Паркеру, что наше расследование застопорилось из-за упрямой и капризной особы женского пола, но поскольку эта особа сидела рядом, то подобная формулировка была бы нежелательна, и Вулф всего лишь сказал, что вдова по личным причинам отказывается вступать в свои права, в связи с чем перед нами возникает юридическая проблема. После такого вступления из уст Вулфа слышалось лишь недовольное ворчание.

Повесив трубку, Вулф повернулся к особе женского пола:

– Мистер Паркер говорит, ваш отказ приведет к определенным сложностям, а поскольку дело безотлагательное, он хочет задать вам несколько вопросов. Он будет здесь буквально через двадцать минут. Говорит, если вы сумеете сами предложить душеприказчика, это значительно ускорит дело. У вас есть кто-нибудь на примете?

– Что… Нет. – Она нахмурилась, посмотрела на меня, затем перевела взгляд на Вулфа. – А можно мне предложить мистера Гудвина?

– Моя дорогая мадам, – Вулф уже начал терять терпение, – напрягите извилины. Вы познакомились с мистером Гудвином только вчера, когда он пришел к вам как частный детектив. Такой вариант был бы крайне неуместен, и суд наверняка придет к аналогичному мнению. Нет, вам следует найти человека, кого вы хорошо знаете и кому доверяете. Как насчет того мужчины, который закрывал офис и привез коробки к вам домой? Томаса Ирвина?

– Я не уверена… – Она задумалась. – Не уверена, что могу попросить его о подобном одолжении. И его жена не одобрит. Но я попробую попросить Пэта Дигана. Он, возможно, откажется, но за спрос денег не берут.

– А это еще кто?

– Патрик А. Диган. Он глава Благотворительной ассоциации союза механиков. Его офис недалеко отсюда, на Тридцать девятой улице. Я могу позвонить ему прямо сейчас.

– Как давно вы знакомы?

– Три года. С тех пор, как я вышла замуж. Он был другом моего мужа, но всегда… Я хочу сказать, он, скорее, мой друг. Уверена, что так и есть. Мне ему позвонить? И что сказать?

– Скажите, что хотите попросить его об одолжении, и пригласите сюда. Конечно, при наличии возможности. Если он начнет задавать вопросы, скажите, что это не телефонный разговор. Рискну выдвинуть предложение в случае его согласия нам помочь. Нам понадобятся услуги юриста, и он, вероятно, захочет привлечь своего собственного. Но я призываю вас не соглашаться. С юридической точки зрения адвокат будет так или иначе представлять ваши интересы, намерены вы отказаться от своих прав или нет, поэтому было бы желательно, чтобы вы сами его выбрали.

– А почему я не могу выбрать адвоката, которого предложит Патрик?

– Потому что я не смогу доверять его адвокату. Потому что я подозреваю мистера Дигана в убийстве вашего мужа.

Она вытаращила на Вулфа глаза:

– Вы подозреваете Пэта Дигана?! Но вы ведь только сейчас о нем услышали!

– Я намеренно сделал столь шокирующее заявление, – кивнул Вулф. – Я подозреваю всех знакомых вашего мужа – вместе взятых и каждого в отдельности, – пока не смогу выделить кого-то одного. А мистер Диган входит в их число. Поэтому советую не позволять ему навязывать вам своего адвоката. Если у вас проблемы с выбором, могу предложить Натаниэля Паркера, который в скором времени будет здесь. Я уже много лет имею с ним дело и настоятельно его рекомендую. Теперь к вопросу о доверии. Или вы верите, что я искренне пытаюсь добиться нужного вам результата, или вы сделали глупость, явившись сюда.

Это был хороший ход, но он не сработал, по крайней мере до конца. Она не стала ничего спрашивать, но в ее глазах я увидел немой вопрос.

Я ответил сугубо профессиональной улыбкой:

– Миссис Моллой, Паркер действительно на редкость хороший адвокат.

– Тогда хорошо. – Она встала с кресла. – Можно мне воспользоваться телефоном?

Поскольку Патрик А. Диган был первым подозреваемым, если не считать Альберта Фрейера или Делии Брандт, к нему стоило приглядеться повнимательнее, и в течение часа, пока продолжалось совещание, у меня для этого была масса возможностей. Что касается внешности Дигана, я бы не назвал ее особо зловещей: среднего роста, чуть за сорок, с намечающимся брюшком, круглым лицом, широким носом, темно-карими беспокойными глазами. Он по-дружески поздоровался с Сельмой Моллой, взяв ее ладони в свои, но отнюдь не как человек, готовый ради любви к ней убить ее мужа, попутно подставив П. Х. Во время совещания я видел его в основном в профиль, так как он расположился в желтом кресле лицом к Вулфу, а между ним и мной в другом желтом кресле сидел Натаниэль Паркер. Позвонив по телефону, миссис Моллой снова заняла свое место в красном кожаном кресле. Сол Пензер ретировался к креслу, стоявшему возле книжных полок.

Когда миссис Моллой, обрисовав Дигану сложившуюся ситуацию, попросила об одолжении, он минут пять ее отговаривал. Поскольку его увещевания не увенчались успехом, он сказал, что выполнит ее просьбу, если найдутся законные основания, однако ему нужно посоветоваться со своим адвокатом. На что миссис Моллой ответила, дескать, посоветоваться со своим адвокатом никогда не вредно, впрочем ее адвокат, мистер Паркер, находится здесь и с удовольствием объяснит, что к чему. Совсем неплохо для девушки, не способной напрячь извилины. Диган тотчас же обратил взгляд своих беспокойных карих глаз на Паркера – вежливо, но без особого энтузиазма. Паркер откашлялся и начал говорить. Присоединившись к нам всего за минуту или две до Дигана, он только сейчас узнал, что является советником миссис Моллой, но даже бровью не повел.