разные бывают… Нет, я ни в коем разе ничего плохого про вашу прародительницу сказать не хочу, берегини вообще очень чтимы в Ночи, хорошая память о них осталась. Даже за границей про них знают, между прочим. В Чехии, например.

— А кто это там такой сведущий? — отчего-то насторожилась Яромила.

— Да у меня в тех краях роман с одной ведьмой случился, так вот она очень уважительно отзывалась о наших берегинях. Называла их… Как же там… Гроссе туфтлериннен. Ну или что-то в этом роде. Великие делательницы, короче, если с немецкого. Ведьма немка была по рождению.

— Вот как? — усмехнулась глава экодеревни. — И как звали эту в высшей степени знающую особу? Если не секрет?

— Да какой секрет, — ответил я. — Генриетта.

— Симпатичная, лет тридцати, томная, как будто чуть сонная? — моментально уточнила Яромила. — Да?

— Да, — немного удивился я.

— Интересные у тебя знакомства, Александр, — чуть сузила глаза моя собеседница. — Удивил. Расстался с ней добром? С братцем ее названым не повздорил, часом?

— Полюбовно разошлись. А брата только видел пару раз, мы даже толком не общались, — кивнул я. — А в чем дело-то? Что не так?

— Если добром, то все так. Не забивай себе голову. Так что, согласен или нет? Это последнее предложение, других не будет.

— Вы на мой вопрос не ответили, — напомнил я.

— Клянусь именем матери нашей, берегини Ладимиры, что нет в предложении моем никакого второго дна, что опасности никакой для тебя и души твоей оно не содержит, что после того, как ты выполнишь мою просьбу, оттого лиха с тобой не случится ни в Нави, ни здесь, в нашем мире. За иные опасности не скажу, тут сам разбирайся, а нам надо просто, чтобы ты взял и полил ивушку на кургане. Все! Ну и еще кое-какие слова при том произнес. Текст, если договоримся, мы тебе выдадим.

— Тяжело с тобой, Саша, — вздохнула Верея и подперла щеку кулаком. — Родись ты девкой, целкой бы помер.

— Учителя хорошие были, — и не подумал смущаться я. — Крепко в голову вбили, что сначала надо думать и только потом соглашаться на то, что предлагают.

— И правильно, — одобрила Яромила. — Всяк из нас свою выгоду ищет, любой желает получить нужное даром. Но мы тот максимум скидок, который возможен, уже сделали. Не устраивает, значит, в самом деле не договорились.

— Сколько по времени зелье делаться будет?

— Дней пять, — ответила Яромила. — Его в два захода варят. Первый раз с одними травами, теми, что на смерть со старых времен заговорены, второй раз другими, теми, что жизнь несут. Да пока настоится… Короче — пять дней минимум. Но не больше недели.

Вот зачем все это, а? Моей же выгоды тут никакой нет. Кто мне эта Бэлла, для чего…

— Договорились, — я протянул руку Яромиле. — Если сложится, полью я ваше деревце.

— Не будь ты Ходящим близ Смерти, не взялась бы я за варку этого зелья, больно хлопотно, — рукопожатие у старшей матери ворожей оказалось крепким, мужским, — да еще на таких условиях. Но увы, других таких, как ты, в наших краях нет, так что деваться некуда. Давай мандрагыр.

Надо заметить, что после того, как корень перекочевал из моей сумки в карман Яромилы, мне выдали бумажку с напечатанным на ней текстом, а после довольно шустро препроводили к выходу с фермы, причем чуть ли не в спину подталкивали. Оно и понятно, что желали — получили, на кой я им там сдался? Более того — мне было сказано, что за зельем самому приезжать не надо, мне его в Москву привезут. Прямо домой доставят.

Но одну интересную деталь я все же заметить успел. Мусор, который является естественным спутником хоть человека, хоть ворожеи, здесь расфасовывали в здоровенные мешки, которые после складировались на той границе, которая пролегала между деревней и остальным миром. Находились они, разумеется, в сторонке, на специально огороженной площадке, к которой раз в несколько дней, а то и чаще, приезжал мусоровоз. И вот когда я уже почти покинул экоферму, то бросил взгляд в ту сторону и смог разглядеть несколько забавных фенечек, которые юная ворожея как раз перегружала в черный плотный мешок вместе с остальным мусором, преимущественно состоящим из грязных тряпок. Тех самых фенечек, которые вчера были на руках у девушки Полины, что прибыла со мной сюда, я их сразу узнал.

Года три назад я бы непременно остановился и попробовал что-то узнать у Вереи, идущей за мной следом. А сейчас… Полли знала, куда едет и чего хочет, это был ее выбор. Не в смысле, что я должен его уважать, это все дежурные слова для тех, кто хочет и неприятностей не нажить и хорошеньким остаться. Просто каждый сам выбирает свою судьбу и сам после отвечает за свой выбор. Это было ее решение, значит, пусть будет так.

Но ворожеи, конечно, те еще… гражданки. Сила извне, значит. Ну-ну. Запомним, а лучше запишем. Авось когда и пригодится.

— Ну наконец-то! — всплеснула руками Жанна. — Я уж чего только не передумала за это время.

— Все мозги мне расплавила, — пожаловался Толян. — Хоть они и призрачные теперь!

— Ведьмак! — окликнул меня девичий голос. — Эй, ведьмак!

Это была Добронега. Она задорно мне подмигнула, а после показала язык. Злобы на меня или какого-то разочарования в ее голубых глазах ни на грамм не имелось, из чего можно смело делать вывод — девчоночка-то той еще щучкой, похоже, вырастет. Зубастой и беспощадной.

Василий, которому я позвонил сразу же после того, как вышел с экофермы и договорился о встрече на остановке, что приятно, подъехал за мной быстро, я даже в хваленый магазин ворожей заглянуть не успел. Да и не очень хотелось, если честно. Я лучше на автовокзале пирожков куплю, чем тут.

Впрочем, есть мне не хотелось, больно хорошо меня на экоферме накормили. Полупустой автобус, на который я чуть не опоздал, время от времени поскрипывал на поворотах, в салоне было душновато, и меня уже почти сморил сон, как в кармане задергался смартфон. Дружок мой закадычный, помощник Носова. Интересно, чего ему надо? Или он мальчик-метеор, уже все по моему заказу сделал?

— Добрый день! — поприветствовал меня Александр. — Удобно разговаривать?

— Да, тезка, удобно. Что случилось?

— Небольшой форс-мажор, Илья Николаевич возвращается в Москву чуть раньше и хочет завтра вечером вас видеть. Вот, звоню узнать — сложится встреча или вы опять начнете свои номера устраивать? Ну, «не могу», «не хочу», «мне не до вас».

— Вот не надо из меня невесть кого делать, — попросил я его. — Не надо. Да, характер у меня не сахар, мне это и самому известно, но не настолько