Подруги обменялись историями о еде. И тут Кэсси перестала улыбаться. Она приготовилась сообщить новость о миссис Э. Три дня назад Кэсси Рэйвен расстегнула молнию на мешке с телом и увидела лицо любимой преподавательницы. Воспоминание об этом моменте все еще заставляло ее затаить дыхание.

— Миссис Э.?! — выражение лица Элени делало ее похожей на удрученного ребенка. — Но ведь… она не была старой! Не старой. Неужели рак?

Услышав, как именно Кэсси узнала о смерти миссис Э., Элени подняла руки к лицу, словно в молитве:

— О боже, как же это ужасно для тебя!

Кэсси Рэйвен забыла о том, что Петридес неохотно ругалась — наследство ее греческого православного воспитания.

— Я видела ее всего несколько месяцев назад, — добавила Элени, качая головой.

— Неужели?

Оказалось, летом миссис Э. приводила в музей группу студентов и заранее написала об этом Элени. Она попросила девушку выступить в качестве их гида.

— К тому времени она уже оставила преподавание, — произнесла Кэсси.

— Я знаю! Миссис Э. сказала, что это ее «последнее ура».

Обе девушки печально улыбнулись.

— Как ее жених относится к произошедшему? — спросила Элени.

Кэсси уставилась на нее:

— Кто-кто?

— А ты разве не знала? Миссис Э. была помолвлена. Потом мы пришли сюда выпить кофе, и я заметила у нее обручальное кольцо.

Прокручивая в уме встречу в супермаркете с миссис Э., Кэсси удивилась, что не заметила кольца на пальце миссис Э. Такие вещи она обычно не пропускала.

— Она говорила об этом мужчине?

— Немного. Его звали… Кристиан? Да, я почти уверена, она называла это имя.

— А фамилия?

Элени покачала головой и нахмурилась.

— Миссис Эдвардс сказала, что они подумывали уехать жить за границу, но довольно быстро замолчала и сменила тему разговора. Ты же знаешь, какой скрытной она могла быть.

— Да, она всегда была немного темной лошадкой.

Даже за пределами колледжа миссис Э. никогда особо не рассказывала о семье или о личной жизни.

Элени перевела влажные карие глаза на Кэсси:

— Мне показалось, она и впрямь была счастлива. Вся светилась, понимаешь? Я не могу поверить в смерть миссис Эдвардс.

Кэсси молчала. Странно, что ее жених не связался с моргом, чтобы организовать осмотр. По ее опыту, близкие почти всегда хотят увидеть тело, особенно когда смерть внезапная и неожиданная. Что ответил Оуэн Эдвардс, когда она спросила, не хочет ли кто-нибудь еще посмотреть на его маму? «Только я».

— Элени, ты не помнишь, миссис Эдвардс упоминала сына по имени Оуэн?

— Сына? Нет. Я всегда считала, что у нее нет детей.

Кэсси кивнула. Оглядываясь назад, казалось странным, что во всей их многочасовой болтовне за кухонным столом на Патна-Роуд единственное упоминание миссис Э. о ее сыне вышло практически случайно.

— Она была единственной учительницей, которую мы называли «миссис Э.», а не по имени, не так ли? — сказала Элени Петридес. — Думаю, ты знаешь, как ее… как ее на самом деле звали?

— Джеральдина. Джеральдина Олвин Эдвардс.

— О! — Элени кое-что вспомнила. — Миссис Э. говорила, что у нее есть страница на «Фейсбуке». Конечно, мужчина должен быть помечен на ее таймлайне.

Кэсси заметила:

— Не думаю. Она вела страницу всего несколько месяцев.

— Я не могу представить себе миссис Э. в социальных сетях. Помнишь, у нее была Nokia — та самая, с доисторическим рингтоном? А как она всегда говорила «телефон», а не «мобильник», и «телевизор» вместо «телик»?

— Ага, — усмехнулась Кэсси. — Она никогда не говорила «До свидания…»

— Всегда «Привет!» — согласилась Элени и обе грустно засмеялись.

— Я все еще не могу в это поверить, — произнесла Элени. — Ты ведь общалась с ней гораздо ближе, чем я. У тебя-то как дела?

Элени Петридес протянула руку, чтобы коснуться тыльной стороны ладони Кэсси, и почувствовала, как подруга напряглась.

— У меня? Я в порядке.

Случайный физический контакт всегда выводил ее из себя. Это была еще одна тема для их ссор с Рейчел. Та часто жаловалась на так называемую «эмоциональную защиту» Кэсси Рэйвен.

Девушки медленно пошли обратно в вестибюль и остановились под массивным черепом синего кита. Кэсси заметила неровную походку Элени и поэтому спросила:

— У тебя что-то с ногой?

— Да ничего особенного, — поморщилась Элени. — Я была простужена и чувствую себя немного усталой и не до конца выздоровевшей.

Кэсси вспомнила, что Элени положила руку на столик в кафе, помогая себе встать. Так обычно делали пожилые люди.

— Ты ведь знаешь, что была ее абсолютной любимицей, не так ли? — с теплом продолжила Элени. Ее карие глаза пытались поймать взгляд Кэсси.

— Неужели?

— Боже мой, ну, конечно! Я думаю, некоторые ученики завидовали тому, как много внимания она уделяла тебе.

Удовольствие, которое девушка испытала от этих слов, было недолгим.

— Элени, знаешь, я ведь этого не заслужила. Я перестала общаться с ней, и все по моей вине. Я все собиралась ей позвонить. Наверное, ожидала, что она будет жить вечно, как динозавр в музее.

— У тебя всегда было плохо с общением, — заметила Элени с мягкой улыбкой. — Ты так и не ответила ни на одно мое сообщение после того, как я уехала в университет.

«Моя самая большая ошибка». Кэсси с неприязнью осознавала, насколько безнадежно она пытается поддерживать отношения со старыми друзьями. По правде говоря, иногда ей казалось проще завести новых.

— Ну, теперь у тебя есть номер моего мобильного, и это не оправдание.

Элени бросила на нее насмешливо-строгий взгляд.

Луч солнца пробился сквозь стеклянный навес над головой и осветил лицо Элени. Кэсси Рэйвен увидела глубокие тени под глазами подруги.

Кэсси закрыла глаза от яркого света. Простуды, от которых Элени «устала и разболелась». Намек на хромоту.

Мышечная слабость, усталость и серьезные проблемы с иммунной системой… Наконец до Кэсси дошло, что беспокоит ее давнюю подругу.

— Элени, а когда ты стала веганкой?

— Примерно пять или шесть месяцев назад.

— Ты принимаешь какие-нибудь витамины или добавки?

Элени покачала головой.

— Я думаю, ты страдаешь от недостатка витамина D, который мы получаем из молочных продуктов, — продолжила Кэсси. — Тебе нужно сейчас разобраться с этой проблемой, иначе с возрастом ты рискуешь заболеть остеопорозом.