ребенка, который бы не знал, кто я такой. Ты – загадка, аномалия, слух о воплощенном безумии. Если бы ты подтвердила все их страхи, то потребовалось бы больше, чем ТакTим, чтобы навести порядок.

Я действительно не хочу стоять здесь и слушать эту чушь. С его узами, тянущимися к моим, все это выглядит так, будто он выпытывает информацию, пытаясь заставить меня оступиться и рассказать ему что-то жизненно важное.

Хуже всего то, что… Я хочу этого. Я хочу рассказать ему о каждом человеке, против которого когда-либо использовала свою силу, просто чтобы доказать ему, что поступила правильно, когда пустилась в бега и держалась подальше от этого места.

— Я никогда не встречал человека, чьи глаза стали бы черными, во всяком случае, за пределами нашей семьи. Это было наше проклятие. Интересно, чье проклятие ты держишь в руках, Яд?

Проклятие? Это кажется слишком мистическим и магическим для меня. Неважно, что я могу буквально манипулировать душами внутри живых существ, я не верю в проклятия.

Это детская чушь, в которую люди играют, чтобы подвергать людей остракизму и злодейству.

— Ну… спасибо, что вмешался и спас меня, даже если это было только для Норта. Мне нужна эта работа, и было бы отстойно потерять ее еще до того, как у меня появился шанс поработать.

Нокс игнорирует меня, подходит к стоящему у обочины Bentley и открывает водительскую дверь. — Садись. Я уже сказал Ардерну, что мы едем домой.

Господи, ну и дела. Возможно, у нас даже не будет поместья, куда можно вернуться, если Атлас пронюхает об этом, но я сажусь с ним в машину и крепко сжимаю губы, даже когда его узы скользят по моей коже, словно острая ласка.

Я ничего ему не скажу.

Мой телефон пикает, и я проверяю его, чтобы найти сообщение от Атласа.

Если он прикоснется к тебе, он труп.

Я выдыхаю и позволяю своей голове упасть обратно на сиденье с ударом. В воздухе вокруг моих рук возникает движение, и я смотрю вниз, чтобы увидеть маленькое существо из дыма, сидящее у меня на коленях. Оно не должно выглядеть так мило, как выглядит, но я всегда питала слабость к доберманам, и щенок, свернувшийся калачиком, чертовски очарователен.

Разве это плохо, что я считаю его очаровательным?

— Эта тварь собирается меня укусить, поглотить или что-то в этом роде?

Нокс игнорирует меня, а потом говорит: — Скажи Бэссинджеру, что он может отказаться от роли спасителя. Ты не сказала «нет» и не использовала свой дар, чтобы избавиться от меня. Он больше не сможет ничего сказать по этому поводу, потому что ты не была какой-то маленькой бездарной Связной, не так ли, Яд?

О Боже, я лучше открою дверь машины и брошусь во встречный поток, чем буду сидеть здесь и вести с ним этот разговор.

Подождите.

— Твои маленькие существа – шпионы? Ух ты. Тогда отвали от меня, маленький кретин! — Я пытаюсь стряхнуть дымное существо со своих коленей, но мой палец проходит сквозь него, дым расходится, а затем снова собирается вместе, как будто ничего не произошло.

Нокс игнорирует меня, но когда он переключает передачу, существо скользит по машине, а затем прячется под его ухом, пока его не скрывают волосы. Это просто чертовски очаровательно, и я не могу в это поверить. У человека, который ненавидит меня и мучает на каждом шагу, в волосах прячется маленький дымный друг.

Мне хочется хихикать.

Но я не могу, так как он выплеснет на меня еще больше огня и испортит весь мой чертов день.

Когда мы подъезжаем к поместью и открываем дверь гаража, мы видим, что остальные мои Связные стоят там, и очень горячо спорят, и прекращают только тогда, когда замечают машину.

Глава 7

Как только двигатель заглох, Атлас направился к машине, остановившись только тогда, когда Грифон оказался перед ним. Я вижу, как шевелятся его губы, но ни один звук не доносится до меня через машину.

Нокс бормочет мне: — Больше проблем, чем ты стоишь, Яд.

Я не пытаюсь ответить ему, нет смысла, потому что он не умеет слушать, но когда мои глаза ловят взгляд Норта, смотрящего на меня через тонированное окно, я сглатываю. У него убийственный вид, и я понятия не имею, что я могла сделать, чтобы он так на меня смотрел.

Я не поджарила парня, который меня схватил, это все Нокс.

Гейб открывает дверь моей машины и вытаскивает меня из машины за то время, которое мне понадобилось, чтобы расстегнуть ремень безопасности. Выражение лица Нокса меняется с тихо кипящего недовольства, которое было у него за рулем, на откровенно злобную усмешку, которую я привыкла видеть на нем за обеденным столом.

— Просто держись позади меня и не психуй, — пробормотал Гейб, и я на секунду оскорбилась, прежде чем поняла, что за последнюю неделю он дважды видел, как я плачу из-за пустяков, и это его способ ненавязчиво напомнить мне держать себя в руках.

Правильно.

«Не переживай из-за этого дерьма, Оли. Не смотри на то, что твои Связные ссорятся из-за тебя, потому что двое из них тебя ненавидят, двоим ты нравишься, а пятый постоянно меняет мнение».

«Не думай об этом».

Гейб качается на ногах, как будто готовится сместиться и броситься в самую гущу ссоры, и, конечно, Атлас и Нокс наносят друг другу словесные удары.

— Бэссинджер, либо учись делиться, либо…

— Не разговаривай со мной, мать твою, или я…

— Убьешь меня? Я дрожу, честное слово, ты так меня пугаешь, — прорычал Нокс в ответ, и да, возможно, мне не стоит быть рядом с этим.

Я делаю еще один шаг в сторону от Гейба и прочищаю горло. — Мне нужно выбраться отсюда. Я не могу быть здесь из-за этого. Если они действительно подерутся, я потеряю контроль.

Я не обращаюсь ни к кому конкретно, но Норт слышит меня громко и четко, делает шаг ко мне и берет мой локоть крепкими, но нежными пальцами, притягивая к себе. — Закрой глаза.

Он не дает мне времени возразить или хотя бы последовать его требованию, прежде чем его рука убирается с моей руки, и дым взрывается вокруг нас, всепоглощающий, пока даже с открытыми глазами я ничего не вижу. Я не осознаю, что тянусь к чему-то, пока рука не хватает мою из воздуха, наши пальцы переплетаются и крепко держат друг друга.

Я даже