– Как это вышло?! – заорал побагровевший от злости сержант.

– Видать, об противень горячий приложился, – тихонько предположил один из солдат. – Вон у него поросенок жарится.

– Еще раз спрашиваю, кто это устроил! – совсем озверел сержант.

Доброхоты тут же нашлись. Объяснили, что беспутные наемники ввалились в трактир, пили, оскорбляли и задирали посетителей. Наших протестов и объяснений никто слушать не хотел – все местные дружно утверждали, что они-то бедные овечки, тихонько отдыхали в обществе друзей и приятелей, а мы вот так варварски этот отдых нарушили. Сержант объяснениями вполне удовлетворился:

– Вяжи этих ублюдков! Кто старший? – этот вопрос уже к нам.

Я приподнял голову – руки уже были связаны за спиной.

– Ну, я старший.

Сержант, отвесил мне смачного пинка под ребра.

– Ну что, старший, повеселился? Теперь надолго за решетку упечем. Ты бойцов своих приструни, чтоб не рыпались. А то смотри, будете бурагозить – можно ведь и помереть при попытке побега. Вели бы себя прилично, расплатились бы за погром, как обычно. Но вам же мало, вы еще достойного владельца заведения изувечили. Он и так от вашего брата натерпелся, так вы все не уйметесь… Ребята, снимай с них оружие и брони. Кошельки тоже не пропускайте.

– Хорошие порядки в столице, – я сплюнул на пол. – И стража, сразу видно, доблестная. Быстро во всех обстоятельствах дела разбирается, даже участников опрашивать не нужно.

Естественно, сержант не оценил моего сарказма, отчего моим ребрам досталось еще. Стражник бил со всех сил, но мне как-то удавалось изворачиваться, пуская удары вскользь. Да и укреплять магией кости у меня получалось уже почти машинально. Не делай я этого, пожалуй, не избежать мне переломов, да и вообще, мог случиться конфуз – стоит мне потерять сознание, и личина, нанесенная Говорной, тут же исчезнет. Вряд ли на такое не обратят внимание. И все же меня уже понесло. Я прекрасно сознавал, что нужно остановиться и перестать провоцировать стражников, но это было выше моих сил. Этот самодовольный ублюдок даже не стал никого ни о чем спрашивать! Ему все было ясно и так! А еще меня что-то зацепило в его словах. Что он там говорил про расплату за погром? «Как обычно?» И явились они что-то уж очень быстро. Ну не работает так стража!

– Что, сержант, хороший приработок? – Я торопился высказать свои предположения, спеша успеть до того, как стражник меня остановит. – Как прибыль с почтенным Шолтом делите? Пополам, или тебе и четверти хватает? А рядовым сколько даешь за молчание? А с начальством делишься?

Говорил я больше по наитию, сам не особенно веря в свои обвинения. Кроме того, я не очень понимал, чего хочу добиться своими словами. Однако мне здорово повезло.

– Командир, надо их грохнуть! Если они скажут судье… – это один из солдат вдруг решил вмешаться в разговор. Правда, закончить ему не удалось – зуботычина, которую ему отвесил сержант, даже не сняв усиленной металлическими бляшками перчатки, была поистине сокрушительной.

– Тебе кто разрешал пасть открывать, дебил?! – Вопрос, в общем, запоздал, потому что тот, к кому он был адресован, потерял сознание. Да и слова уже были услышаны – некоторые из посетителей, сохранявшие наиболее ясное сознание, недовольно зашевелились. Похоже, для них тоже являлось сюрпризом, что они регулярно участвуют в повышении благосостояния трактирщика и стражи.

Возможно, сержант предпочел бы уладить дело миром. Думаю, в конце концов, он просто отпустил бы нас – слишком неудобные мы оказались «преступники». Если дальше настаивать на нашей вине, мы будем защищать себя изо всех сил. Возможно, судью заинтересуют слова наемников, особенно, если сержант не делился прибылью с начальством. Возможно, также кто-то из посетителей трактира от обиды на то, что их использовали, подтвердит слова наемников. С другой стороны, если нас отпустить, требовать правосудия мы не станем. Шолт поставит гулякам бесплатную выпивку за счет заведения, и недовольных не останется. Да и проворачивать такие дела станет проще… Я почти видел, как стражник в уме просчитывает ситуацию и приходит к тем же выводам, что и я. Но тут в дело вмешалась Говорна.

Даже я уже успел подзабыть о гоблинше, которая так и сидела до сих пор под столом, что уж говорить об остальных участниках потасовки. Шаманка, видимо, сообразила, что лучшего шанса не представится. И стража и посетители таверны отвлеклись, и девчонка поспешила воспользоваться всеобщей растерянностью. Шустро выкатившись из-под стола, она проскользнула между ног стражников и скрылась до того, как кто-то смог ей помешать. Я мысленно чертыхнулся. Вот что ей стоило подождать немного? Сержант крикнул было, чтобы беглянку схватили, но сообразил, что и этот приказ запоздал. Впрочем, даже это маленькое происшествие не поменяло бы решения стражника, если бы не Рин, который вдруг решил подать голос:

– Ну все, сержант, конец тебе. Сейчас наша девчонка приведет таких людей, что тебе небо с овчинку покажется! Да ты знаешь, кого мы охраняем?!

А вот это уже было серьезной ошибкой. Я видел, как в глазах у сержанта проявляется мрачная решимость. Он прекрасно сознавал, что выносить сор из избы – гиблое дело. Пока был шанс, что все происшедшее в таверне не станет достоянием вышестоящего начальства, проще было решить дело миром. Однако теперь эта возможность становилась все более призрачной. Значит, нужно уменьшить количество свидетелей. Слова какой-то девчонки против слов уважаемого сержанта стражи ничего не стоят, если некому будет подтвердить обвинения. И я видел, что сержант слишком сильно дорожит своим невысоким, но стабильным положением. Жалеть каких-то пьянчуг, а тем более пришлых наемников он не станет. Достаточно отдать приказ, а потом объявить, что озверевшие наемники устроили бойню в таверне. Которую он, вместе со своими подчиненными, доблестно прекратил, перебив всех бандитов. Награды за такое происшествие на участке патрулирования он не получит, конечно. Тут даже выговором от начальства не отделаешься, но все-таки понижение в звании – это не смертельно. Дело быстро забудется, выслужит звание заново. Все равно это гораздо лучше, чем оказаться в тюрьме или на каторге.

Я не стал дожидаться, когда стражник отдаст приказ. Извернувшись, я изо всех сил пнул сержанта обеими ногами. Из положения лежа высоко достать было невозможно, да я и пытаться не стал. Ударил под колени. Получилось неплохо – противник с грохотом повалился на пол. Я второй раз за день направил внутреннюю энергию в руку, пережигая веревку, которой меня связали. Одновременно вскакивая на ноги, боднул головой в солнечное сплетение стражника. Неизвестно еще, кому от этого было хуже. Рядовой сложился пополам, пытаясь вдохнуть, но и у меня все в голове помутилось от удара – я как-то не учел, что все стражники облачены в кольчуги. Пожалуй, тут бы моя эскапада и закончилась. Я, конечно, метнулся в сторону, наугад, ничего не видя перед собой, без какой-то цели, просто чтобы не стоять на месте, однако не думаю, что в таком состоянии стражникам было бы трудно прекратить мои шевеления. Повезло, что служивым было уже не до того – мои наемники уже тоже сориентировались. Так удачно, как я, никто из них выступить не смог, но местным представителям закона резко стало не до меня. Особенно после того как Дар заорал: