Она вздохнула и уставилась на Владана, тот спросил:

– Ты когда Юлю в последний раз видела?

– В бассейне и видела. Мне ее гнусная рожа совершенно противна. Я Ксюхе сказала: когда я дома, чтоб эта сучка не приходила. Слушать ее россказни… больно надо. У них своя компания, у меня своя.

– Но о том, что она со среды дома не появляется, ты, конечно, знаешь?

– Ну да. Ксюха сказала. Ей Юлькины предки звонили.

– А больше ничего Ксюха не говорила? Где Юля может быть, к примеру?

– Не-а. Да она не знает. Вчера полдня гадала, куда та могла сбежать. В смысле, с кем. Даже Ваню вспомнила, типа, думала, может, Юлька где-то с ним. Как будто он дурак с этой дрянью связываться. Это я ей сказала. Ну, и напомнила про уголовную ответственность за связь с малолеткой.

Тут Иван Владимирович издал подобие стона и начал заваливаться вправо, но, вдруг спохватившись, вернулся в исходное положение, правда, теперь мелко трясся.

– Никто из наших не знает, где она. Отвечаю, – подытожила Катя, хмуро глядя исподлобья. Чувствовалось, интервью ее изрядно утомило.

– Что ж, будем считать, что так оно и есть, – сказал Владан, поднимаясь, и направился к двери.

Тихонов метнулся было за ним, но мой босс его остановил.

– Не провожайте.

Прозвучало это почему-то издевательски, хотя Владан вряд ли к этому стремился. Я поспешила за Маричем, а Тихонов остался наедине со своей подругой. Правда, сомневаюсь, что это любовное свидание выйдет особо радостным. Вид у героя-любовника был несчастный, в таком случае обычно говорят: «Краше в гроб кладут».

– Вот гад! – сказала я, когда мы покинули дачный участок.

– Ты о ком? – спросил Владан.

– О Тихонове.

Владан распахнул передо мной дверь машины, подождал, когда я сяду, и устроился на водительском сиденье.

– Ты о его моральном облике?

– Конечно! Как вспомню его жену… такая милая…

– Женам изменять нехорошо, – кивнул Марич, и я задумалась, ища в его словах некий подтекст. Может, он на Маринку намекает? Так они, между прочим, не женаты. Хотя, конечно, все равно пара, а изменять в любом случае отвратительно.

– Катя Юльку терпеть не могла, – сказала я, торопясь избавиться от пессимистических мыслей.

– Думаешь, Юлька ее так достала, что она решилась на злодейство?

– Если честно, нет. Она мне понравилась. Разумеется, я не в восторге от ее выбора, но своего любовника она защищала, как могла.

– Согласен. В этом тандеме мужик как раз Катька. Что и делает ее подозреваемой. Но в ее вину я тоже не верю. Со здравым смыслом у нее полный порядок. Не считая ее выбора, конечно, – усмехнулся он.

– Сердцу не прикажешь, – вздохнула я. – А что, если злодей – Тихонов?

– В смысле, крутил любовь с обеими?

– Появление у Юли ключа Катя объяснила вполне правдоподобно, но лично у меня доверия к ее возлюбленному никакого. Жена в больнице на сохранении, а он со своей ученицей в собственном доме свидания устраивает.

– Идиот, – кивнул Владан.

– Мерзавец, – поправила я.

– Давай прикинем, что мы имеем. Юля, покинув машину Забелина, отправилась в переулок возле дома Тихонова. Она рассказывала подружкам о связи с учителем и в доказательство своих слов вошла в калитку, то есть ключ у нее был.

– А может, и не врала, может, связь имела место.

– Ксюша о ее предполагаемой любви с учителем знала, но в разговоре с нами об этом промолчала. Зато Костя сообщил: у Юли был взрослый мужчина. Кого он имел в виду? Мужика на «Ауди»? Или все-таки учителя, а мужика придумал?

– Зачем? – не поняла я.

– Чтобы подтвердить свои слова о взрослом мужчине, которого мы начнем искать. И возможно, выйдем на учителя.

– Как-то все очень… сложно.

– Нормально. Детки не уверены, врала Юля или нет. В калитку точно вошла, значит, ее слова могли быть правдой. Но речь идет об учителе, они боятся ему навредить, да и вообще скандала боятся. Но отсутствие Юли их, конечно, беспокоит.

– И Костя выдумывает мужика, чтобы дать нам наводку? Ищите взрослого мужчину?

– Надо будет с Ксюшей еще поговорить, – вздохнул Владан.

– Сейчас?

– Нет. Сейчас у меня другие планы.

– Какие?

– Обещал помочь одному хорошему человеку.

– А я?

– А ты можешь отправляться домой. До офиса я тебя довезу.

– Интересное дело! – фыркнула я. – Кто он, этот хороший человек? И что за помощь ему требуется? И почему я не могу поехать с тобой?

– По кочану, – буркнул Владан. – Будешь доставать, уволю к чертовой матери.

Я вздохнула.

– У нас есть клиент.

– И теперь ты мне будешь целыми днями глаза мозолить?

Я отвернулась к окну и до самого офиса больше не произнесла ни слова. Владан притормозил возле моей машины, дождался, когда я выйду, и тут же уехал. А я в большой печали оглядывалась, пытаясь решить, чем себя занять.

Тяжело вздохнув, загрузилась в свой «Мерседес» и поехала домой, гоня прочь мысли о Мариче. Тут на ум пришел папа. Наша недавняя встреча в кафе была еще свежа в памяти и вызывала смутное беспокойство. Должно быть, по этой причине я и поспешила ему позвонить.

– Как дела? – незамысловато начала я, когда он ответил.

– Дела? Нормально. Рад, что позвонила. Не заедешь ко мне? Я уже дома.

Я с готовностью согласилась. После развода с Забелиным я некоторое время жила с отцом, но потом предпочла перебраться в небольшую квартиру, которую, само собой, купил мне папа. Правда, теперь я могла бы купить квартиру на свои кровные, благодаря Владану, разумеется. От папы я съехала не потому, что мы не уживались, напротив, если честно, вечерами, которые у меня, как правило, ничем не заняты, по отцу я скучала. Но старалась быть самостоятельной, раз уж съехала, а съехала потому, что там довольно часто появлялся Забелин. К отцу он относился с подчеркнутым уважением, плавно перетекающим прямо-таки в сыновью любовь. Папа отвечал ему, как ни прискорбно, взаимностью, не разглядев под маской отличного парня редкого гада. Даже умным людям свойственно ошибаться.

Отчий дом находился в самом дорогом районе, возле реки. Построил его отец в те времена, когда еще была жива мама, и, возможно, он рассчитывал на прибавление в семействе. А теперь жил один. Дом явно великоват, но расставаться с ним папа не хотел. Думаю, в память о маме. Я знала, как они любили друг друга, оттого, наверное, и воспылала внезапной ревностью, когда он вдруг с заметным интересом начал поглядывать на Маринку.

Папу я застала в кухне, он разогревал ужин, приготовленный домработницей. В спортивных штанах и белой футболке в обтяжку он показался мне моложе и вообще выглядел как-то по-особенному. Отцом я всегда гордилась и с удовольствием выслушивала комплименты в его адрес, но сейчас с беспокойством подумала: для большого количества женщин он действительно прямо-таки предел мечтаний. Я что, ревную? Это уж вовсе ни на что не похоже. Не ревновать надо, а радоваться, если у папы появится женщина, которую он захочет привести в свой дом. Только бы с выбором не ошибся.