– Если ты внесешь сто пятьдесят тысяч в фирму, то получишь пятьдесят процентов акций и контрольный пакет президента компании. Я буду председателем совета директоров. Короче говоря, годовой доход по восемь миллионов на брата минус налоги и три процента старику. Это его условия, но, конечно, в том случае, если я буду мужем его дочери.

– Считай, договорились. Твоего старика зовут Роджер Мэдвиг?

– Кто тебе сказал?

– Гадалка.

– Ты еще и провидец?

– Пустяки. Просто это самый опытный пройдоха среди сильных мира сего, умеющих строить мосты.

– Ты прав, он пройдоха, но я за ним как за каменной стеной.

– Я это знаю. Поэтому и вкладываю деньги, не опасаясь вылететь в трубу.

Он откинулся на спинку стула и, прищурившись, ощупал меня взглядом.

– А откуда, Крис, у тебя такая куча денег? Ты не шутишь?

– Шесть лет я зарабатывал эти деньги. Они у меня есть. Я сейчас серьезен, как никогда.

– Если это так, я счастлив. Лучшего компаньона не найти. По рукам!

– По рукам!

– А ты не передумаешь за год?

– Год – это именно тот срок, который меня устраивает.

Краем глаза я заметил, как в бар вошла женщина, нервно осмотрелась и, завидев Нолана, направилась к нам.

– Где мне тебя искать? – спросил он.

– Я сам тебя найду. Ты теперь станешь знаменитостью.

– О'кей, только не надуй!

– Нельзя начинать сотрудничество с недоверия, Нолан.

Женщина подошла к столику.

– Извините, джентльмены, но я вынуждена вмешаться в вашу беседу.

Мы оба встали.

– О, Джанет, познакомься, это мой старинный друг по университету Кристофер Дэйтлон.

Я поклонился.

– Моя жена, Джанет Мэдвиг. Она улыбнулась.

Наверняка когда-то она была хороша. Сейчас ей уже перевалило за первую половину столетия, и прожитая жизнь оставила свои следы на ее лице. Здесь кто-то сеял, кто-то собирал, но неизвестно, кому достался урожай.

– Простите, мистер Дэйтлон, но я вынуждена похитить супруга У нас масса дел, мы уезжаем на днях.

– Понимаю. Всего наилучшего.

Нолан подмигнул мне, и она увела его как послушного ребенка Я сел на место, и мой взгляд напоролся на пустые рюмки, которые мне нечем оплатить. «Компаньон» без цента в кармане. Если Джерри забудет прийти, мне придется расплачиваться головой, только бармену она не так нужна, как Нолану. Но меня это сейчас мало волновало. Встреча с Ноланом определила мое столь неопределенное будущее. Мы можем устроить так, что никто не узнает, какую сумму я внес в дело и вносил ли деньги вообще. Блестящее будущее вместо неизвестности. И все же я решил пока забыть об этом. Сейчас надо думать о мелочах, а о грандиозных планах я подум.аю через год, когда чета О'Грис вернется из Европы.

С трудом отогнав от себя мечты о безоблачном будущем, я закрыл глаза и начал прислушиваться к автомобильным гудкам. Был час пик, все возвращались по домам на ленч. Свистели сирены, гудели моторы, визжали старые тормоза. С улицы доносилось постоянное шарканье ног.

Бар начали заполнять посетители. С очередным потоком вошел Джерри. Увидев меня, он притормозил у стойки, шепнул что-то бармену и приблизился к моему столику.

– Салют, Крис!

Он небрежным движением снял шляпу и бросил ее на стол. Заметив вторую рюмку, он весь напрягся:

– Я смотрю, ты даром времени не теряешь.

– Конечно. Только что угощал Дину Дурбин, но она тебя не дождалась, опаздывала на съемочную площадку. Кстати, по поводу «угощал»: выдели мне сотню в долг.

Его брови взлетели вверх.

– У тебя нет денег?

– Загляни в мой банковский счет. Он доступен, как престарелая проститутка.

– Три тысячи за три дня?

– Не будь занудой. Дашь или нет?

Он достал бумажник и отсчитал деньги, которые мгновенно поменяли хозяина.

– Вот теперь мы может продолжить нашу беседу. Бармен принес пиво и сэндвичи, видимо, заказанные Джерри.

– Есть работа, – коротко сказал Джерри и начал молниеносно поглощать бутерброды. Мне с трудом удалось урвать один с ветчиной.

– Не торопись, старина. Челюсть перегреется, запей пивом.

Он сделал глоток.

– Я умираю есть хочу.

– Я высеку эти слова на твоем надгробии. Когда тарелка опустела и нам заменили пустые бокалы на полные, он смачно причмокнул и залез спичкой в зубы.

– Чарли дал нам шикарную работу.

– Что-то вроде похищения картотеки ФБР, или ему понадобился еще не прочитанный доклад президента Соединенных Штатов.

Джерри скорчил недовольную гримасу. – Хватит дурачиться. Надо работать. Или ты хочешь умереть бедным?

– Почему бы нет? Рокфеллер ведь умер.

– У меня нет больше возможности награждать тебя сотнями.

– Хорошо, хорошо, давай о деле.

– Мистер Мекли убедился, что у нас есть хватка. Это хорошо! Теперь ему необходимо удостовериться, что мы способны орудовать серым веществом.

– Какая наивность! Разве он не знал тебя раньше? Какие мысли могут бродить в твоих заплесневелых мозгах?

– А ты для чего? – Джерри выбросил спичку в пепельницу и взялся за новую. – Он прекрасно знает, что я годен только на вторые роли. И не трать на меня свои ядовитые слюни, они тебе сегодня еще пригодятся.

– О'кей. Я тебя больше не перебиваю, но закажи сначала по порции виски.

Джерри выполнил мое условие.

Я выпил свою рюмку сразу, а он сделал небольшой глоток, покатал немного жидкости во рту и лишь после этого проглотил, хрюкнув от удовольствия.

– На этот раз Чарли предложил войти с ним в долю, – в замедленном темпе продолжил мой приятель. – Но он хочет иметь дело с людьми, склонными пользоваться мозгами.

Я с трудом удерживался от очередного выпада.

– Чарли хотел провернуть это сам, но понял, что одному ему такой кусок не осилить.

– Похвально, что понял. Хотя у твоего адвоката глаза больше желудка, хорошо, что он все же решился откусывать столько, сколько в состоянии проглотить. Значит, и нам достанется по куску пирога?

– Тебе нравится число пятьдесят тысяч?

– Допустим. Если это не касается пинков в зад, а речь идет о долларах.

– Это тот фрик, который мы получим. Двадцать тысяч Чарльзу и по пятнадцать нам. Причем без малейшего риска.

– Так не бывает.

– Бывает. Но для этого тебе придется вынуть свои мозги из банки с огурцами, прополоскать и, возможно, воспользоваться ими.