Знаменательный день настал, как это и бывает, совершенно неожиданно и некстати. Марк Боумен однажды утром посмотрел на календарь и понял, что это – сегодня.

За окном было пасмурно и снежно, а в душе у Марка – еще хуже. Он разрывался между двумя одинаково сильными чувствами. С одной стороны, глубокая неприязнь к подобного рода мероприятиям – с другой, жадное ожидание встречи с Джилл.

Все это время они не виделись, что совершенно ничего не значило, потому что она ему снилась каждую ночь. Марк изнемогал во сне, все пытался сказать Джилл что-то очень важное, но она качала головой, улыбалась – и обнимала его, после чего содержание сна приобретало гриф «Только для взрослых».

Памятуя о своем обещании вести себя соответственно, Марк заказал смокинг и лимузин на весь вечер. Подумывал о цветах, но решил все же не падать так низко. Во-первых, Джилл знала, что он терпеть не может дарить цветы. Во-вторых… это как бы ставило его на одну ступеньку с ненавистным Биллом Малером.

Бедный Билл Малер! Он, возможно, икал всю эту неделю без всякой причины, потому что не проходило и дня, чтобы Марк Боумен, снедаемый самой откровенной ревностью, не выдумывал бы для Малера очередной казни египетской. В его мрачных мечтах Билла увольняли, переводили в другое подразделение, на Аляску; Билл попадал под машины (не смертельно, но чувствительно), Билла заставали в обществе двух и более стриптизерш из клубов с сомнительной репутацией; Билл терял голос и давал петуха – всего и не перечесть. Из-под пера Марка Боумена вышло еще три коротких детектива, в которых жертву звали Билл Малер.

Наконец наступил вечер «Ч», и Марк Боумен, мрачный, как сам сатана, стоял на крыльце дома Джилл Сойер, собираясь с силами, чтобы нажать на кнопку звонка. Проговорив про себя, что это просто выход в свет с красивой женщиной, ничего особенного, Марк нажал на кнопку…

Когда Джилл открыла дверь, Марк ощутил, что пол в прихожей встал на дыбы и больно ударил его в лоб. Потом исчезла земная гравитация, и Марк был вынужден ухватиться за косяк двери. Дыхание сбилось, сердце запрыгало в районе нижней челюсти, а сама челюсть постыдным образом отвисла.

Тут надо пояснить вот что.

Все время знакомства с Джилл Сойер Марк не считал ее красавицей. Нет, не так.

Она была очень красива. Хорошенькая, милая, симпатичная, куколка, принцесса, фея, Барби – все, что угодно, но не Красавица.

Красавица – это нечто убийственно прекрасное и грозное, притягивающее взгляд и одновременно заставляющее восхищенно потупить его, опасное и желанное, сверкающее и ослепительное. Красавицы повелевают миром и иногда снисходят до смертных.

Именно такая красавица сейчас стояла перед Марком Боуменом.

Тяжелые складки черного бархатного платья падали вниз, облегая и подчеркивая совершенную фигуру. Точеные белоснежные плечи, стройная шея. Горделивая посадка головы, увенчанной золотой короной волос. Красивые руки.

В ушах и на груди Джилл Сойер сверкали бриллианты, на пальцах горели кольца. Искусный макияж превратил хорошо знакомое кукольное личико в лицо принцессы, едущей на бал, и Марк просто стоял дурак дураком, даже не в силах поздороваться.

– Ты…же…това?..

Подразумевалось «Ты уже готова?», но на всю артикуляцию у него сил не хватало.

Принцесса улыбнулась краешком губ и кивнула.

– Естественно. Подай мне, пожалуйста, шубу.

Пушистый черный мех оказался невесомым на ощупь, и Марк чувствовал себя неуклюжим увальнем, первый раз в жизни подающим даме пальто.

При виде лимузина она надменно подняла бровь, и Марк впал в нешуточную панику: может, для нее это слишком… вульгарно?

В салоне же стало совсем плохо.

В тесном – лимузин все равно всего лишь машина – пространстве находиться рядом с Джилл было просто немыслимо. Сводил с ума аромат ее духов, бриллианты мерцали загадочно и зловеще, а уж в голубых очах принцессы Марк и вовсе читал такое…

Она уселась на кожаные подушки и милостиво похлопала рукой рядом с собой. Кольца звякнули неслышно и насмешливо. Марка захлестнула паника.

Вот так это все и начинается. Сначала Она мило щебечет с вами о том о сем, потом вы якобы становитесь друзьями и вас посвящают в некоторые тайны личной жизни. Потом вы вдруг ловите себя на том, что уже терпеть не можете Ее ухажера и ждете каждой следующей встречи… Потом вдруг выясняется, что Она в состоянии повелевать вашими гормонами, и вот вы уже бежите за Ней, повизгивая от вожделения и высунув язык, а Она милостиво хлопает унизанной кольцами ручкой по подушке: Место, милый! К ноге!..

Джилл уселась поудобнее, и у платья обнаружился разрез, вероятно до талии. Нога была безупречной, что еще больше подчеркивали тонкие черные чулки с кружевной подвязкой. Да, и кажется, на ней не было нижнего белья…

Разумеется, потом-потом, когда схлынет этот первый морок, вы сполна отомстите Ей. Вы дождетесь того момента, когда Она станет считать вас частью своего мироздания, и начнете показывать характер. В ход пойдут Посиделки С Ребятами, Бейсбольные Матчи, Много Работы, Задержался У Шефа и Корпоративные Вечеринки. К тому времени вы уже не часть Ее мироздания, нет. Это Она – часть вашей Вселенной, именно так Она себя и воспринимает. Вот тут вы и развернетесь на полную мощность. Вы отомстите Ей за свое унижение куда худшим, вы отберете у Нее смысл жизни – себя самого.

И уйдете с чистой совестью, искренне недоумевая: разве эта некрасивая, плачущая женщина могла когда-то показаться вам богиней?..

Марк предусмотрительно уселся напротив Джилл. Он не очень доверял самому себе – если эта нога коснется его бедра, то последствия могут быть убийственными.

Естественно, Джилл это заметила. Легкая и неимоверно ехидная улыбка тронула ее губы.

– Боишься меня?

– О да. Выпьешь?

– Нет, спасибо. А чего ты так испугался? Мы же с тобой уже выходили на люди. У нас даже был секс.

– Один раз.

Джилл усмехнулась еще ехиднее.

– О да. Но зато какой.

Марк снова почувствовал нехватку воздуха. Он слишком хорошо помнил тот ОДИН раз…

Глаза Джилл замерцали совсем уж колдовским светом. У Марка по спине побежали мурашки. Казалось, в атмосфере потрескивают маленькие электрические разряды. Марк заёрзал на сиденье, с ужасом чувствуя, что некоторые части его тела зажили отдельной от него жизнью…

– Кхм! Мне кажется, нужно кое-что прояснить в наших отношениях, Джилл.

– Отношениях? У нас нет никаких отношений. Ты же их не признаешь.

Нога притягивала его взгляд. И она двигалась. Медленно приближалась к нему. Марк торопливо прочертил в мягком велюре коврика четкую линию.

– Вот граница. Это – твоя территория, это – моя.

– Бедный мальчик! Собираешься спрятаться за таким ненадежным укрытием? А если я решу нарушить границу?