Святые небеса! Ну что за напасть!

И сразу Марта дернула меня за ворот, заставляя присесть.

– Пригнись!

У входной двери полыхнула вспышка, грохнуло, и перила рядом с моей головой прыснули щепой, приняв на себя тяжелую мушкетную пулю.

– Уве, жги! – рыкнул я, и школяр заученным за последние дни движением швырнул вниз сияющий шар.

Колдун не стал гасить атакующее заклинание, он изменил наклон щита, и сгусток раскаленного до немыслимых температур эфира соскользнул по нему, ударил в пол и взорвался, расплескав кругом оранжевое пламя. Вражеский ритуалист не пострадал, зато огонь вкупе с витавшими в воздухе клубами порохового дыма ослепил мушкетеров и помешал им взять точный прицел. Посланные в нас пули прошли выше и засели в обшитой деревянными панелями стене.

Маэстро Салазар тем временем стремительным выпадом всадил острие шпаги меж лопаток застигнутого врасплох громилы в черной полумаске. Тот замертво рухнул на пол, и парочке его приятелей пришлось отвлечься от слуг графа и накинуться на нового противника. Микаэль отступил и принял мощный замах ближайшего убийцы на скрещенные клинки. Зацепил чужое оружие гардой шпаги, полушагом сократил дистанцию и пырнул нападавшего высвобожденной дагой в пах, чуть ниже края кольчуги. Подранок согнулся в три погибели, а когда второй боец шагнул в обход товарища, маэстро тут же провел укол в опрометчиво открытую ногу. Охромевший убийца спешно отступил, и Микаэль добил свою первую жертву небрежным тычком в шею.

Но мне было уже не до него. Уцелевший колдун сплел из обрывков эфирного щита многолучевую звезду, взмахом жезла придал ей вращение и отправил прямиком в меня. Я сиганул через перила и перекатом ушел в сторону, точеные балясины за спиной взорвались тучей деревянных обломков, засыпавших все кругом.

– Уве! – проорал я во всю глотку, вскакивая с пола, и школяр спешно прикрыл меня магическим пологом.

Вовремя! Вражеский ритуалист взмахом жезла погасил танцевавшее у ног пламя, и волшебная палочка в его руке обернулась длиннющей огненной плетью. Сияющий жгут с гулом промелькнул перед лицом и не снес половину черепа лишь из-за выставленного школяром щита. Защитное плетение Уве оказалось прорвано и полыхнуло незримым пламенем, кожу опалил вполне реальный жар, но все же плеть бессильно соскользнула с эфирной основы, и колдун отдернул ее для нового удара.

Я ринулся на ритуалиста с занесенной шпагой, но того буквально смело в сторону безыскусным выбросом силы. Человека бросило на стену с такой свирепостью, что удар о доски размозжил череп, во все стороны расплескались кровь и мозги. Это граф Хирфельд перенаправил закачанную в магический щит силу в убийственный таран, которым и приложил потерявшего осторожность мага.

Один из обосновавшихся у взорванной двери стрелков сноровисто вбил в дуло пулю, откинул шомпол, но, прежде чем упер в плечо приклад, его горло рассек невидимый клинок; из широкой раны ударила тугая алая струя. Боец закашлялся и вскинул руки в тщетной попытке остановить кровотечение, ничуть в этом не преуспел и сначала упал на колени, а после и вовсе уткнулся лицом в пол.

Смазанной тенью Марта метнулась ко второму мушкетеру, а я атаковал последнего из стрелков. Перезарядить оружие тот не успел и попытался нанизать меня на штык, но выпад вышел слишком уж очевидным. В развороте я легко ушел от направленного в грудь острия и рубанул шпагой, метя в голову противника. Немного промахнулся и лишь срезал часть скальпа да начисто снес ухо, пришлось левой рукой перехватить ствол, отвести его в сторону и приложить налетчика гардой по лицу. Голова стрелка мотнулась, и следом мой клинок прошелся по запрокинутой шее; не слишком-то и острое лезвие шпаги рассекло кожу и с неприятным хрустом вонзилось в гортань. Готов!

А вот у Марты дела не заладились. Если поначалу хлестким ударом ножа по запястью ей удалось обезоружить последнего из троицы мушкетеров, то дальше он каким-то чудом сумел разглядеть укрытую мороком ведьму, сбил ее с ног ударом кулака и навалился сверху. Девчонка несколько раз ткнула бойца ножом в бок – и все без толку: того спасла кольчуга. А дальше ловкач и вовсе вывернул худое запястье, заставив ведьму выронить клинок.

Как назло, мой собственный противник никак не желал подыхать, бился в агонии, плескал кровью из рассеченной глотки и судорожно цеплялся за ночную сорочку. Пришлось потратить драгоценные мгновения, избавляясь от его мертвой хватки, а только я шагнул на помощь ведьме, как Марта вскинула левую руку, растопырила пальцы и выдохнула короткое проклятие. И без того взбудораженную незримую стихию сотрясла очередная судорога, и лицо убийцы словно прижали к боковине мельничного жернова: брызнула кровь, полетели ошметки кожи и плоти.

Бедолага взвыл и закрылся ладонями, соткавшаяся из воздуха эфирная петля захватила его шею и вздернула под потолок, да так, что хрустнул позвоночник. На этом силы вмешавшегося в схватку Уве иссякли, и Марта едва успела откатиться в сторону, прежде чем на пол рухнуло безжизненное тело.

Я обернулся и увидел, что защитники особняка при поддержке Микаэля уже расправились с нападавшими. Без потерь с нашей стороны при этом не обошлось: один из людей графа получил колотую рану в живот, другому разрубили грудину, и сейчас он отходил в лучший из миров, сипя и харкая кровью.

– Все за мной! – крикнул магистр-управляющий и первым выбежал за дверь; ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Разве что я задержался и сунул шпагу в ножны, а с пола подхватил трофейный мушкет, которым не успел воспользоваться зарезанный Мартой стрелок.

К слову, о Марте…

– Займись ранеными! – крикнул я девчонке. – Уве, прикрой ее!

Удивительное дело, но возражений не последовало, и я с легким сердцем ринулся вдогонку за остальными. От флигеля слуг так и доносились редкие хлопки выстрелов, а еще там все сильнее разгоралось пламя. Как оказалось, нападавшие подперли двери и запалили дом, встречая в штыки всех, кто пытался спастись, выпрыгивая в окна.

Сгустившуюся меж деревьев и кустов ночную темень едва-едва разрывали нервные всполохи пламени, и мы обрушились на убийц как снег на голову. Граф Хирфельд на бегу яростно крутанул жезлом и с ходу метнул шаровую молнию в группу мушкетеров. Сверкнула ослепительная вспышка, стрелков раскидало по сторонам, и защитники имения накинулись на них, не оставив ни малейших шансов на спасение.

После взрыва все кругом запорошила светящаяся пыль, стало светло как днем, и уцелевшие убийцы принялись спасаться бегством, даже не помышляя о сопротивлении. Граф умудрился напоследок разметать одного из налетчиков атакующим плетением и бессильно сгорбился; яростная схватка выпила из него все силы без остатка.

Я в драку не полез и велел не отходить от себя Микаэлю, лишь пальнул по мелькнувшей среди деревьев черной фигуре, но едва ли попал.

Преследовать беглецов не стали, хватало и более насущных забот. Граф распорядился выставить караулы, а остальных людей погнал тушить пожар и оказывать помощь раненым. Сам же вернулся в особняк и первым делом проверил супругу с детьми, затем облачился в принесенный дворецким халат и принялся срывать маски с лиц убитых врагов.