— Я не имел в виду… Слушай, я не мог зайти в ваш офис по очевидным причинам, а по телефону это прозвучало бы как очередная хитрость в этой бесконечной циклической войне. Просто дай мне шестьдесят секунд. А потом не стесняйся поджигать, если не передумаешь.

— Не надейся, что я этого не сделаю.

— Даже не сомневаюсь. Можно я опущу руки?

Бриджит кивнула, после чего оглядела бар. Все до одной пары глаз были прикованы к ним.

— Может, хватит пялиться? Это частный разговор.

На долю секунды присутствующие отвели глаза, затем снова уставились на них. Что бы тут ни происходило, у этого события был явный шанс войти в историю.

— Ну ладно, — сказал Энто. — Позволь еще раз повторить: я искренне прошу прощения.

— За что конкретно?

— За всё. И за эту детскую войнушку. Мы оба знаем, с чего все началось, но если мои братья и твой парень…

— Он не мой парень.

Бриджит почувствовала, что снова краснеет. С какой стати она вообще об этом сказала?

— Понятно. Тем не менее данная ситуация разрушает наш бизнес и, я подозреваю, ваш тоже. Я просто хотел подойти к тебе и попробовать поговорить как два взрослых человека. Было бы неплохо заключить что-то вроде перемирия, чтобы я мог спускать воду в унитазе в нашем офисе, не проверяя его на наличие взрывоопасных предметов.

Возвратившись в бар, Нора прошла мимо Энтони, направлявшегося к выходу. Она поспешила к столу и села.

— Ну и что тут произошло?

— Это Энтони Келлехер.

— И?

Бриджит посмотрела на Нору долгим взглядом:

— О, блин, точно! Прости мозги мамочки. Это же противник в вашей маленькой войне. Ты сказала ему, чтобы он отвалил?

— Типа того.

— Типа того? А почему я чую здесь дух «Ромео и Джульетты»?

— Не будь идиоткой. Я угрожала его сжечь.

— Мужчины тянутся к бешеным женщинам. Это факт!

— Короче, — сказала Бриджит, поднимая листок бумаги с написанными цифрами, — он дал мне номер своего телефона.

— Для ужина с танцами?

— Скорее, для переговоров о перемирии с ним и его братьями.

— Черт возьми! — ответила Нора, хватая свой пустой бокал. — Первое свидание — и уже знакомство с семьей. Это же серьезно! — Она подняла бокал над головой. — Гарсон, повторите то же самое еще разок. Мы будем праздновать!

Глава одиннадцатая

— Поверьте, парни, она набросилась на меня, как сука во время течки. Мне даже неловко стало.

Конь перегнулся через руль велосипеда и одарил слушателей своей самой широкой и наглой улыбкой. Томми и Дэз смотрели на него с восторгом, но Карл — этот долбаный Карл — корчил вечно скептичную, ухмыляющуюся рожу. Вот придурок долговязый!

— Что-то в парке она не казалась особо возбужденной.

— Ага, потому что уже удовлетворилась.

— Она сказала Дженис, что ничего не было.

Конь откинул длинную челку от глаз:

— Херня это. У нас все было — извращения всякие и много чего еще. Конечно, она не признается. Джентльмены о таком не рассказывают.

— В таком случае ты должен быть тем, кто не рассказывает.

— Заткнись уже, Карл. Я был кем угодно, только не джентльменом. Все было по-жесткому.

Дэз захохотал, Карл закатил глаза. Он явно напрашивался на пощечину. Конь не станет терпеть неуважение.

— Как делишки, пацаны?

Сердце Коня чуть не выпрыгнуло из груди, но оборачиваться он не стал. Этот голос он мог узнать и так. Но ведь он не совершал ничего плохого, да? По крайней мере, ничего такого, о чем бы кто-то знал.

Тело приняло решение раньше, чем включился разум. Он изо всех сил надавил на педали велосипеда, попытавшись по-спринтерски стартануть. За первые пару метров он набрал достаточно ускорения для того, чтобы в тот момент, когда клюшка для хёрлинга влетела в переднее колесо, его перебросило через руль.

Воздух с шумом вырвался из легких, когда он упал на землю перед большими мусорными баками на колесиках, к которым относили мусор обитатели всех квартир в Долфин-Хаус. Конь поднял глаза к утреннему дублинскому небу. Где-то в нем, предположительно, имелось солнце, но оно было скрыто за густыми темными облаками и вряд ли появится в ближайшее время. Будущее Коня определенно не выглядело безоблачным.

— Господи, Конь, прости, пожалуйста. Кажется, мой хёрл запутался в колесе твоего велосипеда.

Конь повернул голову. Томми и Карл поспешно отступали к многоквартирным домам. Вот чертовы трусы! Хотя вряд ли он имел право их винить. Честно говоря, он и сам хотел бы оказаться где-нибудь подальше отсюда. Он снова посмотрел вверх, когда в поле его зрения появилась характерная голова Банни Макгэрри, наблюдавшего за ним с притворным беспокойством.

— Неважно выглядишь, Конь. Ты что, корма мало ешь?

Коню нравилось притворяться, будто его прозвище связано с определенными физическими способностями, но реальность… реальность была такова, что оно приклеилось к нему еще с детства. Коня звали Конем потому, что он был похож, кхм… на коня. Зубы отросли великоватыми для головы, что обеспечило ему неудачный неправильный прикус. Затем он стал полузащитником команды клуба Святого Иуды по хёрлингу, хотя и не совсем по своей воле. Просто Банни не оставил ему выбора.

— Черт побери, что это за бешеный старый мудак?

Конь вздрогнул, услышав голос Дэза. Он переехал в их район только в прошлом году, что объясняло, хотя и не оправдывало той ошибки, которую он только что совершил. Конь начал вставать со стоном. Он заметил широкую улыбку на лице Банни, когда тот одарил Дэза фирменным взглядом Макгэрри. И улыбка эта не предвещала Дэзу ничего хорошего.

— Заткнись, Дэз, — сказал Конь.

— Этот чувак из федералов?

— Из федералов? — переспросил Банни. — Тебя что, уронили в детстве на голову? Ты в Ирландии, сынок, говори нормально!

— Не совсем, — ответил Конь Дэзу, и это было правдой: формально Банни больше не служил в полиции, однако по-прежнему оставался все тем же Банни. — Дэз, ты бы лучше ушел подальше, я серьезно.

Дэз с недоверием покосился на Коня:

— Чего?! Я не потерплю, чтобы какой-то сумасшедший старый пердун приходил в мой район и проявлял неуважение к моей команде.

— К «команде»? — переспросил Банни. — К «команде», серьезно? Конь, ты теперь гребец на распашной четверке без рулевого[29] или что-то в этом роде? Кстати, парнишка действительно выглядит педиковато, так что это было бы логично. — Банни повернулся лицом к Дэзу. — Банни Макгэрри к твоим услугам, солнышко. А теперь сделай себе одолжение — свали отсюда. Мне надо пообщаться наедине с человеком по имени Конь.

— И кто меня заставит свалить, а? Ты, что ли, косоглазый коркский хер?

Тридцать секунд спустя Конь стоял, прижавшись спиной к одному из