«Хазары не похожи на тюрок, они черноволосы, разделяются на два типа, один называется кара-хазар, они смуглы так сильно, что их смуглота отдает в чернь, они словно родом из Индии. Другой – белые и удивительно красивые. Рабы в Хазарии – суть язычники, они продают собственных детей и друг друга в рабство. Что до иудеев и христиан среди них, то, как и у мусульман, торговля друг дружкой запрещена. Хазарская страна не производит ничего, что можно было бы вывезти в другие земли, кроме рыбьего клея. Что касается рабов30, меда, воска, бобровых и других шкур, их привозят в Хазарию. Одежда хазар и соседних народов – плащи и туники31. Одежда не производится в стране. Она привозится из Джурджана, Табаристана, Армении, Азербайджана и Греческой империи32.

Что касается до управления ими и правителя, то глава их называется: «хакан хазар». Он выше царя хазарского, но его самого назначает царь33. Когда они желают поставить кого-нибудь этим хаканом, то приводят его и начинают душить шелковым шнуром. Когда он уже близок к тому, чтобы испустить дух34, говорят ему: «Как долго желаешь царствовать?» – он отвечает: «Столько-то и столько-то лет». Если он раньше умрет, все хорошо, а если нет, то его убивают по достижении назначенного числа лет царствования35. Хаканство у них дается только лицам из знатных фамилий36. У хакана нет ни права командования, ни права вето, его лишь почитают и падают ниц в его присутствии. К хакану входит только царь и лица одного класса с ним. Царь входит к хакану исключительно в случае важного события и, при входе, падает ниц на землю и кланяется, а потом становится вдали, пока не разрешит ему хакан приблизиться. Когда постигает их какая-нибудь великая опасность, то они выводят хакана; и как только увидит его кто-нибудь из тюрок или соседних народов неверных, тотчас же обращается в бегство, и никто из них не решается воевать с ним вследствие большого к нему почтения. Когда он умрет и его похоронят, то мимо могилы его ни один человек не проезжает без того, чтобы не спешиться и не поклониться его праху, и не садится на лошадь, пока не скроется из его глаз могила хакана. Покорность хазар царю настолько велика37, что, когда один из них приговорен к смерти, будь он даже из старейшин хазарских, царь не убивает его открыто, а приказывает ему покончить самоубийством. Тот удаляется к себе домой и убивает сам себя. Хаканство у них дается лицам знатных фамилий, не имеющим ни владений, ни богатств. Когда кто-нибудь из них получает главенство, его назначают, несмотря на то, каково его имущественное положение. Мне сообщил надежный свидетель, что он видел на каком-то из их рынков юношу, продававшего хлеб. Хазары говорили, что, по смерти их хакана, никто не имел бы более прав на хаканство, чем этот юноша, разве только он мусульманин, а хаканство дается только исповедующему иудейскую религию. Трон и балдахин [qubbah]38 из золота делают у них только для хакана; шатер хакана, когда его разобьют, выше шатра царя, а жилище его в городе выше места жительства царя. Буртас – название территории. Люди имеют дома из дерева и живут рассеянно. Башкиры из двух групп. Одна – у страны гузов, за булгарами. Говорят, их численность приблизительно две тысячи39. Они живут среди лесов, и никто не может до них добраться. Они подчиняются булгарам. Другие башкиры граничат с печенегами – тюркскими печенегами40, которые граничат с греками. Язык булгар похож на язык хазар41. У буртасов другой язык. А язык руссов не похож ни на язык хазар, ни на язык буртасов.

Булгар – имя города. Булгары – мусульмане. В городе соборная мечеть. Поблизости другой город, называемый Сувар, в нем тоже соборная мечеть. Тот, кто был там проповедником, сообщил мне, что количество мужей в двух городах примерно 10 000. У них деревянные строения. Укрываются в них зимой, а летом располагаются в шатрах. Проповедник сказал мне, что ночи летом там настолько короткие, что за ночь не проедешь и лиги. А зимой день короткий, а ночь длинная, так что день зимой – как ночь летом.

Русов три вида. Царь тех, что ближайшие к Булгару, располагается в городе, называемом Куйаба (Киев), он – больше, чем Булгар. А вид их самый отдаленный называется салавийа (славяне). А есть еще вид их, называемый арсанийа, и царь их располагается в Арсе42. Люди приходят торговать в Киев. Что же касается Арсы, то не упоминают, чтобы кто-нибудь входил в нее из чужеземцев, потому что они убивают каждого, кто ступит на их землю. Они спускаются по воде для торговли и не сообщают ничего о своих делах. Они не позволяют никому сопровождать их и входить в их страну. Привозят из Арсы черных соболей и свинец. Шкуры лис привозят из страны буртасов43. Русы – народ, который сжигает своих умерших, и сжигает вместе с имуществом близких. Девушки сжигают себя добровольно с богатыми людьми. Часть русов бреет подбородок, а часть закручивает [бороды] подобно лошадиным гривам. Одежда их – короткие куртки, а одежда хазар, булгар и печенегов – длинные куртки. Эти русы торгуют с хазарами44, Греческой империей и торгуют с Византией и Великим Булгаром, который граничит с Греческой империей на севере. Последние очень многочисленны. Их сила так велика, что они обложили данью соседних греков. Люди Внутренней Булгарии – христиане».

Этот очень важный рассказ Истахри, написанный около 320/932 года45, предположительно основан, по крайней мере частично, на трудах предшественников автора, в первую очередь Балхи, чей труд был составлен в 308/920 году или чуть позже46. Но в какой степени они использовался, мы сказать не можем. Однако повествование Истахри воспроизводилось его последователями практически целиком. Так, к примеру, рассказ Ибн-Хаукаля о Хазарии почти дословно повторяет Истахри (есть только небольшая разница в двух изданиях де Гуэ и Крамерс)47.

Якут тоже опирался на Истахри, хотя это не сразу понятно. Рассказ Якута о хазарах ведется от имени Ибн-Фадлана – одного из послов халифа Муктадира к волжским булгарам в 310/922 году и свидетельствует о том, что ИбнФадлан видел собственными глазами48. Но повествование содержит явные противоречия, очевидные каждому читателю. Так, например, в нем сказано сначала, что царя хазар называют на их языке Y-l-k, или Бак49, а позже – что его называют хакан. В результате возникают сомнения не только в авторстве Ибн-Фадлана, но и в том, что на основании такого документа возможно пролить свет на проблемы хазар. Де Гуэ сначала отметил, что первая часть рассказа Якута основана на Истахри, и предположил, что, несмотря на приписывание его Ибн-Фадлану, на самом деле автор – Истахри50. Так оно и было, однако доказательств не нашлось, и Кмоско, писавший в 1921 году, имел право не проигнорировать это51. Кмоско считал, что у Ибн-Фадлана о хазарах много общего с Истахри. Якут дал несколько страниц со ссылкой на Ибн-Фадлана, которые есть и в издании де Гуэ Истахри. Кмоско объяснял это тем, что у них был один источник. Другие полагали, что, поскольку Ибн-Фадлан писал раньше, Истахри мог использовать его труд. Кмоско возражал: согласно этому взгляду Истахри, очевидно, заменил менее яркий собственный рассказ52 на отрывок Ибн-Фадлана о хакане (последняя часть статьи Якута). В отличие от Фрэна и Гезы Кууна Кмоско, несомненно, был прав, говоря, что Истахри не опирался на Ибн-Фадлана, и привлекал внимание к параллельным рассказам о хакане. Но его собственная теория относительно общего источника (главный довод против которой заключается в том, что путешественники вроде Ибн-Фадлана, как правило, не используют предшествующих авторов постоянно) опровергается мешхедским текстом Ибн-Фадлана, опубликованным Заки Валиди53. Здесь мы видим, что у Ибн-Фадлана нет ничего общего с Истахри. Когда Ибн-Фадлан повествует о хазарах, все им сказанное можно найти во второй части статьи Якута. Отсюда ясно, что статья Якута составная. Первая часть принадлежит Истахри, хотя по какой-то причине цитируется со ссылкой на Ибн-Фадлана, но, вместо того чтобы продолжить повествование Истахри о хакане, он воспользовался тем, что написал Ибн-Фадлан. Естественно, при таком объединении разных текстов есть отличия, но мы можем использовать отрывки как независимые источники54.