творчества и торговли малоазийских греков, были основаны многочисленные колонии на берегах Евксинского понта — Синоп, Трапезунд, Ольвия, Томы, Гермонасса, Кепы. Выходцами из другого эллинсого полиса, Мегары — колонии Гераклея Понтийская и Халкидон (Халкедон) Таврический. Города, большинство которых, хотя и не всегда располагались на одном и том же месте, оставались важными торговыми пунктами на протяжении долгого времени. Города, каждый из которых имел долгую и великую историю и свою собственную судьбу. Города, служившие мостом между Западом, Европой, и Востоком, Азией. Между средиземноморским культурным кругом (выражаясь языком диффузионистов) и дикими, необузданными силами чудовищных в своей необозримости степей. В античные времена политическое устройство греческих колоний на берегах «Гостеприимного моря» с золотыми нивами описанных впервые Геродотом скифов-пахарей и скифов-земледельцев, было близко к устройству метрополий, выходцами из которых они были основаны. Впоследствии колонии причерноморских греков попали под власть эллинистического Боспорского царства. Затем — царства Понтийского. И, наконец, Римской империи. Местные греческие колонисты занимались сельским хозяйством, рыболовством, ремеслами и торговлей. Через причерноморские колонии осуществлялся вывоз в материковую и островную Грецию, в первую очередь, хлеба, шкур из Скифии, а также рыбы и рабов. Взамен из Греции завозились в основном керамика, вино, елей (оливковое масло).

Первым народом, приобщившимся, благодаря влиянию понтийских эллинов, к благам высокой греческой культуры, воспринявшим ее и благодаря этому раскрывшим свои собственные таланты и способности, были многократно упомянутые выше скифы. Сегодня не подвергается сомнению факт принадлежности скифов к числу иранских народов и их родство с мидийцами и персами. Хотя, к примеру, известный греко-римский историк Кассий Дион причислял к скифам восточногерманское племя бастарнов-бастернов (певкинов), относимых некоторыми историками и географами к кельтам. А по мнению греко-римских авторов Дексиппа, Иоанна Зонары и Стефана Византийского, «скифами» или «скифо-сарматами» были германцы-герулы (эрулы, элуры, эрилы, ассоциируемые некоторыми исследователями не с каким-либо германским племенем, не с воинским союзом или кастой рунорезов, а с нордическими ярлами), мигрировавшие вместе с готами (или вслед за готами) из «Скандии».

В дальнейшем греки, так сказать, по старой памяти, именовали «скифами» всех периодически сменявших друг друга «варваров», переселявшихся на северные берега Евксинского понта (которое Иордан именовал на латинском «Понтийским морем»). И нападавших оттуда на «цивилизованный» античный мир. Так, тридцатилетняя война 238–271 гг. между Римской «мировой» империей и коалицией «варварских» племен, совершавших набеги на Малую Азию, Грецию, Фракию и Мёзию из регионов Северного Причерноморья и Прикарпатья, именовалась римскими историками «Готской». По названию готов, как наиболее сильного племени «варварской» коалиции «меотийцев» (в которую, кроме готов, входили и другие восточногерманские племена — упомянутые выше герулы-элуры, певкины-бастарны, гепиды, вандалы-астринги, тайфалы, бургунды-уругунды, а также даки-дакийцы, карпы, бораны; последние, по мнению В.Б. Егорова суть «первые варяги-варанги-воран(г)и» в нашей истории). Но под пером греческих историков-традиционалистов эта война преимущественно с германцами (характерной особенностью которой стали морские походы готов по Черному и Средиземному морям, опередившие почти на двести лет морские набеги вандалов на Рим из Северной Африки и более чем на пятьсот лет — эпоху отдаленных родичей готов — норманнских викингов) получила название «Скифской». Впрочем, довольно об этом…

Как бы то ни было, греки даже «настоящих», ираноязычных, скифов (как и персов) почитали «варварами». Даже после многих столетий сосуществования с греками, на берегах Евксинского понта, скифы так и не утратили, в глазах эллинов, казалось бы, успевших хорошо изучить их, этого «клейма». Принято восхвалять прекрасные отношения, сложившиеся между греческими купцами из Ольвии и скифскими обитателями прилегающих к этой милетской колонии территорий. Однако для древних «классических» греков» — скажем, афинян и граждан других полисов материковой (да и островной) Греции скифы, тем не менее, оставались неотесанными, ограниченными, умственно отсталыми пьяницами. Как писал греко-римский историк Луций Клавдий Кассий Дион Кокцейян (более известный под сокращенным именем Кассий Дион или Дион Кассий): «Ведь весь род скифов жаден до вина и быстро от него пьянеет». Хотя скифа Анахарсиса (согласно А.М. Иванову — Анахварти), хорошо знакомого с жизнью эллинов и подвергавшего их слабые стороны справедливой критике, те же греки причисляли к величайшим философам античного мира. Хотя Мардоний — высокоученый воспитатель римского императора Юлиана Отступника, прививший своему воспитаннику тягу к знаниям и любовь к эллинской культуре, поэзии Гомера, Гесиода, «введший его в притвор храма философии» (по воспоминаниям самого Юлиана), был скифом по происхождению (если не припонтийским готом, «произведенным в скифы» сознательно архаизирующим свое повествование греко-римским автором). И хотя именно скифы издревле служили, скажем, в Аттике, во вспомогательных отрядах лучников, и выполняли в греческих полисах — например, в Афинах — функции стражников, надсмотрщиков, караульных и полицейских (слово «полиция» и означает, собственно, «охрана полиса», «городская стража»). «Тупые» скифы-полицейские («ходящие по двое, потому что один умеет читать, а другой — писать», как сказали бы в наше время) были излюбленные фигурами древнегреческой сатиры.

«В области, лежащей еще дальше к северу от земли скифов, как передают, нельзя ничего видеть и туда невозможно проникнуть из-за летающих перьев. И действительно, земля и воздух там полны перьев, а это-то и мешает зрению. Так сами скифы рассказывают о себе и о соседних с ними северных странах».

Это скифы рассказали Геродоту, и «отец истории», похоже, поверил им на слово. Хотя возникает вопрос: кто был «туп», а кто — «еще тупее»? «Темные» скифы-рассказчики или поверивший им на слово «просвещенный» эллин? Впрочем, возможно, «Отцу истории» просто не довелось ни разу в жизни увидеть падающий снег. Ибо бесчисленные летающие перья, заполняющие воздух и сплошным белым ковром покрывающие землю, разумеется, не что иное, как снег. По сей день покрывающий в зимние месяцы наши с Вами, уважаемый читатель, родные просторы к северу от Черного моря. Геродот, которому мы обязаны самыми подробными сведениями об античных скифах, еще в V в. до Р.Х. посвятил им немало страниц IV книги («Мельпомена») своей «Истории», приведя множество ценных деталей. «Отец истории» также называет несколько скифских племен, проживавших в причерноморских областях, в которые шесть веков спустя явились готские мигранты с туманного Севера:

«Ближе всего от торговой гавани борисфенитов (древнейшей колонии греков в Северном Причерноморье — Борисфен, основанной на нынешнем острове Березань в устье Днепра около 647 г. до Р.Х. — В.А.), а она лежит приблизительно в середине всей припонтийской земли скифов — обитают каллипиды, эллинские (эллинизированные, огреченные — В.А.) скифы; за ними идет другое племя под названием ализоны. Они наряду с каллипидами ведут одинаковый образ жизни с остальными скифами, однако сеют и питаются хлебом, луком, чесноком, чечевицей и просом. Севернее ализонов живут скифыземледельцы. Они сеют зерно не для собственного пропитания, а на продажу