class="p1">«Угроза. Угроза. Угроза», – колотилось в голове неукротимым, бешеным пульсом.

И вскоре эта угроза проявила себя.

***

…Никто не понимал его. Не мог допустить, что в чёртовой девке таится зло.

Рюрик продолжал подкалывать «синдромом Сикорски». Остальные – похлопывали по спине, да включали Галактике мультики. То один свой планшет ей даст посмотреть, то другой… Рюрик фотографировать учит, но – слава богам! – не выкладывает фотки с ней в Сеть, не нарушает приказа…

А Маша про Землю рассказывает. Что там да как. До чего там хорошо.

И чем больше рассказывает о планете, тем больше интереса в синих, космических глазах. Тем страшнее Гору. Тем хуже ему становится…

А потом на Станцию прилетели туристы на частном корабле. И сперва всё было хорошо: Галактика, упрятанная в каюте, не показывала и носа; экипажи обменивались улыбками и рукопожатиями…

Пока не выяснилось, что среди гостей притаилась зараза по имени Юлий Полуэктов, давний оппонент Маши по научной работе.

Следующие дни Юлий летал по Станции, критикуя всё подряд. А уж когда добрался до оранжереи и Пупсика…

«Нельзя, Гор, нельзя…» – прикусывая себе язык, всё твердил в уме Гор. Кулаки нестерпимо чесались.

Вечером того дня Гор подлетел к каюте жены. Стараясь не замечать Галактику, обнял невесёлую Машу.

– Потерпи, родная… Завтра этот гад улетит.

– Он всегда всё портит, – выдавила жена. – Всегда! Знаешь, что он недавно сделал? Намекнул, что статью накатает. Разгромную! Что я тут вообще не тем занимаюсь! Ошибки якобы делаю, пользы никакой!..

– Мам, не горюй…

Гор дёрнулся, когда ладонь Гали, погладив плечо Маши, скользнула по его руке. Хлюпнув носом, зарёванная Маша улыбнулась «дочке». Гор крепче стиснул объятия, но жена уже завозилась, запросилась на свободу.

К ней.

– Тебя тот дядя расстроил? Он плохой, да?

– Очень плохой, Галечка, – утерев лицо, кивнула Маша. – Везде, где только мог, мне палки в колёса вставлял.

Достав планшет, Маша стала показывать фото. С института, работы… Везде, где Полуэктов рядом был.

Не мигая, Галя смотрела на экран. Водила по фото ногтем.

Следующим утром Юлий с командой улетел.

…А через час после приземления сообщили.

Скончался Полуэктов.

Разрыв сердца.

***

«Это всё она».

Назойливая фраза так и вертелась в голове. Никто не видел в смерти Юлия ни малейшей мистики. Ну не выдержал человек перегрузки. И что?

Гор висел у иллюминатора, но не видел тайфуна, что двигался в сторону Камбоджи. Тайфун был в нём самом. Затягивал глаза пеленой, ослеплял. И в этой арктической, слепящей белизне, далеко-далеко темнела знакомая угольная точка.

«Это всё она. Маленькая ведьма».

Ведьма, что водила пальцем по экрану планшета, постукивала по лицу Полуэктова аккуратным ноготком. Пророчила скорую смерть…

Нет, не так. Не пророчила. Насылала.

Мстила за мамочку…

Гор с силой потёр лицо.

А вдруг и правда не она? Просто перегрузка…

«Конечно, – ожил в мозгу знакомый надменный голос. До того похожий на почивший оригинал, что Гора передёрнуло. – Сто раз летал – и ничего. А тут – р-раз! – и скопытился?! Дурень! Это всё девка твоя! Голову включи!..»

– Она не моя, – только и смог прошептать Гор.

В последующие дни он не раз пытался озвучить свои догадки. Сперва Рюрику, затем – Маше… Но натыкался на удивлённые взгляды. Впрочем, в случае с Машей ему также потрогали лоб.

– Милый мой, совсем заработался… Тебе на Землю пора.

На Землю было и вправду пора. Скоро намечался спуск, начиналась подготовка.

…И в какой-то из дней Гора, онемевшего от ужаса, поставили перед фактом.

Маша на Землю не полетит. Продолжит полёт.

Вместе с Галактикой.

Дальнейшее помнилось смутно. Кажется, у Гора впервые за всю жизнь случилась истерика. Конечно, в Космосе могло произойти всякое… Но успокоительное, способное за минуту превратить в овощ слона, на памяти экипажа не вытаскивали из аптечки ни разу. А теперь вот вытащили.

– Милый мой, бедный… ну ты же понимаешь, не могу я её тут бросить… – засыпая, слышал Гор. Маша находилась с ним, в каюте. Гладила по волосам, целовала закрытые глаза.

«Хорошо, что закрытые…»

На днях Маша отыскала в своих запасах краску для волос и шокировала его превращением в брюнетку. Заливисто смеясь, Галя-Галактика цеплялась за ногу «мамочки» и повторяла глупое: «Мы как близняшки, да, мамуль? Близняшки!»

– …сказала, что ещё эксперименты нужны, уговорила всех, мне одобрили… Вот подрастёт Галечка, так и отправлюсь с ней на Землю… И заживём там всей семьёй… Спи, Гор… Спи…

Временное командование взял на себя Рюрик. Именно он спустя пару дней заглянул в каюту к спелёнатому Гору, оценил его состояние, как удовлетворительное, и развязал.

– Крепись, компадре! Скоро Землю целовать будешь!

А затем был сеанс связи с психологом. Гор пялился в экран пустым взглядом, слушал, почти не воспринимая, что ему говорят, и поддакивал только на слове «устал».

«Да. Смертельно устал. Смер-тель-но…»

В конце концов психолог распорядилась позвать Рюрика и долго, обеспокоенно говорила ему что-то насчёт экс-командира. Рюрик хмурился. Вздыхал. Кивал.

Потом прилетела Маша. Обняла, расцеловала… Влила толику своей энергии в зомбиподобное тело.

«Я здесь ради неё. Всё ради неё. Терпи».

Гор восстанавливался неделю. Неделю жена не отлетала от него на расстояние вытянутой руки. Была всё время рядом, побоку.

А затем всё началось сначала.

За неделю до спуска Маша вновь позабыла о нём. Вновь всё внимание, вся любовь обрушились на девчонку, вступившую в подростковый период. Даже Пупсик, работа с ним оказались не в счёт. Маша забыла про эксперименты, забыла про важность исследований – лишь кормила шимпанзе, поила… Да читала книжки своей Галактике.

Она вернулась к ней.

К Гору вернулись кошмары.

***

Пупсик зыркнул на него и глумливо оскалился. В голубых глазах таилась насмешка. Та же, что у Рюрика, у Маши, у остальных…

«Докатился. Мой сын – психопат!» – резанул сознание отцовский голос. И Гор содрогнулся, как от смертельного удара. Последнего, добивающего… который по иронии судьбы кличут «ударом милосердия». Как там по-французски? Куп де грас?.. Небось, Рюрик, полиглот, знает…

Гор обвёл взглядом тушку би-шимпанзе. Тоже не вполне себе земная тварь. Модифицированная обезьянка-блондинчик, в чьих генах изрядно покопались. Что-то подправили, что-то убрали. Всё для нужд человека. Теперь вот в Космос заслали, как далёких, ещё не ГМО, предков. Исследуют, анализируют… Проводки к кудрявой башке прицепляют… Чтобы потом нейро-больных лечить, со сниженной активностью; космонавтам помогать, координацию их движений улучшать… и много чего ещё, в чём Гор не разбирался.

Это была вотчина Маши. И оранжерея, и вольер с Пупсиком.

Точнее, бывшая вотчина.

Гор вспомнил, как летал к Маше, пытался достучаться, снова доказать важность работы с Пупсиком… Но