Констанцо разговаривал всю дорогу. Когда они вошли в дом, служанка передала ему записку. Он прочел ее и, извинившись, вышел позвонить. Оливия направилась в свою комнату. Такер же тем временем вернулся в кабинет, налил себе выпить и принялся метать дротики, пока Констанцо не присоединился к нему.

– Боюсь, у меня плохие новости.

Такер оторвался от мишени:

– О чем вы говорите?

– Я звонил Марии. – Он поморщился. – Она поссорилась с матерью. Я должен попытаться спасти положение.

Такер улыбнулся.

– Так что сегодня дом полностью в вашем распоряжении. На ужин приготовят спагетти болоньезе и подадут блюдо с виноградом санджовезе. Чувствуйте себя как дома.

* * *

Ожидание совместного ужина с Виви раскалило нервы Такера до предела. Они и минуты не провели наедине после того поцелуя. Зная, что Виви тоже нервничает из-за него, он решил ничего ей не говорить. Когда она пришла к бассейну, он ушел в свою комнату, чтобы прочитать почту и сделать несколько звонков.

Такер справился насчет ужина, прежде чем принять душ и переодеться в брюки и белую рубашку, ворот которой оставил расстегнутым. Он не надел пиджак, решив сменить официальный стиль на повседневный. Виви должна чувствовать себя рядом с ним более комфортно.

Спустившись в столовую, Виви сразу заметила, что накрыто только на двоих, и остановилась недалеко от своего места. Она перевела взгляд на Такера:

– Мы будем ужинать наедине?

Такер молча встал и вежливо отодвинул стул, предлагая Виви сесть.

– Кажется, у Марии проблемы с матерью. Констанцо решил самостоятельно уладить ситуацию.

Виви рассмеялась и села:

– Сложно представить, что у Марии могут быть проблемы с матерью. Она не похожа на человека, который должен перед кем-то отчитываться.

– Всем людям свойственно держать перед кем-то ответ.

Она снова рассмеялась:

– Да. Мне это очень знакомо. – Виви помолчала, наблюдая за тем, как Такер устраивается напротив нее. – Вы знаете, мои родители приезжали в Нью-Йорк, чтобы проверить вас.

На этот раз засмеялся он.

– Уверен, что я произвел неизгладимое впечатление. – Произнеся это, Такер внезапно осознал, что Виви – первая девушка, которая рассказывала ему о своей семье.

– Хорошо, что мои родители отпустили меня в Италию с вами. – Она вздрогнула. – Конечно, мне пришлось убеждать их, но в конце концов они мне поверили.

Такер вздохнул. Он вдруг понял, что родители Виви доверили ему свою дочь, которую все еще считали маленькой девочкой, достойной только самого лучшего отношения. Но заслуживает ли он такого доверия?

Служанка принесла салат и чесночный хлеб. Попробовав блюдо, Оливия застонала:

– Фантастика! Когда мы вернемся домой, я сяду на диету.

– Тогда, вероятно, вам лучше не знать, что наше основное блюдо – спагетти болоньезе.

Виви снова застонала и положила хлеб:

– Пожалуй, я остановлюсь на салате, чтобы оставить место для спагетти.

Долгое время они ели молча, затем Виви решила возобновить разговор о родителях:

– Моей маме, вероятно, понравилась бы Италия.

Такер почувствовал, что поддерживать беседу о родных Виви становится все труднее.

– В самом деле?

– Моя мама любит семейные реликвии. Она узнала все об истории нашего дома после того, как они с папой его купили. Нашла родственников женщины, которая жила там до этого, и попросила у нее некоторые старые рецепты. – Виви попробовала салат, пожевала и проглотила порцию.

Такер улыбнулся, но дискомфорт сменился неловкостью. Он даже не знал, кем были его родители. Он пытался найти их несколько лет назад, но безрезультатно. Такер был брошенным ребенком, и у него не было никаких воспоминаний о семье.

– Ваша мать – хранительница семейного очага. – По тому, как Оливия говорила о своей матери, Такер понял, что они были друзьями.

– Так и есть. – Она рассмеялась. – Она беспокоится о нас каждую свободную минуту.

Такер налил еще вина.

– А что насчет вашего отца?

– О, со стороны он может показаться букой. Отец молчалив, но мы знаем, что он любит нас.

Такер не знал, что такое любовь. Признания некоторых его любовниц он не принимал всерьез.

– Отец играет в карты. Когда у нас отключают электричество из-за снежного бурана, он зажигает свечи и играет в техасский холдем или рамми.

Вот почему она так уверенно играла с Констанцо в рамми в тот день, когда познакомилась с ним!

– И на что играет ваш отец?

– На конфеты.

– Звучит неплохо. – Такер снова представил, как члены ее семьи собрались вокруг стола, чтобы играть в карты при свечах. Как они смеялись и наслаждались обществом друг друга. Его сердце сжалось, но воображение не могло остановиться. – А как вы проводите каникулы? – Такер моментально пожалел о своем любопытстве. Рассказы Виви лишний раз бередили болезненную рану.

– Моя мама любит Пасху. Хотя американцы больше не носят шляпы, она каждый год покупает новую и идет в ней в церковь в этот день.

Такер улыбнулся и сделал глоток вина.

Подали спагетти. Воздух наполнился чудесным ароматом. Виви глубоко вздохнула:

– Фантастический запах.

– Констанцо исполнил свое обещание. Когда-то вы накормили его китайским ужином, теперь он отблагодарил вас.

Виви вздрогнула:

– Вероятно, я сглупила в тот раз. Даже не предложила ему тарелку. Он ел прямо из коробки.

– Он был слишком голоден, чтобы думать об этом. Кроме того, многим людям нравится есть из коробок. Это напоминает им о детстве.

– У вас было так же?

Такер ощутил, как сдавило его грудь. Ему следовало ожидать, что она переведет разговор на него.

– Я мало помню о своем детстве.

– Извините. Думаю, мне не стоило говорить об этом.

– Все в порядке. Правда. – Такер прочистил горло. Он не хотел вызывать жалость у Виви.

В комнате на некоторое время воцарилась тишина. Через несколько минут Такер решил нарушить неловкое молчание и поддержать Виви.

– Могу сказать, что рождественские праздники в приемной семье действительно мне запомнились.

Лицо Виви просияло.

– Правда? – Ее взгляд потеплел. – Это здорово.

Он вспомнил тот день, когда ему на мгновение показалось, что его жизнь еще может наполниться счастьем.

– Родители купили мне игру, которую я давно хотел. Они потратили на нее много денег, и на новую зимнюю одежду для меня им уже не хватило. Еще два месяца я проходил в рваных джинсах и старом пальто.