— Я не умею болтать по-зазеркальному, — буркнула Зизи, продолжая смотреть в зеркало.

— Это просто, достаточно прочитать фразу задом наперед, — девчонка поднесла к глазам плохо различимый в полутьме листок бумаги, на котором только что, почти в слепую вывела несколько слов. — Седз дохыв, Алим! Адюс иди!

Оценив идею Мироновой, Зизи несколько раз повторила перевернутые слова. Туманное пятнышко заскользило быстрее.

Все время сеанса лицо Маргариты поражало непроницаемым спокойствием, но внезапно на нем появилось испуганное выражение. Она почувствовала, что в тот самый момент, когда спасение Китайгородцевой было почти предрешено, в зеркале возник настоящий вихрь зла, стремительно приближавшийся к границе миров.

— Гаси свечи, скорее!

Но Зизи проигнорировала восклицание Маргариты. Девушка чувствовала внутреннюю связь с Милой, словно лоцман, вела ее к спасительному берегу. В ближайшие мгновения должно было решиться все, и Логинова решила любой ценой завершить рискованный эксперимент.

— Давай, Мила, сюда! — позабыв «зеркальное наречье» шептала Зизи. — Ну же.

— Етигомоп! — долетел из Зазеркалья жуткий вопль, который на самом деле был криком о помощи.

— Давай, Мила!

Только Маргарита до конца понимала, какой опасности подвергались собравшиеся в комнате люди. Она чувствовала, что вместе с заблудившейся в Зазеркалье девчонкой, к границе миров подходит таинственное существо, наделенное огромным могуществом и переполненное ненавистью ко всему живому. Вроде бы, оно не могло вырваться из плена зеркала, но кто знал, как обстояли дела на самом деле? Злой дух мог слиться с душой Милы и незаметно выскользнуть на свободу, или, наоборот, затянуть в свою вселенную всех, кто находился рядом с зеркалом. В самую последнюю минуту Маргарита бросилась к Зизи, но опоздала.

Жуткий звук, которому не было подобного в этом мире, огласил комнату, а из зеркала начало медленно вылезать отражение Зинаиды Логиновой. Черты зазеркальной Зизи было искажено гримасой ярости, глаза уподобились кошачьим — превратившись в желтые звездочки, рассеченные полосой зрачков, волосы стали дыбом, окружив голову страшным нимбом, а из посиневших губ сочился черный туман.

Обычно Зизи не теряла хладнокровия даже в самые опасные моменты своей жизни, но сейчас растерялась, не зная, как быть дальше. Девушку поразило даже не появление чудовища, а то, что отражение перестало слушаться ее, показав собственный зловредный характер.

Белые руки монстра долго ощупывали стекло, пытаясь найти в нем слабину. В какой-то момент чудовищу удалось найти лазейку, и оно начало медленно вылезать из зеркала, разрывая его поверхность словно плотную, эластичную пленку.

Гибкие, извивающиеся пальцы потянулись к горлу оцепеневшей Зизи. Казалось, не было на свете силы, что смогла бы остановить рвущегося на свободу духа, но внезапно упругая волна отбросила его вглубь Зазеркалья, вытолкнув из реального мира. На мгновение зеркало опустело, а потом в нем возникло отражение обычной, смертельно напуганной Зинаиды.

— Если верить зеркалу, я выгляжу не очень. — дрожащими губами произнесла она, делая вид, что ситуация находиться под полным контролем.

— Зазеркальное зло рвется в наш мир и выйдет вместе со своими жертвами, — глухо проговорила Маргарита. — Таков план чудовища — захватить в заложники людей, а когда их станут освобождать, выбраться вместе с ними на свободу, воспользовавшись зеркальным коридором. Поэтому мы должны оставить попытки спасения Лады и Милы. Своими действиями мы только откроем путь, по которому злые силы двинуться в наш мир. Надо смириться с потерей.

— Я так не думаю, — к Логиновой вновь вернулись спокойствие и уверенность. — Если есть шанс спасти людей, мы должны им воспользоваться.

Маргарита покачала головой:

— Иногда человек сталкивается с тем, что не в силах изменить. Ему остается только смириться, иначе его ждет безумие.

Он не мог спокойно идти по улице, все время настороженно оглядывался, хотя и понимал, что не должен выдавать свой страх. Такое поведение привлекало внимание окружающих, а Игорь как раз больше всего опасался интереса со стороны посторонних. Его мог остановить случайно проходивший мимо милиционер, потребовать документы и тогда. Обладавший хорошо развитым воображением Игорь представлял, как на его запястьях смыкаются наручники, а следователь с равнодушным лицом, раз за разом задает одни и те же вопросы, на которые просто не существовало убедительного ответа: «Где находится Лада Мартынова? Куда вы спрятали ее труп?».

Прошло не так много времени с момента исчезновения журналистки, пока ее не хватились, но Игорь понимал, что с каждым часом, с каждой минутой приближается тот срок, когда ему зададут роковой вопрос. Надеяться на возвращение Лады не приходилось, а потому ее оператору предстояло серьезно подумать о своем собственном будущем. Алиби у Игоря не было, чистосердечный рассказ о том, как исчезла Лада Мартынова, иначе как бредом, никто бы не назвал, а бегство означало бы косвенное признание его вины. Время шло, но Игорь пока так и не принял окончательного решения, в отчаянье метался по городу, не зная, как быть дальше.

Впрочем, похоже, подсознательный выбор уже был сделан. Ноги сами привели Игоря к железнодорожному вокзалу, и когда он увидел величественное старинное здание, то понял, что должен податься в бега. Он так боялся потерять свободу, что готов был перейти на нелегальное положение, скрываться, несмотря на свою полную невиновность.

Потихоньку начал вырисовываться и план дальнейших действий. Игорь понимал, что не может скрываться у матери — там бы его стали искать в первую очередь, а потому ему следовало направиться туда, где его бы никто не стал разыскивать. Например, в одну глухую таежную деревушку, о которой он делал сюжет несколько лет назад, и где познакомился с двумя братьями-охотниками, впоследствии ставшими его друзьями. Об этом знакомстве практически никто не знал, а, следовательно, Игорь мог какое-то время спокойно отсидеться в забытом Богом и людьми поселке. О том, что ожидало его дальше, беглец старался просто не думать.

Вокзал жил обычной жизнью: вокруг сновали люди с тяжелыми баулами, то и дело раздавался голос диктора, сообщавший об отправлении и прибытии поездов. Никто не обращал внимания на высокого парня с растрепанными волосами, растерянно стоявшего посреди платформы, но самому Игорю казалось, что на него смотрят, все толпившиеся на перроне люди. Надо было идти к железнодорожным кассам, покупать билет, однако ему чудилось, что именно там его и ждет милицейская засада. Появление нескольких милиционеров, проверявших документы у какого-то мужчины, стало для Игоря последней каплей — сердце грохнулось в пятки, он едва не побежал прочь, но все же разум возобладал над чувствами. Стараясь не показывать своего страха, парень медленно пошел по платформе, направляясь к одной из боковых дверей вокзала.

Туалет был пуст и сиял чистотой. Белели приоткрытые двери в кабинки, холодный свет ламп блестел на зеркалах и сверкающем фаянсе. Холод и тишина делали помещение похожим на только что отстроенный морг, дожидавшийся первых своих «клиентов».