А вот так дело не пойдет!

Глаза немного привыкли к темноте, и я, почувствовав ориентиры, ущипнула шикарную пятую точку.

— Ты чего?

— Леша, если еще раз…

— Уже много раз, но ты знаешь, что это необходимо.

— И издеваться надо мной тоже необходимо? — взорвалась я. — Ты ведешь себя ужасно.

— Так надо. Ты же знаешь, что…

— Пофиг.

Я запрыгнула на Лешу, устроив пятки на шикарном месте, а он меня понес в комнату со старым скрипучим диваном. Сейчас все привычно перестало иметь значение, потому что мы сбрасывали друг с друга одежду.

Говорить — к черту! Я забывала все слова. И снова ирония — адвокат без слов.

— Только в этот раз без засосов, — предупредила я. — Хотя Костик нас и так раскусил.

— Костя умный, — заключил Леша, — так что неудивительно. Больше хоть никто не знает?

— Нет. И может, мы уже начнем трахаться?

— Отличная идея, — согласился Леша. — Я сегодня едва не трахнул тебя в общаге Романова.

— А я тебя там готова была убить.

Перевернувшись, я опустила ладонь на Лешино горло. Он не сопротивлялся.

— Нет ничего сексуальнее голой рыжей ведьмы, которая в порыве злости сидит на мне и собирается заняться со мной безудержным сексом.

Я усмехнулась. Нет, все-таки эта любовь бессмертна.

И мне надо сейчас так переместить Лешины мозги в место ниже пояса, чтобы он не понял, что за странная идея поселилась сегодня в моей голове. Поговорить-то нам придется в любом случае, но лучше, если он в этом момент будет добрым и удовлетворенным. Хотя он умеет пудрить мозги не хуже меня. В общем, я который раз убеждаюсь, что мы нашли друг друга.

Старалась я на ура. Главное — не переусердствовать, иначе Леша догадается о моих намерениях. Но интерес у меня, конечно, не только корыстный.

— Знаешь, а есть что-то романтичное в наших встречах, — усмехнулся Леша.

— Ага, — согласилась я. — Шекспир бы обрыдался.

Набросив на голое тело покрывало с дивана, поднялась и подошла к окну. Вообще, может, это и романтично, но в пределах разумного, а месяц таскаться к черту на кулички мне надоело. Но радовало хотя бы, что у Леши хватило ума, когда он уходил с вещами, оставить мне сообщение, что так надо. Он не дурак, понимал, что если скроет, то больше я его не прощу.

А потом началась игра в шпионов. Я попросила Эда заняться двумя телефонами, чтобы к ним было не подкопаться. Ни прослушать, ни отследить. Как я передавала второй телефон Леше — это вообще история, достойная детективных сериалов, но банальненькая. О причине такой конспирации мой благоверный не распространялся, только говорил, что все постарается решить в кратчайшие сроки. Только, видимо, у нас разные представления об этом понятии.

— Сделай кофе, — повернулась к Леше.

Ночь будет бессонной — в этом я уверена. И я, честно говоря, думала, что мы ее проведем за более приятным занятием, но, получив кружку с кофе, я мысленно застонала, услышав вопрос:

— Ты какого черта к Верещагину сунулась?

— Ищу миллионера в любовники, — ответила я.

— Ивонна!

— Не ори! Ты мне не муж!

— Будь моя воля, я бы тебя запер здесь. И заковал в кандалы.

— И приходил бы только трахать? — невинно спросила я.

Леша закатил глаза и тяжело вздохнул. Надо было ему в кофе валерьянки добавить, а то скоро беднягу нервный тик хватит или еще какая напасть. И вообще интересно, откуда он об этом знает?

— Черт! — сказала я вслух.

— Что случилось?

— Ничего, — покачала головой в ответ.

Надо будет не забыть предупредить Ботаника, чтобы Леше он ни слова не сказал. А лучше вообще сидел, как маленькая мышка-очкарик, не высовываясь без надобности и не сообщая о своем приезде. Если Леша узнает, что я выдернула счастливых молодоженов посреди отпуска, то поймет, что не ради заседания в суде. Танька так точно не проболтается, потому что Лешу вроде как терпеть не может из-за моей растоптанной любви.

— Что ты уже задумала?

— Я? Ничего, честное слово.

Он снова, конечно, мне не поверил. Я приступила ко второму акту спектакля «Усыпить бдительность подозрительного следователя». Леша тоже старается. Может, пытался выбить дурь из моей головы или, наоборот, добавить благоразумия. В итоге, так и не закончив разговор, мы начинаем собираться. За окном светлело, и скоро подъедет наш местный деревенский водитель Витька.

Уже на пороге, когда я увидела, что у Леши взгляд снова становится подозрительным, начала затыкать поцелуями этого недоверчивого, пока не услышала шум мотора на улице.

— Пока. Звони, пиши, не забывай, — сказала я, сделав ручкой, и, не дожидаясь ответа, выскочила за дверь.

— Ивонна, если узнаю… — донеслось мне в спину.

Ой, я даже боюсь представить, что будет. Придет в бешенство, запрет в подвале, посадит в обезьянник со всей моей честной компанией? Леша фантазией не обделен. Но я же не собираюсь поднимать на уши весь город — так, чуток пошуметь.

В старой машине рядом с Витькой, который разговорчивостью не отличался, я задремала, пока мы не въехали в город. Остановив на окраине, Витька мне только кивнул на прощание, а я пошла к машине такси.

Дома, завалившись на диван, попыталась вспомнить, на чем я вчера остановилась. Итак, Ботаник, Инесса, Танька. Еще Эд, но он у нас боец невидимого фронта, если вообще согласится. А я стану не только головой операции, но и отвлекающим маневром. От Леши это, конечно, не ускользнет, и получать я буду от него примерно раза два за сутки, но тогда и его внимание, и внимание Верещагина переключится на меня.

Осталась обработка секретарши. Судя по нашему телефонному разговору, там не силиконовая барби с мозгами как у кролика. Чтобы такую обаять… Ладно, будем надеяться, что она не знакома с биографией главного конкурента своего босса. Взяв телефон, я без сомнений набрала номер и вскоре услышала сонный голос:

— Ты охренела звонить в такую рань?

— И тебе привет, — дружелюбно ответила я, хотя при других обстоятельствах съязвила бы что-нибудь в ответ.

С Мажора, кажется, сон как рукой сняло.

— Да ладно? Это точно ты, а не твой добрый клон?

— Я, — подтвердила тем же милым тоном. — Можешь проверить, назвав статью УК, а я тебе ее процитирую.

— Да верю я, верю. И так понимаю, что сейчас этим сладким тоном, от которого у меня сушняк начинается, будет произнесена просьба. В каком клоповнике копаешься на этот раз?

— Как обычно, Игорек. Убийства, подставы и иже с ними.

— Игорек? О, у нас уже настолько близкие отношения?