Я научился смотреть в будущее, может, потому и сообразил, что история с абортом станет пятном на репутации Дианы. Ведь я должен буду привести ее в дом, показать маме, которая и без того уже настроена против этой особы. У Дианы был парень. Мама знала об этом, ей не соврешь, не расскажешь о том, что моя невеста – девочка. Она в курсе современных нравов, и ее не проведешь. Но одно дело догадываться, и совсем другое – знать. Если Диана делала аборт, значит, она точно занималась до меня чем-то непотребным. Отсюда могут последовать далеко идущие выводы. Поэтому про аборт лучше никому не знать. Да и мне самому хотелось поскорее о нем забыть.

Я так тонко подвел Диану к решению избавиться от ребенка, что до сих пор гордился собой.

– Ты, Вадик, все сделал правильно, – сказала Вика. – Молодец, не стал форсировать события. Сначала просто обними, а потом действуй по всей программе!

Она завороженно смотрела куда-то в пустоту, как будто видела там Диану, примерялась к ней, чтобы опутать своей паутиной.

В этой истории я проявил не виданную доселе самостоятельность. И спектакль организовывал, и людей для него подбирал, и сам играл не хуже всякого актера. Снял квартиру для Дианы, обеспечил ее всем необходимым.

Но, похоже, не только я жил этой игрой. Вика тоже втянулась в нее всерьез. Но ведь я взрослый мужчина, а она еще совсем девчонка. Нельзя сказать, что эта ее одержимость собственной идеей пугала меня, но пищу для размышлений давала. Ведь сестрица действительно может многого добиться в этой жизни. Она способна даже заменить нашего папеньку.

Меня интересовали отцовские дела, приятно было осознавать себя сыном крутого криминального авторитета, которого боялся весь город. Прежде я не ставил себя на место отца, и семейный бизнес меня не волновал. Но борьба за Диану пробудила во мне жизненную активность, и сейчас я совсем не прочь был возглавить торговый бизнес папаши. Пока только эту отрасль, а там будет видно.

– Откуда ты знаешь, как и кто себя поведет? – удивленно спросил я.

– Просто я поставила себя на место Дианы. Поверь, меня очень нервируют парни, которые не обращают внимания на мою персону.

– А разве такие существуют?

Вика симпатичная девчонка – смазливое личико, длинные стройные ножки, грудь очень даже ничего. До Дианы ей, конечно, далеко, но мужчинам она должна нравиться.

– Ну, случаются.

– Они еще живы?

– Кто?

– Ну, те сволочи, которые не обращают на тебя внимания.

– Пока живы, а там видно будет, – вроде как в шутку, но все-таки с определенной долей серьезности сказала она.

– Я им не завидую.

– Я тоже.

– А если серьезно, то с Дианой у меня все нормально. Наш план удался.

– Папа будет рад. Ему нравится, как ты суетишься.

– Может, он и денег подкинет?.. Диана хочет стать знаменитым модельером.

– А у нее большие аппетиты.

– Это было мое предложение.

– А от меня ты чего хочешь?

– Я от тебя?..

– Так ты же не зря завел разговор про деньги.

Я действительно не просто так поднял эту тему. Вика сказала про отца, и я тут же заговорил про деньги. Понятно, где отец, там и они. Но мне нужны были серьезные суммы, которых хватило бы не только на карманные расходы и на содержание Дианы. А Вика – любимица отца. Если мы насядем на него вместе, то вряд ли он устоит.

– Давай колись! Хочешь, чтобы я тебе помогла?

– Да ведь ты меня уже расколола, – с улыбкой сказал я.

– Чем я могу тебе помочь?

– Своей красотой.

– Подхалимаж оставь для своей Дианы. Она не такая красивая, как я, ей лесть больше нужна.

– Диана очень хорошо шьет. Она могла бы сделать наряды для тебя, а ты показала бы их на подиуме. Из тебя может выйти отличная манекенщица.

– Чтобы я на публику работала?! – Вика пренебрежительно фыркнула. – Может, ты меня еще и в публичный дом отправишь?

– Понятно.

– Что тебе понятно?

– Страшно тебе.

– Мне?!

– Ну, вдруг над тобой смеяться станут, скажут, что некрасивая, мол, ходить не умеешь. Модельная походка – вещь серьезная. Не каждой женщине это дано.

Вика долго смотрела на меня немигающим взглядом, потом улыбка тронула ее напряженные губы.

– Я смотрю, ты делаешь успехи, братец. Умеешь заводить. Хорошо, я поговорю с отцом.

Мои платья и сарафаны летали, как снаряды над полем боя.

– Это дерьмо! Опять оно же! Теперь так себе! А вот вроде бы ничего!

Меня возмущал не столько возраст этой безобразницы, сколько ее наглость и беспардонность. Как можно судить о моих нарядах, не примеривая их? А у этой фитюльки все просто – подняла платье на вытянутых руках, скользнула по нему оценивающим взглядом и швырнула через плечо.

Это была сестра Вадима, худосочная особа с острыми чертами лица. Завитушки волос могут быть милыми, нежно-кокетливыми, а у нее они не только жесткие, но еще и вздорные. Лицо вроде бы симпатичное, но глазки маленькие, есть в них что-то лисье, пронырливое, прохиндейское. Ей явно не хватало воспитания. Или она только со мной такая наглая? Ведь Вадим содержал меня на те деньги, которые вынимал из кармана ее отца. Значит, и я в какой-то степени от нее зависела.

– Не стану я это носить!

Она ворвалась в квартиру как ураган и все еще продолжала бушевать. Я стояла будто замороженная и смотрела на нее большими глазами. Мне просто интересно было, чем все это закончится.

Ведь я даже не предполагала, что случится нечто подобное. Позвонил Вадим, сказал, что ко мне едет его сестра, я на скорую руку налепила печенья, поставила стряпню в духовку. Думала, познакомимся, попьем чайку. А тут началось поле чудес какое-то. Лиса Алиса без кота Базилио.

– Ты меня слышишь? – Вика подошла ко мне, с колкой усмешкой заглянула в глаза и помахала перед ними ладонью. – Не стану я это носить!

– А тебе кто-то предлагает? – разозлилась я.

– Да, Вадим. Он меня к тебе манекенщицей назначил. Фотомоделью, значит, буду. Только учти, я тебе подчиняться не стану, – скороговоркой выдала Вика.

– Да и не надо. И фотомоделью не нужно становиться.

– Все правильно. Не учите меня жить, лучше помогите материально. – Тут Вика едко хмыкнула. – Вот мы тебя и поддерживаем. Заодно подскажем, как надо жить. – Она подошла к шкафу, на открытой полке которого стояла фотография Ивана, с интересом взглянула на нее и спросила: – Это кто такой? Иванушка твой?

– Ты еще меня Аленушкой назови, – усмехнулась я.

– Почему Аленушкой?

– Потому что он Иванушка.