- А вот ребенка я заберу. И буду сам воспитывать сына, поняла?!

- Я не отдам вам ребенка! Вы не посмеете его забрать!

Я задергалась под ним, пытаясь сомкнуть бедра и выставить настырную дубину, вновь покусившуюся на многострадальные лепестки, но это было все равно, что пытаться скинуть с себя бетонную плиту. Тогда мне не оставалось ничего другого кроме как подтянуться к его лицу и от души куснуть за тигриные губы.

Глаза Тиграна сделались его больше и бешеннее. У себя во рту я почувствовала металлических привкус. Черт! Прикусила тигра до крови! Застыла, не зная, чего мне ждать дальше, а вот Тиграна все это привело в действие. Его член, больше не церемонясь со мной вогнался разом, до самого упора и задвигался, словно огромный поршень на вечном двигателе. Тигран же атаковал мой рот, пытаясь вернуть мне укус.

Он хрипел и матерился неистово вбиваясь в меня, остро, сладко и награни боли одновременно. Оргазм подступал ко мне неотвратимо, хотя я меньше всего желала его в такой ситуации. И когда меня затрясло крупной дрожью в судорогах удовольствия, Тигран вбился до упора, кажется достав до самой матки и залил меня изнутри, обильно и с протяжным стоном. Едва закончив, он даже отдыхать не стал. Резко вышел из меня и привстав, пробормотал:

- Черт! Что это?

Я присела за ним, глядя как около моих бедер увеличивается красное пятно.

- Кровь… - потрясенно пробормотала я и беспомощно уставилась на Тиграна.

- Я щас, Мариш! – Тигран не стал тратить время на натягивание боксеров и брюк, схватил простынь, обмотал ею бедра и выскочил в коридор вопя:

- Врача, срочно врача сюда!

Я сидела ни жива ни мертва. Был уже поздний вечер, и то ли все доктора были на ужине, то ли ушли со смен по домам, но Тигран так ни до кого не докричался.

- Уроды! Убью! – Тигран подскочил ко мне, закутал в одеяло, и взяв на руки понес прямо так в ближайших докторский кабинет.

***

Тигран

С каких это пор я начал с ума сходить по бабе?! Да еще и по какой? Собственной уборщице, которую трахнул по дури, а она взяла и залетела. А теперь нос от меня воротит, прекрасно зная, что я никуда от нее не денусь!

Пробовал забыть ее, выкинуть из головы, из сердца, но выходит так же хреново как двухнедельное воздержание, когда сперма, ища выхода уже в голове у меня бурлила! Как не набрасывался на Маришу в те мгновения, сам не понимаю.

Я настолько ее хочу, что в последнее время это все больше становится похоже на одержимость! Я с ума схожу от ее запаха, от ее груди и ягодиц, от ее губ, верхних и нижних. За всю свою жизнь я еще ни разу не встречал самки настолько идеально подходящей мне по всем параметрам. И чем больше она от меня воротила носик, чем больше динамила, тем вожделеннее и желаннее становилась.

В больнице я не сдержался. Каюсь, идиот, дурак. Так отымел ее, что поставил под угрозу ее здоровье и ее беременность. Но она вывела меня. Спровоцировала. Хотя кому я вру? Я – злобный придурок, озабоченный и повернутый на сексе с ней.

После того случая она избегает меня, словно я чумой зараженный. Не берет телефон, уволилась из компании, поселилась в особняке старого пердуна и носится с его больной женой. В особняк мне ходу нет. А вот за его пределами я проходу ей не даю. Хожу следом, пытаясь загладить свою вину, прошу прощения, дарю цветы и подарки, которые моментально возвращаются обратно или выкидываются в мусор.

Сказать что я взбешен, это ничего не сказать! Я просто на последней стадии безумия по ней. Очень хочется в очередной раз схватить ее в охапку, скрутить руки и ноги, затолкать в машину и увезти к себе. А чтобы никуда не делась к батарее пристегнуть! И иметь ее в разных позах и ракурсах, и день и ночь, хотя бы до того момента когда настанет хотя бы минимальное удовлетворение, насыщение ею.

Чтобы не сорваться и не поступить так как мечтаю, я переимел всех более-менее симпатичных цыпочек в своей компании. Мэри доставалось больше всех, ведь я драл ее и в хвост и в гриву, и уползала она от меня растрепанная и опустошенная. Не справлялась с моими аппетитами.

Но не одна из этих подстилок не могла заменить мне Маришу, затмить ее. Все они были одноразовыми, суррогатами, а питаться заменителями я не привык. И вот теперь я наконец придумал как именно надо поступить, чтобы Мариша вернулась ко мне! А когда вернется, я проучу ее! Накажу так, что на всю жизнь запомнит как мне перечить! Готовься, Мариша, простоя у твоего охрененного тела не будет!

Жизнь моя потихоньку входит в колею. После выписки я поселилась у Власовых. Ухаживать за милой Леокадией Сергеевной оказалось не сложно. Пожилая дама не капризничала, не обижала и не унижала меня. Единственное, что просила так это выбираться на ближайший фермерский рынок за свежими продуктами, которые предпочитала пластиковым овощам и фруктам из супермаркета.

Там-то на рынке он меня и подкарауливает каждый раз. Словно ему делать больше нечего. Тащится за мной на своем крутом джипе все предлагая подвезти, хотя прекрасно знает, что во-первых беременным полезны пешие прогулки и свежий воздух, а во-вторых что я его к себе не подпущу после того, как беременность мне под угрозу поставил.

Кстати, животик у меня уже наметился, и я с удовольствием прикупила себе свободной одежды, тем более что мой первый скромный размер заметно дорос до второго, и все лифчики, бюстгальтеры и блузки стали мне жать.

В общем, все было хорошо, кроме одного маленького «но»! Мне стали названивать из больницы по поводу Катюши. Ее состояние ухудшалось, и Сергея, моего бывшего жениха, это ни сколько не заботило.

Я пробовала ему звонить, но он часто был пьян и не в адеквате, а когда выходил из запоя и перезванивал мне, говорил что денег у него совсем нет, а продавать квартиру, единственное свое имущество он не намерен.

Мне было очень жаль Катюшу. Похоже, Сергей уже поставил на ней крест. Я взяла выходной и съездила к ней. Девочка все так же лежала в коме, никто не ухаживал за ней в косметическом плане. Я подстригла ей ногти, расчесала волосы, заплела их в косы. Врач и санитар что наблюдали за всем этим, сообщили, что раньше на девочку поступали средства из некоего благотворительного фонда, а теперь тот не объясняя причин прекратил денежный поток. Сергей же, не внес за сестру ни копейки. А ей все так же нужно дорогое лекарство и оборудование чтобы просто поддерживать ее состояние, не говоря уже о том, сколько денег требуется для ее выздоровления.

Сердце щемилось от жалости, а когда мне рассказали, что скорее всего в скором времени ее отключат от аппарата искусственной вентиляции легких, я была просто в ужасе. Еще раз позвонила Сергею, выслушала его пьяные бредни о том, что ему неоткуда брать столько денег и что значит у Катюши судьба такая, я, разозлившись, кинула трубку.

У самой меня были лишь небольшие сбережения для моего малыша, на то время когда я рожу и буду несколько месяцев нетрудоспособной, да и то эта сумма лишь капля в море реально требующихся денег чтобы сохранить жизнь Катюше.