— Но ты же сам обрезал мне юбку, когда я спасалась от волка, — дрожащим от напряжения голосом произнесла Элспет. И вдруг она заспешила-затараторила, как сорока: — Разве ты не помнишь? Юбку уже не удастся починить, но я решила сохранить остаток ткани. Это слишком ценный бархат, и мне жаль его выбрасывать. Ангус дал мне юбку, которую когда-то носила его мать. Фасон безнадежно устарел, но, по крайней мере, ее можно носить и…

— Я не об этом, — перебил ее Роб. Вспыхнувшие в его груди подозрения оттеснили на задний план мысли о том, как соблазнительно она выглядит. — Я говорю о шелковой отделке. Ее больше нет.

Девушка прикусила губу и отступила на шаг.

— Я оторвала ее, чтобы перевязать твою рану, и…

— Ты оторвала не всю отделку, а только маленький кусок.

Пробираясь через пустоши и лес, Элспет могла зацепиться юбкой за кусты. Но даже в этом случае оторвалась бы не вся оторочка. Роб одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и схватил ее за плечи.

— Что ты сделала с тканью?

— Убери руки! — Элспет вырвалась, вскинула подбородок и вызывающе посмотрела ему в глаза. — А ты как думаешь? Я сделала все, что могла, чтобы дать моему отцу знать, где меня искать. Скажи мне, что ты не поступил бы точно так же, если бы тебя похитили и увезли неизвестно куда.

— Ах ты, упрямая, своенравная… — То, что ради нее он сразился со стаей волков, ничего для нее не значило. Роб схватил ее и прижал к себе. Элспет снова попыталась вырваться, но он крепко держал ее за руки. — Любой другой мужчина на моем месте заставил бы тебя дорого заплатить за подобную проделку.

Он старался не обращать внимания на ее упругую грудь и мягкую обнаженную спину. Во время борьбы бархатная юбка соскользнула на пол, и, опустив глаза, Роб понял, что их разделяет только его сорочка.

Но он не мог позволить похоти омрачить его рассудок. Роб был уверен, что никто не сможет догадаться, что вместо того, чтобы отправиться на юг, прямиком в Кэстил Даб, он поедет на север. Первую половину ночи они продвигались медленно, потому что Элспет шла пешком. Потом их задержали волки, после чего он вынужден был нести ее на плече.

Как только Драммонд и отец Элспет нападут на след, они будут преследовать их со скоростью, которая позволит им подбирать разбросанные девушкой знаки. Их разделяло не такое уж большое расстояние, и они могли прибыть в бухту Ангуса Флетчера в любую минуту.

— Ангус! — взревел Роб. — Нам надо отчаливать. Ожидаются гости.

— Хорошо, — отозвался его друг. — Я только упакую колбаски. Они слишком хороши, чтобы оставлять их дома.

— Одевайся! — скомандовал Роб, выпуская Элспет, и уселся на край широкой кровати Ангуса.

— Но я не могу одеться, пока ты на меня смотришь!

Элспет снова закрылась юбкой.

— Совершенно ясно, что до сих пор я слишком мало на тебя смотрел, — ответил Роб. — И я не собираюсь повторять эту ошибку. — Он сложил руки на груди. — Ты ведь не хочешь отправиться в путешествие без одежды?

— Конечно нет.

— Тогда поспеши.

Если бы ее глаза могли метать молнии, от Роба осталась бы только кучка пепла. Он улыбнулся девушке, и ему показалось, что у нее даже дым из ушей пошел.

Элспет уронила юбку на пол и натянула через голову сорочку. На мгновение взгляду Роба предстало ее дрожащее от ярости тело. Ее соски стали темно-розовыми.

Избегая встречаться с Робом взглядом, Элспет надела юбку матери Флетчера, которая оказалась слишком длинной и доходила до самого пола, полностью скрывая ее босые ноги. Лиф предназначался для женщины с маленькой грудью и зашнуровывался на спине. Наслаждаясь ее отчаянием, Роб несколько мгновений наблюдал за тем, как Элспет сражается со шнуровкой.

Но чтобы оторваться от преследователей, которые, вне всякого сомнения, уже шли по их следу, им необходимо было как можно скорее покинуть этот дом.

— Поворачивайся, девушка.

Роб пересек комнату и взялся за шнуровку.

Пока он продевал кожаный шнурок в петли и затягивал лиф, Элспет стояла, уперевшись кулаками в бока, и не проронила ни слова. Быстрый взгляд через ее плечо убедил Роба в том, что ее груди уже приподнялись и теперь вздымались над вырезом старомодного лифа.

— Вот так.

Он завязал концы шнурков и развернул девушку к себе лицом.

Роб поцеловал ее жестким и долгим поцелуем, как будто наложил на ее губы печать собственника. Пока он окончательно не отомстит Драммонду, Элспет Стюарт принадлежит ему. Чем раньше она осознает этот факт, тем лучше для нее.

Мак-Ларен оторвался от ее губ и посмотрел ей в лицо. Презрение, которое он на нем прочитал, заставило его отступить на шаг.

— Пошли. — Схватив Элспет за руку, он потащил ее к лестнице, где знаком дал понять, что она должна спускаться перед ним. — И больше никаких шуточек. Не дай бог я еще раз замечу отсутствие каких-либо частей твоего гардероба!

Глаза Элспет вспыхнули яростью.

Это устраивало Роба больше. Он мог бы справиться с ее гневом, но отвращение вызывало у него в груди нестерпимую боль.

— А иначе что будет? — процедила Элспет сквозь стиснутые зубы.

Я позабочусь о том, чтобы ты потеряла все и сразу.

Они медленно ехали через лес. Драммонд то и дело поглядывал через плечо на лорда Стюарта, чье лицо, казалось, было высечено из камня. С тех пор как они нашли последний знак, оставленный его дочерью, он не произнес ни слова.

Лахлан не мог его за это винить.

Они уже обнаружили кусок ткани от сорочки Элспет и несколько волчьих трупов. Драммонд сунул грязный, пропитанный засохшей кровью лоскут себе в рукав, подражая странствующим рыцарям, поступающим так с платком, подаренным дамой сердца.

Стюарт и Драммонд не нашли останков Элспет. Не было также признаков того, что сопротивляющуюся девушку волоком утащили в какое-то другое место. Драммонд был рад этому. Есть вещи, которые не должен видеть ни один отец, а его союзник и без того с трудом сохранял самообладание.

Но на поляне, усеянной мертвыми волками, было столько крови — трудно было представить себе, что Элспет могла уцелеть. Особенно учитывая то, что с поляны вела лишь одна пара следов, и она принадлежала мужчине.

Драммонд был вне себя от ярости. Это зашло слишком далеко. Роб Мак-Ларен разрушил все его планы. Хотя в данный момент их с Алистером Стюартом объединяло общее горе, со временем отец Элспет вспомнит, что именно беспечность Лахлана привела к тому, что Безумному Робу удалось похитить его дочь.

Теперь, когда Элспет погибла, исправить ситуацию не представлялось возможным. Они просто шли по следу, чтобы настичь и убить Роба Мак-Ларена.

И если это будет зависеть от Лахлана, эта смерть будет медленной и мучительной.