А для воина все на свете — либо вызов, либо награда. Однако он должен решить, что делать сейчас. Просто прогонять их нельзя: они вернутся с подмогой. Он должен одолеть четверых солдат — к чему эвфемизмы? — попросту убить. И при этом сам остаться невредимым. У Дории не так уж много целительных заклятий; Уолтеру могут понадобиться они все.

— Арно, кажется, я его вижу, — со странным акцентом сказал ближайший солдат и ускорил шаг. Кольчуга и короткий меч, да еще фонарь — Барак мог бы оставить его на потом. Если бы не фонарь, что свешивался с шеста — с этим медлить нельзя, а то еще кто-нибудь заметит притаившегося в кустах Барака.

Барак пошарил по земле. Пальцы нащупали ребристый булыжник размером с полкулака. Воин пару раз подбросил его, примерился — и швырнул.

Фонарь разбился, облив солдата огнем. Он выронил меч и завопил, кожа его трещала.

Вопли послужили сигналом остальной троице: они побросали шесты, двое выхватили мечи, третий — скорее всего предводитель — поднял арбалет, кончик болта неуверенно подрагивал.

Ветер доносил до Барака запах горящей плоти. Он вытянул меч из ножен, держа клинок у самой земли.

— Где?..

— Я не заметил…

— Это вор — он нас дурит. — Арбалет командира теперь смотрел прямо на простертое тело Хакима.

Барак покрепче ухватил меч и с ревом выскочил из кустов — прямо на командира.

Арбалет дернулся, Барак прикрылся, шагнул вбок, сшиб наземь одного из солдат, нырнул под меч другого, уходя из-под его бешеного замаха… Плохо, парень. Ты слишком хочешь жить. Командира явно натаскивали на одно: убивать противника, не обращая внимания ни на что другое.

Ударом плашмя воин вышиб арбалет — тот улетел куда-то во тьму, болт упал и скатился в траву.

Глаза командира расширились; он потянулся к своему мечу. Барак ударил сбоку — клинок без усилия вошел в шею, рассек горло, хлынула темная кровь…

Кряжистый солдат прижал к горлу руки, пытаясь стянуть края раны, вопль боли хриплым клекотом изливался из него вместе с жизнью.

Барак повернулся, оставив его за спиной. Сдохнет сам — Бараку сейчас не до него. Когда стоишь один против многих, нельзя отвлекаться на добивание раненого врага — у тебя есть враги невредимые.

Того, кого он сшиб, не было; меч валялся в траве. Куда он делся? Не важно; его черед еще подойдет — сперва разберись с другим.

Маленький смуглый человечек перед ним пригнулся, в правой руке его был меч, в левой — длинный кривой кинжал.

— Спасибо за повышение, дружище. — Он легко шагнул вперед, клинок его покачивался, как раздраженная кобра. — Всегда терпеть Арно не мог…

На болтовню времени нет — один враг еще где-то здесь… Барак ударил, держа меч параллельно земле.

Солдат скользнул вбок, легко ушел от удара и отбил клинок Барака плоскостью кинжала. И не успел Барак снова занять оборону, ударил сам — гибкое жало кольнуло воина в бицепс. И кольнуло чувствительно.

— Не привык к парным клинкам, а?

Солдат сделал глубокий выпад. И задохнулся — Барак почти отсек его правое запястье. Меч упал в пыль.

Барак с улыбкой взглянул на скрюченную фигурку.

— В другой раз…

Его горло обхватила рука, потянуло назад, к земле. Краем глаза он видел, как поднялся и пошел вниз кинжал…

Время замедлило бег. Кретин. Не нашел дела лучше, чем трепаться в бою. Барак выпустил меч, поднял руки — перехватить удар, зная, что почти наверняка не успеет…

Этого просто не могло быть: кинжалу оставалось всего несколько дюймов до горла, но руки сжались на запястье, остановили неуклонное движение…

Барак ухватил обеими руками бессильную вражью руку — захват на горле ослаб, — вывернул ее, вогнал локоть солдату в ребра и повернулся…

— Ни к чему, — заметил Ахира откуда-то сзади.

Барак взглянул на солдата. Арбалетный болт прошил его голову от виска до виска, темный стальной наконечник погнулся и смялся.

Мертвый солдат уставился на воина недвижным взором.

Тван-н-нг! Барак повернулся: стоя над Уолтером, Ахира натянул арбалет, наложил новый болт и выстрелил в командира.

— Не стоит беречь болты. Лучше быть уверенным, что мертвые останутся мертвыми. — Следующий болт он вогнал в курящееся тело первого солдата — того, на которого Барак вывернул фонарное масло. Потом с усмешкой поднял глаза на воина.

— Неплохо, Барак. Совсем неплохо. — Брови гнома сошлись. — Если, конечно, забыть об этой твоей дурацкой браваде… Но не бери в голову. Просто больше этого не повторяй. А сейчас надо спрятать трупы, потом пусть Дория подлечит Хакима — и тебя тоже, кстати сказать: не дай Бог, рана воспалится, — а потом собираемся и уходим. А то как бы не обошлось нам слишком дорого… эй, что с тобой?

Карл Куллинан стоял на четвереньках, и его рвало: нанюхался горелого.

Щурясь на рассветном солнце, Ахира, качая головой, проверял веревки, что связывали два его рюкзака. Скорее всего они лишат его равновесия — но ничего не поделаешь. Кто-то должен тащить больше других — иначе придется оставить часть припасов, а кто знает, что и когда понадобится?

— Хаким!

Вор перестал возиться с рюкзаком и поднял голову.

— Что?

Ахира протянул руку.

— Кинь мне один нож. Я должен быть уверен, что смогу, когда понадобится, разрезать эту затяжку.

— Держи. — Нож вонзился в землю точно у ноги гнома. Хаким вернулся к работе.

Гном открыл было рот — и снова закрыл. С того момента, как Дория исцелила его, Хаким был отстранен и тих, словно его подменили. Но пусть его. Лучше, если он побудет наедине с собой — хоть какое-то время. В Ландейле ему туго пришлось — а потом он еще карабкался в гору с ножом в плече, из последних сил бежал пять миль, а солдаты так и наступали ему на пятки…

Он справится. Он всегда был сильным.

Дория в последний раз хлопнула по мешку и приподняла бровь в невысказанном вопросе. Время еще есть — остальные пока пакуются. Ахира распределил груз в соответствии с силой каждого, и единственным, кому досталось нести меньше Дории, был Аристобулус. Меньше груз — меньше времени на сборы.

Гном кивнул Дории и одарил ее самой теплой своей улыбкой. «Действуй». Даже потратив почти все свои заклинания, она могла быть полезной.

Дория присела рядом с Хакимом. Ахира подозвал остальных к себе.

— Как сборы? — Он говорил тихо: ни к чему отвлекать Дорию и Хакима. — Вы скоро?

Андреа кивнула. Она старательно держалась подальше от Барака. Странно — если вспомнить прошлое утро. Тогда она прямо-таки льнула к нему…

— Мне нужно еще пару минут.

Барак, хмурясь, тер пальцами окаймленный кровью разрез на рукаве куртки. Кровь давно высохла, а рану Дория вылечила, так что беспокоить воина она не могла.