А именно на выставке. О которой я не стала говорить матери, потому что она непременно разволновалась бы. Для нее такая тусовка, что красная тряпка для быка. Скопление народа, ненужный риск, высокая вероятность подхватить вирусы и прочее — все, чего должна опасаться я, а боялась сильнее всего именно она.

Открытие было назначено на одиннадцать, и у меня оставался еще целый час, поэтому я шла, как инопланетянка, с огромным интересом впиваясь глазами в представавшие перед взором пейзажи, нарисованные самой природой.

В ровной глади воды в небольшом озере отражались причудливые белые пузыри облаков, нависших над верхушками раскидистых деревьев. Воздух был чист, легкий ветерок качал листву, пели птицы. Только газон возле берега напоминал поле боя: тут и там сидели отдыхающие целыми семьями, а возле, рядком, словно побежденные, валялись их велосипеды, опрокинутые набок. Да еще и крикливые детишки носились рядом, пытаясь покормить гусей, вышедших из воды, чтобы погреться на травке.

В целом, мне здесь нравилось. Парк выглядел красивым, ухоженным и практически идеальным для того, чтобы можно было отдохнуть от городской суеты и окунуться в тихое спокойствие природы.

Я пересекла велосипедную дорожку, прогулялась возле столов для пикника, наблюдая за отдыхающими, полюбовалась аттракционами в развлекательной зоне и ребятишками, визжащими от восторга на игровых площадках. Так засмотрелась на эту красоту, что чуть не столкнулась с молодой женщиной, толкавшей перед собой детскую коляску, и решила от греха подальше сойти с дорожки, по которой то и дело сновали то велосипедисты, то роллеры, то выгульщики собак.

Снова спустилась к самой воде, там было намного тише. Кое-где, правда, попадались рыбаки с удочками и бегуны, но только они одни и нарушали мое единение с природой. Я поразилась, каким огромным было это замечательное место. Оазис посреди бетона. Сокрытая посреди шумных жилых коробок жемчужина. И каждый желающий мог найти себе здесь занятие по душе.

Еле отыскав нужную дорогу, двинулась туда, где должно было состояться открытие выставки. Только один день картины мог посмотреть любой житель города, а потом они отправлялись в галерею и на благотворительный аукцион. Не знаю, почему, но мне очень хотелось посмотреть на свою работу и увидеть, как на нее будут реагировать другие люди.

От площадки, где все должно было происходить, доносился шум. Кажется, кто-то что-то говорил в микрофон, может, проверяли аппаратуру. Издали я уже могла видеть небольшую сцену, столпившихся возле нее людей и расставленные вдоль асфальтированной дорожки треноги — подставки с картинами, заключенными в стекло. Интересно, где среди них находилась моя? Работ было очень много, немыслимо много. Дорога из рисунков тянулась от самой сцены и, кажется, не заканчивалась совсем.

В груди кольнуло. От волнения или радости — не знаю. Я немного притормозила, глубоко вдохнула и выдохнула, а затем, только решила продолжить путь, как вдруг услышала что-то до боли знакомое позади себя. Мелодию. Плавную и неспешную, словно кто-то осторожно касался клавиш, но в то же время яркую и выразительную, будто рассказывали какую-то драматичную историю. Мотив мне был так знаком, что, стоило его услышать, по спине мазнуло холодком предчувствия чего-то нехорошего.

Я обернулась и ничего не увидела. Меня это начинало злить. Те же отдыхающие, те же газоны, кусты, озеро, солнышко, редкими лучами прорывающееся из-за облаков. Но откуда-то лилась музыка, и я готова была поспорить, что ее опять не слышал никто, кроме меня.

«А вы? А вы? Вы это слышите?» — хотелось спросить у беззаботных прохожих, но я уже так делала и всегда получала один и тот же ответ — отрицательный. Поэтому просто стояла посреди дорожки и продолжала вглядываться в силуэты праздно гуляющих с надеждой понять, что со мной такое творится.

Разве кто-то из них мог издеваться надо мной, включая эту запись? Или держать в кармане целый рояль и незаметно на нем поигрывать? Бред. Очевидный бред. Никто даже не смотрел в мою сторону.

А мелодия продолжала литься, фактурно делясь на отрывки, которые походили на фразы или предложения. Течение ее звука напоминало интонации в разговоре. Выше, еще выше, низко и глухо: смятение, тревога, печаль и тоска. Не знаю, что это было такое, но оно определенно имело характер и душу.

Я растерялась. Не понимала, что делать. Идти на выставку или повернуть обратно, чтобы отыскать источник звука? Мне становилось страшно. В отчаянии закрыла руками уши и погрузилась в подобие тишины. Долго так продолжаться не могло. Пообещала себе, что на следующем же приеме расскажу обо всем доктору, и пусть сам решает, поместить ли меня в психушку или подвергнуть новым, дополнительным тестам и исследованиям.

— С вами все в порядке? — Перед лицом возникла какая-то женщина.

Я лихорадочно опустила руки и уставилась на нее.

— Да. — Кивнула. — Все нормально.

Удовлетворенная ответом, она пошла дальше. Остальные прохожие, стягивавшиеся к выставке ради интереса, с беспокойством поглядывали на меня, стоящую посреди дорожки с выпученными от страха глазами, и предпочитали обходить стороной.

Я сглотнула. В горле саднило, ужасно хотелось пить. Голова кружилась, заставляя меня инстинктивно искать взглядом место, куда бы присесть. Но эта мелодия… На нее ничего не действовало, она становилась только громче.

Повернувшись еще раз в сторону источника звука, я заметила девушку. Темноволосую, стройную, в длинном синем платье, развевавшемся на ветру. Она стояла полу-боком и смотрела на меня, не отрываясь. И взгляд у нее был такой странный, исподлобья, и очень печальный.

Стоило нам встретиться глазами, как незнакомка отвернулась и пошла по дорожке вверх, в глубину парка. Неспешно, точно поплыла. Не знаю, почему она привлекла мое внимание. Возможно, что-то такое было в ее взгляде, что мне подумалось, вдруг именно она как-то может быть связана с этой музыкой. И я сама не заметила, как вдруг сделала шаг, затем еще и еще один следом за ней. Будто меня магнитом туда манило.

Кто-то больно ударил в плечо.

— Простите! — Воскликнула, поняв, что налетела на одного из прохожих.

Виновато улыбнулась ему вслед и продолжила свое незапланированное преследование. Попыталась отыскать глазами силуэт девушки, но так и не смогла. Черт. Ускорила шаг, вытягивая шею, чтобы разглядеть ее в толпе. Кажется, заметила, как мелькнуло что-то синее среди ветвей вдали.

— Стойте! Эй! Стойте! — Крикнула ей вслед.

И торопливо направилась туда. Музыка по мере моего приближения к цели стихала, пока совсем не растворилась в посторонних звуках и шуме ветра в листве.

— Осторожнее! — Крикнула мамаша, чьего ребенка я чуть не сбила с ног.

— Прошу прощения! — На бегу сложила ладони в молитвенный жест и прикусила губу.

Малыш даже не успел испугаться, а вот его матушка продолжала хмурить брови.

Я уже со всех ног кинулась вверх по дороге, тщетно рыская взглядом по проходящим навстречу людям. Ее не было нигде. Пройдя еще немного, остановилась, чтобы отдышаться. Сердце требовательно билось о ребра, в боку кололо. Пришлось приложить ладонь к очагу боли и немного надавить, чтобы стало терпимее. Мой организм еще не был приспособлен к подобным нагрузкам.